Булач Гаджиев - Шамиль

Прошу у Вас исходатайствовать у Государя императора… чтобы в случае смерти моей он соединил вместе жен и детей моих для того, чтобы они не остались как овцы в пустыне без пастыря». Немного подумав, Шамиль попросил добавить к написанному следующие слова:«… Полагаю, что это письмо есть прощальное и последнее перед окончательною разлукой с Вами…» [132] 138 – missed footnotetext

Шамиль умирал. Почти вся семья находилась у его ложа: плачущая, готовая сойти вслед за мужем в могилу Шуанет, больная Зайдет, две дочери, две внучки и 8–летний сын Магомед–Камиль, еще не совсем понимающий, что происходит в доме. Не было только старших сыновей — вечной тени отца Кази–Магомеда (он приедет уже после смерти Шамиля) и Мухаммеда–Шеффи, которого служба удерживала в России.

Во дворе дома бывшего имама, на улице, в ближайших кварталах толпился народ.

Умер Шамиль в полном сознании 4 февраля 1871 года.

Закончить свое повествование мне хочется словами знаменитого дагестанца, профессора Петербургского университета Мухаммеда–Али Мирза Казем–бека: «Шамиль пришел к выводу, что если горцы Дагестана будут посещать Россию чаще, то, ознакомившись с русским народом и русской жизнью, они не поддадутся ни на какие красноречивые убеждения о пользе и необходимости объявлять газават против христиан» [133] 139 – missed foonotetext .

Печатаемые письма Шамиля взяты мною из переписки его с князем Александром Ивановичем [134] 140 – missed footnotetext , начиная с 1859 года или прибытия бывшего имама в Калугу и до его смерти, последовавшей в феврале 1871 года у гроба Магомета, в Медине.

За исключением первого письма, написанного по–русски, вся прочая переписка Шамиля с генерал–фельдмаршалом, согласно желанию князя, выраженному, в ответе на первое письмо Шамиля, производится самим имамом на арабском языке, переводы с которого здесь и печатаются. Эти письма интересны не только по цветистому, наполненному метафорами — языку — столь присущему Востоку, но и по содержанию своему. Кроме благодарности Шамиля за изливаемые на него милости, можно видеть из этих писем, что бывший владыка гор до 1868 года остается на жительстве в Калуге и что в следующем году переехал по железной дороге в Киев. Последнее предсмертное письмо Шамиля, от 14 января 1871 года, пишется из Медины, куда он отправился из Киева в этот священный город мусульман, на поклонение гробу Магомета, в 1869 году. Сверх того, из этой переписки видно, что в 1866 году Шамиль присягнул на верноподданиче–ство своему отечеству — России. Последние три письма принадлежат женам Шамиля, писанные ими к князю Александру Ивановичу Барятинскому в 1871 году, после смерти их мужа, бывшего имама.

К письмам приложены русские переводы, которые и помещены на страницах «Русской старины» [135] 141 – missed footnotetext .

Генерал–майор М. Я. ОЛЬШЕВСКИЙ

11 сентября 1859 года — г. Калуга.

Князь Наместник! Сын мой едет на Кавказ за нашим семейством. Я пользуюсь этим случаем, чтобы выразить тебе всю мою благодарность и признательность за твои ко мне внимание и ласку. Я понимаю и чувствую, что только благодаря тебе я был принят так милостиво Государем. ,0н совершенно успокоил меня, сказав, что я не буду раскаиваться в том, что покорился России..

Государыня, все Царское семейство и все главные начальники тоже оказали мне большое внимание, и всем этим я обязан тебе. Государь назначил мне местом жительства Калугу, и в этом городе мне приготовили удобное и прекрасное помещение. Братья твои, которых я видел в Петербурге, очень были со мной ласковы; я был у них в ложе в театре и получил в подарок бинокль.

Сын мой Гази–Мухаммед, с дозволения Государя, едет в Шуру, чтобы привезти в Калугу наше семейство; прошу тебя приказать при отправлении их с Кавказа оказать им такое же содействие, как было при нашем отправлении.

До меня дошли слухи, что ты болен, это меня огорчило; от души прошу Бога, чтобы он возвратил тебе здоровье.

Я и все мое семейство никогда не забудем твоих милостей, не забудь и ты нас, если необходимость заставит кого‑нибудь из нас обратиться к тебе.

Я бедный раб Всевышнего Бога Шамиль.

24 августа 1860 года — г. Калуга.

Великому генерал–фельдмаршалу, правителю Кавказских областей, князю Барятинскому, да даст ему Всевышний Бог силы и здоровье!

Когда мы услышали, что вы так сильно больны, что болезнь ваша принуждает вас, для излечения ее, отправиться в немецкое государство, то нам стало так грустно и тяжело, как если бы был болен родной брат или любимый сын.

Мы и прежде молили Всевышнего, чтобы он продлил навсегда здоровье ваше, а теперь молим Бога более, чем когда‑либо, чтобы он излечил болезнь вашу и возвратил вас снова к здоровью, так чтобы вы скорее и совершенно благополучно возвратились в отечество.

Еще прошу у Бога, чтобы он не изгладил из вашего ума, памяти воспоминания обо мне и чтобы Он помог вам сдержать обещание, данное вами мне в благословенной Москве, в прошлом году, а именнб, чтобы я мог видеться с вами хоть самое короткое время, ибо мне нужно переговорить с вами с полчаса.

Когда до нас дошла весть, что великий Государь Император повелел принять нашего сына Мухаммеда–Шеффи в военную службу в Собственный Его Императорского Величества конвой и даже оказал ему милость пожалованием офицерского чина, мы несказанно обрадовались этому, потому что Государь почтил нас и отличил между другими людьми.

Приношу вам за это искреннюю и великую благодарность, ибо вы были причиною этого и помогли окончанию этого дела, и это мы знаем наверное, потому что вы в почете и уважении у Государя, он принимает слова ваши и утверждает действия ваши.

Да возвратит вам Ёог здоровье, это всегдашняя молитва наша о вас.

Смиренный раб Божий Шамиль.

10 сентября 1861 г. — г. Калуга.

Великому и славному генерал–фельдмаршалу, правителю Кавказских областей, князю Барятинскому, да возрастет его слава и величие!

Мы возвратились благополучно в Калугу, довольные лаской и вниманием Государя, благодарные за его постоянные к нам милости и щедроты, и молимся о даровании ему всех благ. Приносить благодарность благодетелю есть обязанность, но мы имели особый почет от Государя, получив подарок прямо из его славной руки, так что от этой милости… возрадовались сердца друзей моих.

Я постоянно желаю знать о состоянии вашего здоровья после возвращения вашего из Петербурга; в каком положении ваша больная нога? Как вы проехали на пароходе и как нашли климат тех мест? Хорошо ли там лечат доктора и как смотрят на болезнь вашу? Вам известно, что я постоянно желаю вам всего хорошего и молю Бога о скором вашем выздоровлении.