Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Файф: Вы понимаете г-н фон Папен, что я не могу сделать сейчас никаких комментариев. Я могу только обращать ваше внимание на отдельные моменты. Я спрашиваю вас, внушил ли вам эту идею, скажем, министр иностранных дел, или это были ваши собственные идеи? Вы говорите, что это ваши собственные идеи?

Папен: Да.

Файф: Посмотрите на страницу 82, где вы говорите: «Этот реалистический обзор европейского положения непосредственно показывает, что германо-австрийская проблема не может быть, по крайней мере в ближайшем будущем, успешно разрешена с точки зрения внешней политики. Мы должны в настоящее время довольствоваться тем, чтобы международное положение Австрии не ухудшилось, имея в виду разрешение проблемы в будущем. В этой связи опасность пакта о невмешательстве и двустороннего пакта может быть успешно предотвращена. Окончательное оформление этого решения зависело и зависит лишь от формы германо-австрийских отношений и ни от чего более».

Почему вы так боялись пактов о невмешательстве, если вы считали, что возможно только эволюционное решение австрийского вопроса, опирающееся на волю самой Австрии? Почему вы так боялись пакта о невмешательстве, который обязал бы Германию не вмешиваться во внутренние дела Австрии?

Папен: По очень простой причине. Все политические комбинации, которые в то время проводились противной стороной, имели лишь одну цель, а именно — запутать Австрию в такую комбинацию, независимо от того, подразумевать ли под этим дунайский пакт или пакт с Италией или Францией, создать для нее такую ситуацию, которая бы сделала невозможным развитие идеи, аншлюсса. Само собой разумеется, что вследствие этого целью нашей политики должно было быть и остаться не допустить ухудшения международного положения Австрии.

Файф: Да, я ожидал, что вы именно так ответите. Взгляните сейчас на страницу 83. Это следующий абзац: «Немецкий народ в течение веков шел по пути страданий для того, чтобы добиться единства. На заре национал-социализма и при создании Третьей империи путем окончательного уничтожения всякого государственного партикуляризма появилась единственная неповторимая возможность закончить работу Бисмарка и приблизить разрешение проблемы отношений между Германией и Австрией и сделать это в результате динамического развития событий внутри Германии». Разрешите мне кратко сформулировать то, что вы, по-моему, понимаете под завершением задачи этого человека, потому что, я надеюсь, у нас не будет разногласий в вопросах истории, каковы бы они ни были в другом. Насколько я понимаю, вы считаете, что Бисмарк в 1871 году, создав Германскую империю, сделал лишь попытку разрешить эту проблему, так как империя Габсбургов осталась отделенной от Германии, а завершением этой задачи было бы, по вашему мнению, включение старых владений Габсбургов в Германию вместе с другими государствами германской нации, входившими в священную Римскую империю. В общих чертах, это то, что вы хотели сказать?

Папен: Совершенно верно. Не все габсбургские государства, а только Австрию — часть Германской империи.

Файф: Вы имели в виду первоначальную империю Габсбургов?

Папен: Да.

Файф: Что вы хотели сказать, заявив, что разрешение вопроса об отношениях между Германией и Австрией должно было быть достигнуто в результате «динамического развития событий внутри Германии». Что вы имели в виду, говоря эту фразу?

Папен: Под этим я имел в виду следующее. Еще никогда в истории Германии не случалось, чтобы какая-нибудь большая партия, которая написала на своем знамени единство Германии, существовала в обоих государствах. Это было бы неповторимым историческим явлением, и этим я хотел сказать, что динамика этого движения в обеих странах, которая требует единства, обеспечивает перспективу разрешения этого вопроса.

Файф: Подсудимый, я хочу объяснить вам, в чем именно состоит трудность, с которой я сталкиваюсь. Как вы могли совместить существование централизованной Германии во главе с национал-социалистским правительством, чьи неразборчивые методы вы тогда уже знали после событий 30 июня 1934 г., как вы могли совмещать существование централизованной Германии, достигнутое весьма неразборчивыми методами, с эволюционным разрешением австрийской проблемы?

Видите ли, именно это говорится в данном абзаце. Мне кажется, что все это проще, чем вы говорите. Мне кажется, что вы стремились к аннексии Австрии при первой возможности национал-социалистской империей.

Папен: Само собой разумеется, что я должен был считаться с существовавшим тогда положением, и я считался с ним как каждый политик с реальным мышлением. Итак, я пытался с помощью имеющихся факторов национал-социалистской партии в обеих странах прийти к разрешению этого вопроса.

Файф: Видите ли, в настоящий момент я прошу вас объяснить, что вы имел» в виду под выражением: «динамическое развитие внутренних событий в Германии». Короче говоря, подсудимый, я хочу, чтобы вы ясно поняли, что Мессерсмит говорил прежде всего о ваших действиях в Юго-Западной Европе; во-вторых, он говорил о том, что Австрия была первым шагом, первым объектом.

Теперь я прошу вас обратиться к странице 102 того же документа. Это ваш собственный отчет от 18 октября 1935 г. Я хочу, чтобы вы рассмотрели третье утверждение Мессерсмита относительно вас, которое вы отрицаете, — утверждение о том, что вы собирались работать в Австрии путем ослабления ее государственного строя. Я прочитаю первую фразу, чтобы вы поняли, о чем идет речь.

Документ начинается словами:

«Вчерашняя перетасовка кабинета напоминает бескровный бунт принца Штаремберга и хеймвера (австрийской организации внутренней безопасности). Становится совершенно ясно, что министр Фей уже ранее слышал о своей предполагавшейся отставке и что уже вчера днем по его указанию общественные здания в Вене были заняты преданными ему воинскими частями хеймвера. Правительство немедленно, в виде контрмеры, усилило охрану, приданием ей полицейских частей».

Далее вы рассматриваете создавшееся положение вещей. Это начало отчета. Затем, если вы посмотрите на следующую страницу, вы говорите:

«Несмотря на явную победу вице-канцлера и упорные попытки австрийской прессы доказать, что перемещения в кабинете были проведены для консолидации внутренних сил страны, австрийское общественное мнение, в том числе круги хеймвера, чувствуют, что страна вступает на очень шаткую почву. С нашей точки зрения, изменение положения вещей весьма желательно. Всякое новое ослабление системы является для нас преимуществом, даже в том случае, если сначала фактически положение кажется направленным против нас. Фронты начинают двигаться, и наша задача будет состоять в том, чтобы поддерживать их в этом состоянии движения».