Вольфганг Акунов - Божии дворяне

“...уже ранее я слышал об этом, но, прибыв в Святую Землю, ...сам воочию убедился в том, что Орден (Святого Иоанна – В.А.) блещет многочисленными делами любви на пользу и к чести всего Христианства...Я сам узрел там своими собственными очами, какое бесчисленное множество бедных людей приходит в их Госпиталь и получает там ежедневное содержание, и узрел, как больные и обремененные восстанавливают там свои силы за божественной трапезой, питаемые разнообразнейшими и наивкуснейшими яствами, и как там погребали умерших с соблюдением всех необходимых правил благочестия, и многое другое, о чем невозможно сообщить во всех подробностях. И со всем этим сочетаются монашеское благочестие и постоянная брань против неверных врагов Божьих”.

Наряду с Фридрихом I Барбароссой, Фридрих II (1212-1250 гг.) был самым известным римско-германским Императором из дома Гогенштауфенов, память о котором, расцвеченная многочисленными легендами, сохранилась в памяти потомков на протяжении многих веков. Сказания о нем веками жили среди потомков его итальянских и немецких подданных, не уступая в популярности легендам о короле Артуре и рыцарях святого Грааля. После ранней смерти отца Фридриха, его мать Констанция осталась единственной наследницей норманно-сицилийского королевства. Фридрих был воспитан под опекой римского папы вдали от Германии, в г. Палермо на Сицилии, где было все еще очень сильно влияние мусульман и Византии. Из всех средневековых правителей „Священной Римской Империи германской нации“ Император Фридрих II был самым образованным. Он свободно говорил и писал по-латыни, арабски и гречески, мог объясняться по-французски, провансальски, итальянски и немецки, был автором трактата о соколиной охоте и обладал весьма обширными познаниями в области естественных наук. Как и у других Императоров из дома Гогенштауфенов, вся его жизнь была омрачена конфликтами с папским Римом. Еще во время своей коронации германским королем в Ахене в 1212 г. Фридрих дал обет принять участие в Крестовом походе. В период между 1219 и 1229 гг. обетованный поход в Святую Землю дважды откладывался им на более поздний срок. И все три раза срок выступления Фридриха в поход продлевался папой Гонорием III. По Сан-Джерманскому договору 1225 г. Фридрих снова обязался выступить в Крестовый поход не позднее, чем через два года. Но это была уже последняя попытка. В случае нарушения данного обета Императору грозило отлучение от Церкви. Когда Григорий IX в 1237 г. взошел на папский трон, он менее чем через месяц после своей интронизации призвал Фридриха выполнить, наконец, свое обещание. Хотя тысячи других крестоносцев, собравшиеся в августе того же года в южно-итальянском Бриндизи, не смогли переправиться морем в Святую Землю вследствие вспыхнувшей среди них эпидемии, Император, тем не менее, вышел в море. Однако в пути он также тяжело заболел и был вынужден снова сойти на берег в Отранто. Папа счел его болезнь притворством и по прошествии месяца отлучил Фридриха (которого, за терпимость к магометанам, именовал не иначе, как „сицилийским султаном“!), от Церкви. Невзирая на папское отлучение, Император весной 1228 г. направил своего маршала в сопровождении 500 рыцарей в Палестину. В конце июня за ними последовал сам Император во главе 300 рыцарей. Незадолго до высадки в Акконе Фридрих получил известие, что папа повторно отлучил его от Церкви, ибо он отправился в Крестовый поход, не дожидаясь снятия с него предыдущего отлучения. Из-за небольшой численности имевшихся у Фридриха войск его военное положение было чрезвычайно неблагоприятным. Две сарацинские армии, значительно превосходящих военные силы Императора по численности, стояли наготове для уничтожения его войска. Но Фридрих проявил всегда присущие ему качества незаурядного дипломата. В своем письме султану аль-Камилю он подчеркивал следующее:

“Мы переплыли море не для того, чтобы завоевать Вашу страну, ибо в Нашем владении и без того находится больше земель, чем у какого-либо иного властителя в мире, а для того, чтобы, согласно договору, принять под Наше покровительство Святую Землю. Христиане не обеспокоят Вас, и Вам не придется проливать кровь Ваших подданных в войне против нас”.

Вся „франкская“ знать Святой Земли была настроена против Императора. Ведь он находился под церковным отлучением, и никто не хотел иметь с ним дела - ни Патриарх Иерусалимский, ни кто-либо из духовенства, ни местные бароны, ни (не в последнюю очередь!) рыцарские Ордены – за исключением Тевтонского. Тевтонский Орден и его Верховный магистр Герман фон Зальца всегда сохраняли Фридриху верность. Герман оказывал Императору немалые услуги не только на поле брани, но и в качестве советника и дипломата, в частности, выступая в качестве поистине незаменимого посредника в контактах между Императором и римской курией (как глава военно-монашеского Ордена католической церкви, он формально подчинялся непосредственно римскому папе). Когда договор с султаном был, после длительных переговоров, наконец, подписан, Герман фон Зальца в письме папе, с которым был связан не менее тесно, чем с Императором Фридрихом, подчеркивал:

“Пока шла усердная работа над договором, султан и Государь Император, непрерывно обмениваясь посланцами, вели переговоры о заключении мирного соглашения. При этом султан Каирский, в сопровождении своего брата и бесчисленного войска, расположился лагерем в Газе, на расстоянии одного дня пути от нас, в то время как султан Дамаска также во главе неисчислимого войска, стоял на расстоянии одного дня пути от нас под Сихемом. Когда же начались переговоры о возврате нам Святой Земли, Господь Иисус Христос в Своей неизреченной благости дал делу такой ход, что султан уступил Иерусалим с прилегающей округой Государю Императору и христианам; лишь монастырь под названием Храм Господа (резиденция Ордена храмовников в мечети Аль-Акса – В.А.) остался под охраной сарацинской стражи, поскольку сарацины давно уже молятся там; однако туда будут иметь свободный доступ как они, так и христиане, чтобы молиться там, каждый согласно своему закону. Кроме того, сарацины уступили нам урочище Святого Георгия и урочища по обе стороны дороги на Иерусалим, равно как и Вифлеем со всей округой и область между Акконом и Назаретом. И еще султан уступил нам крепость Тир со всем, что к ней относится, с урочищами и земельными владениями; город Сидон, со всей прилегающей к нему низменностью и всеми землями, принадлежавшими ранее, во времена мира, христианам. По договору христиане также получили право восстановить стены и оборонительные башни Иерусалима, а также крепости Яффу, Кесарию и наш новый замок Монфор (Штаркенберг, резиденцию Тевтонского Ордена в Святой Земле – В.А.), строительство которого было начато нами в горах в текущем году. Нам представляется вероятным, что, если бы Император переплыл море, будучи в согласии с Римской Церковью, это принесло бы еще большую пользу Святой Земле. Согласно мирному договору, заключенному, сроком на десять лет, между султаном и Императором, ему и его людям не дозволяется возводить новые крепости и иные постройки. Кроме того, обе стороны обменялись всеми пленными, оставшимися не обмененными при оставлении Дамьетты и взятыми в ходе недавних боев. Теперь Император намеревается совершить со всем своим народом восхождение в Иерусалим, чтобы, как ему советуют разные люди, носить там корону во славу Царя всех Царей и с должным рвением посвятить себя восстановлению града Иерусалима”.