Вольфганг Акунов - Божии дворяне

Положение христиан в Святой Земле, казалось, несколько улучшилось после смерти Бейбарса в 1277 г. Они надеялись, что им теперь удастся хотя бы перевести дыхание. Новые силы им придало очередное вторжение татаро-монголов в магометанскую Сирию. Возникшая там всеобщая смута была использована иоаннитами, продвинувшимися до самой долины Бекаа, продвинувшимися почти до самого Крака, разграбившими принадлежавшие им некогда деревни и победившими на обратном пути, не понеся при этом сами ощутимого урона, пятитысячное сарацинское войско. Когда мусульманский эмир Крака в феврале 1281 г. попытался отомстить иоаннитам за этот набег, он также был обращен в бегство. Но это были последние победы Ордена иоаннитов в Святой Земле.

В Каире захватил власть султан эмир Калаун. Подобно власти его предшественника Бейбарса, власть Калауна отличалась крайней жестокостью; он продолжал в отношении христиан политику своего предшественника. Целью Калауна была окончательная ликвидация христианского владычества. В глубочайшей тайне он готовился к осаде мощной крепости Маргат. Современные христианские и арабские источники описывают покорение этой крепости в следующих выражениях:

17 апреля 1285 г. султан Калаун с большим войском появился у подножия горы, на которой стоял замок, привезя с собой большее количество камнеметных орудий, чем было кем-либо видано дотоле в одном месте. Его люди втащили их на гору и начали обстрел стен и валов. Однако замок был хорошо укреплен, причем установленные на его стенах камнеметы обладали тем преимуществом, что они находились на более выгодных позициях. Многие из вражеских машин были разбиты в результате обстрела из крепости. В течение целого месяца мусульманам не удавалось добиться успеха. Наконец саперам султана удалось подвести подкоп под Башню Надежды, возвышавшуюся на краю северного склона, и заполнить его бревнами. 23 мая они подожгли бревна, и башня обрушилась. Ее обрушение прервало приступ мусульман, и осажденным удалось отогнать их от стен. Но воины гарнизона обнаружили, что мусульманский подкоп уходил далеко вглубь территории крепости. Они поняли, что все потеряно, и сдались.

Рыцарям сохранили свободу и разрешили покинуть крепость верхом на конях и в полном вооружении, позволив им взять с собой 25 мулов с поклажей. Падение крепости было большой победой магометан, ибо она считалась самым сильно укрепленным, и даже неприступным, замком христиан на всем Переднем Востоке. Один из арабских хронистов приписал победу мусульман факирам и дервишам, которые своими молитвами призвали на помощь воинство небесное, чтобы помочь воинам султана добиться победы.

Теперь от некогда обширных христианских владений в Святой Земле осталось только несколько портовых городов, в том числе Триполи и Аккон. Триполи был осажден в марте 1289 г. и взят по прошествии 34 дней. При осаде мусульманами было использовано 19 боевых машин и 1500 опытных саперов, скрытно подведших подкопы под стены и башни. Первой пала Башня Епископа, затем Башня Иоаннитов, которые во главе крупного военного отряда поспешили прибыть на помощь своим братьям по Ордену и осажденному городу из Аккона. С венецианцами и генуэзцами, имевшие собственные кварталы для проживания и в этом городе, после падения этих двух важнейших бастионов, судя по описаниям очевидцев событий, случился нервный срыв. Они вдруг утратили всякое мужество и желание продолжать борьбу и оставили свои боевые посты. В панике, но не забыв прихватить столько, сколько могли, своего недвижимого имущества, венецианцы и генуэзцы покинули линию обороны и бросились в гавань, чтобы бежать оттуда на своих кораблях. Это массовое дезертирство итальянцев привело к срыву всей обороны. Началась массовая резня, как в Антиохии. Все мужчины-христиане были перебиты, женщины и дети захвачены в плен и угнаны в рабство. Остался непокоренным только Аккон. Правда, султан Калаун умер в ноябре 1290 г., едва успев двинуть свои войска из Египта на завоевание этого города, однако его сын Малик аль-Ашраф взял на себя осуществление плана отца.

Жители Аккона были специфическим народцем, пестрой смесью представителей самых разных наций и всех стран, участвовавших в Крестовых походах, перемешанных с остатками туземных народностей, как-то - сирийцев, армян, левантийских греков и арабов. Особой категорией жителей города были пулланы, как первоначально именовались потомки крестоносцев и переселившихся из Апулии женщин - позднее этим названием стали обозначать всех полукровок, происшедших от связей между жителями Запада и Востока. В число жителей Аккона входило и немалое число асоциальных и даже криминальных элементов из Западной Европы: людей, у которых на Родине по каким-либо причинам земля горела под ногами; людей, потерпевших экономический крах; преступников, которым было обещано прощение при условии их участия в Крестовых походах. Все они были людьми, в той или иной степени лишенными корней, попавшими в совершенно непривычные для них жизненные условия, что вызывало всеобщее одичание нравов. Согласно многочисленным сообщениям вторящих друг другу хронистов-современников событий, степень их нравственного падения была чрезвычайно велика, и Жак (Иаков) де Витри, епископ Аккона с 1216 г., один из лучших знатоков города и населявших его людей, писал в своей „Иерусалимской истории“ (Historia Hierosolimitana) и в письмах, в частности, следующее: “Здесь проживает великое множество христиан, не принадлежащих к Римской церкви, как-то: иаковиты во главе с собственным архиепископом; сурийцы (айсоры) со своим епископом, которые совершенно погрязли в нечестии, поскольку выросли среди сарацин, всемерно потакавших их дурным обычаям, а также несториане, грузины и армяне, не имеющие никакого духовного руководства. Но хуже всех пулланы, которые, собственно говоря, образуют паству нового пастыря. Они были воспитаны от юности своей без должной строгости и полностью преданы похотям плоти. Кроме того, я нашел здесь иностранцев, которые в отчаянии бежали со своей родины вследствие совершенных ими преступлений, лишенные страха Божия и погубившие весь город своими позорными деяниями и безбожным примером. Да и кто мог бы перечислить все преступления этого второго Вавилона, в котором христиане отказывали сарацинам в Святом Крещении, ибо предпочитали обращать их в рабов и подвергать притеснениям!” Эта глубочайшая моральная испорченность значительной части населения Аккона усугублялась постоянно вспыхивавшими в городе конфликтами и вооруженными схватками между ведущими политическими и церковными властными группами. При этом немалую роль играли итальянские морские республики и крупнейшие духовно-рыцарские Ордены. Эти внутренние распри не прекращались до самого падения города.