Александр Насибов - Долгий путь в лабиринте

- О-ля-ля! - Врач раскурил новую сигару, выпустил густой клуб дыма. - Молодой человек должен знать: до Базыкина еще надо дойти!

- Что вы хотите сказать?

- Дом Базыкина в двух верстах отсюда. И на каждом углу патрули, караулы...

- Базыкин у вас!

Лелека сказал это неожиданно для самого себя и почувствовал, что попал в точку.

- Да, у меня, - пробормотал Белявский. - Только кому он поверит своему доверенному врачу или большевику, чекистскому комиссару, которого весь город знает как...

Он не докончил. Гость схватил его за грудь, рванул с кресла.

Но отворилась дверь. Через порог шагнул краснолицый грузный мужчина, в расстегнутом кителе с полковничьими погонами, с бокалом в руке.

- Господа, - сказал он, тяжело ворочая языком, - позвольте мне, господа... - И вдруг закричал: - Лелека? Костя Лелека, сукин ты сын!

На глазах у ошеломленного Белявского сотрудник ЧК и командир казачьего белогвардейского отряда, самого крупного из тех, что минувшей ночью ворвались в город и стали его полновластными хозяевами, кинулись друг другу в объятия, что-то кричали, целовались, обнимались снова.

Потом казачий полковник ринулся в комнаты, таща за собой "чекиста". Но Лелека вырвался, зашептал ему на ухо.

- Вон оно что, - пробормотал полковник, удивленно качая головой. - Ты, брат, оказывается, и вовсе ловкач. - Он обернулся к хозяину дома: - Иди-ка, Станислав, в гостиную: я друга встретил, у нас разговор.

Белявский понимающе закивал, исчез за дверью.

- Там я нахожусь уже год, - сказал Лелека, продолжая конфиденциальную беседу. Он тонко улыбнулся. - Рекомендация самого Александровича1.

1 В декабре 1917 года по требованию нескольких членов Совнаркома - левых эсеров Александрович был введен в состав ВЧК в качестве товарища (заместителя) председателя.

- Погоди, погоди, но ты никогда не был эсером!

- Тем более левым, - подтвердил Лелека, улыбаясь.

- И Александрович знал об этом?

- Он все знал.

- На кого же ты работаешь, Константин, чей хлеб ешь, как дошел до жизни такой?

- На себя работаю. - Лелека гордо выпрямился. - На себя, чтобы ты знал, Черный, только на самого себя, и ни на кого другого!

- Трудно приходится?

- В моей жизни легкого никогда не встречалось. Все в трудах и заботах.

- Так иди ко мне.

- Хватил! - Лелека презрительно скривил губы.

Но вот изменилось выражение его лица. Будто родилась новая мысль. Он испытующе оглядел собеседника, будто боролся с какими-то сомнениями. И вдруг спросил:

- А денег у тебя много, Черный?

Полковник запахнул китель, неопределенно повел плечом. Вопрос его насторожил.

- Да я не о том, - рассмеялся Лелека. - Твоих капиталов мне не требуется. Тут другое дело. Сам-то желаешь заработать, скажем, полпудика...

- Полпудика чего?

- Золота и камешков. Да, полпудика будет. Может, и больше. Ну, желаешь?

Долго тянулась пауза. Полковник молчал.

- Уж больно ты щедр, Константин, - наконец проговорил он. - А с чего щедрость - не пойму. Таким я тебя не знал. Не темнишь?

- С тобой всегда был честен.

- Был. А теперь?

- И теперь, Черный. Оттого щедрый, что один не дотянусь до того клада. Партнер нужен. Надежный компаньон, которому можно во всем довериться. И вдруг тебя встретил. На счастье, думаю. На наше с тобой счастье. Теперь понимаешь?

- Это уже интересно.

- Условие: все, что возьмем, поровну, до последнего гроша, честно, по-братски.

- Идет!

- Поверь, Черный, дело стоит того, - продолжал Лелека, все больше волнуясь. - Но мне нужно твое слово.

- Даю! - Полковник приложил ладонь к сердцу.

Тогда Лелека рассказал о конфискованных чекистами золоте и драгоценностях.

- Так вывезли же их! - воскликнул Черный. - Тютю камешки вместе с твоими чекистами! Исчезли, не оставив следа. Ищи теперь ветра в поле.

- Вот и я говорю, что надо искать, - спокойно заметил Лелека. Ну-ка, давай разберемся. Что нам известно? Знаем, кто унес ценности, куда с ними направляется. Знаем, эти двое только ночами будут идти: не рискнут по степи в светлое время, не дураки.

- Так с мешком и поперли? В мешке серебра, говоришь, пуда три? И портфель - на полтора пуда?

- Все точно.

- А мне не верится. На липу смахивает. Сам подумай: дотащат ли? Разве что лошадь у них.

- Лошади нет.

- Как же тогда?

- Мешок, конечно, бросили или, скорее всего, запрятали. Ну, а портфель... Не думаю, чтобы выпустили его из: рук. Не могли оставить золото и камни - на этот счет пришел приказ Мартына Лациса. Портфель должен быть с ними. Черный.

- Да куда же они с таким грузом! - упрямо твердил полковник. Степь нашпигована бандами и отрядами. Жди засаду на каждом кургане.

- Я знаю.

- Вот и они знают не хуже нас с тобой, эти твои "дружки". Не выставляй их глупцами.

- Хорошо, пусть так! - Лелека повысил голос, рубанул ладонью по колену. - Пусть по-твоему: спрятали клад! Но председателя ЧК и девицу можно достать? Добудь их, прижми, как ты умеешь, они и расколются, заговорят. Ты же здорово это делаешь, Черный!

Лелека видел: его доводы начинают действовать. Он и сам распалился, хоть сейчас был готов пуститься в преследование Шагина и Саши.

Полковник встал и принялся застегивать китель.

- Ладно, - сказал он. - Ладно, Костя, попытка не пытка... Пойдешь со мной?

- Конечно! И не будем терять времени. Каждый час на вес золота. Лелека улыбнулся собственной остроте. - Поднимай людей, вели седлать... Стой! О ценностях и нашем уговоре - ни единой душе.

Черный кивнул. Сделав знак приятелю подождать в комнате, он вышел.

- Белявского ко мне пришли, - успел крикнуть вдогонку Лелека.

Вскоре дверь вновь отворилась. Вошел хозяин дома, ласково улыбнулся гостю.

Лелека тотчас уловил перемену в поведении Белявского.

- Вот что, - сказал он. - Терпение мое истощилось, жду две минуты!

- Конечно, конечно, - заторопился Белявский. Косясь на дверь, вытащил из кармана пакетик, - Как видите, я все приготовил. Извольте!

В пакете оказался литой золотой браслет, брошь с крупным алмазом и алмазные серьги.

Это были великолепные вещи, очень дорогие, и у Лелеки дрогнуло сердце. Но он ничем не выдал волнения, Небрежно оглядев драгоценности, опустил их в пакет, бросил на стол.

- Что такое? - прошептал врач.

- Выходит, расщедрился пан Белявский, - усмехнулся Лелека. Отвалил, чего не жаль...

- Ровно треть, как мы и условились, - заторопился хозяин дома, пытаясь вложить пакет в руки собеседнику. - Клянусь Господом Богом, что я...

Лелека пренебрежительно дернул плечом, но пакет все же взял и спрятал в карман.

- Не о том речь. Верю, что не обманываете. Дело в другом. Видите ли, обстановка изменилась, и теперь одной трети базыкинских ценностей мне уже недостаточно. Урок вам, Белявский. Впредь будете знать, к чему приводит медлительность при расчетах с партнером. И обманывать тоже поостережетесь на дальнейшее.