Феликс ШАБУЛЬДО - Земли Юго-Западной Руси в составе Великого княжества Литовского

Объединение земель и княжеств на Руси осуществлялось одновременно с их социально-экономическим развитием, обусловленным дальнейшим ростом производительных сил, углублением общественного разделения труда, расширением экономических связей и разрушением местной хозяйственной замкнутости. Вместе с тем этот процесс протекал в условиях господства феодального способа производства, при отсутствии всероссийского рынка, заторможенности процесса так называемого первоначального накопления, что стало причиной отставания экономической консолидации от государственных потребностей в ней. [4] Черепнин Л. В., Пашуто В. Т. Образование Русского централизованного государства в сравнительно-историческом аспекте (XVI–XVII вв.) // Вопр. истории. – 1978. – № 2. – С. 42–43. См. также: Черепнин Л. В. Вопросы методологии исторического исследования: Теор. пробл. ист. феодал. – М., 1981. – С. 150–151. Эти обстоятельства обусловили активное воздействие на ход собирания русских земель политической надстройки и в особенности внешнеполитического фактора, сыгравшего на Руси, как и в большинстве стран Европы, роль мощного ускорителя образования централизованных государств. Отсутствие подобного фактора Ф. Энгельс рассматривал как главную причину незавершенности политического объединения Германии в средние века. "В экономическом отношении Германия вполне на уровне современных ей стран, – подчеркивал Ф. Энгельс. – Решающим явилось то, что в Германии, раздробленной на провинции и избавленной на длительный срок от вторжений, не ощущалось вследствие этого такой сильной потребности в национальном единстве, как во Франции (Столетняя война), в Испании, которая только что была отвоевана у мавров, в России, недавно изгнавшей татар, в Англии (война Роз); решающим было также и то, что императоры как раз в это время были в таком жалком положении". [5] Энгельс Ф. К "Крестьянской войне" // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – Т. 21. – С. 418. На Руси, где, как подчеркивал Ф. Энгельс, "…покорение удельных князей шло рука об руку с освобождением от татарского ига", [6] Энгельс Ф. О разложении феодализма и возникновении национальных государств // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. – Т. 21. – С. 416. процесс образования единого государства развивался в тесном взаимодействии и взаимообусловленности внутри- и внешнеполитического факторов.

Внешнеполитическую обстановку на северо-западе Восточной Европы во многих отношениях определяла в XIV в. военно-дипломатическая активность Тевтонского и Ливонского рыцарских орденов. Эти военно-духовные корпорации германских феодалов, обосновавшись к середине XIII в. на захваченных у пруссов, ливов и эстов землях Прибалтики и располагая всемерной поддержкой папской курии и западноевропейского рыцарства, повели планомерное наступление на соседние территории Литвы и северо-западного региона Руси, а с начала XIV в. – Польши. Характеризуя захватническую политику крестоносцев в Прибалтике, /7/К. Маркс отмечал: ""Рыцари" неистовствуют, как испанцы в Мексике и Перу; пруссы храбро сопротивляются, но все более и более изнемогают; чужеземные завоеватели проникают в глубь страны, вырубают леса, осушают болота, уничтожают свободу и фетишизм коренного населения, основывают замки, города, монастыри, сеньерии и епископства немецкого образца. Там, где жителей не истребляют, их обращают в рабство". [7] Маркс К. Хронологические выписки // Архив Маркса и Энгельса. – М., 1938. – Т. 5. – С. 342–343. Разгром рыцарей-крестоносцев литовцами в битве при Шяуляе в 1236 г. и войсками Даниила Галицкого под Дорогичином в 1237 г. поставили Тевтонский и Ливонский ордена перед необходимостью формально объединить свои силы (1237). Поражение захватчиков на льду Чудского озера в 1242 г. заставило их приостановить наступление на Русь, которое, однако, возобновилось уже в 1253 г. нападением на Псков, а затем на владения Новгородской феодальной республики. [8] Пашуто В. Т. Героическая борьба русского народа за независимость (XIII век). – М., 1956. – С. 188–190, 232.

Что касается Золотой Орды, то она, установив в 40-х гг. XIII в. господство в большей части Восточной Европы, стремилась создать условия, наиболее благоприятные для ограбления зависимых народов. Преследуя эти цели, золотоордынские правители активно вмешивались в дела феодальной элиты русских земель и княжеств, пытались постоянно контролировать ход политических событий в них с тем, чтобы не допустить политического объединения. Как отмечал в этой связи К. Маркс, традиционная политика ханов на Руси состояла в том, чтобы укрощать одного князя с помощью другого, питать их раздоры, приводить их силы в равновесие и не позволить никому из них укрепиться. [9] Marx K. Secret Diplomatic History of Eighteenth Century. / Ed. by his daughter E. Marx-Eveling – London, 1899. – P. 80. В ряде своих работ И. Б. Греков на конкретно-историческом материале убедительно показал, что система ордынского господства над экономическим и политическим статусом русских земель базировалась на тактике сталкивания противоречивых тенденций политического развития Руси, а также других восточноевропейских стран. Причем если на ранних этапах владычества Золотой Орды, когда ее внутреннее развитие определялось центростремительными тенденциями, а на Руси доминировала феодальная раздробленность, главный упор в ордынской политике делался на сталкивание отдельных группировок русских феодалов (противоречия "по вертикали") и поддержание постоянного соперничества между исторически сложившимися очагами консолидации (противоречия "по горизонтали"), то примерно с середины XIV в., не будучи в состоянии достаточно эффективно противодействовать тенденции к объединению Руси в обстановке начавшегося постепенного упадка Ордынской державы, ее правители все больше внимания уделяют поощрению борьбы между двумя наиболее крупными в Восточной Европе государственными образованиями – Московским /8/великим княжеством и Великим княжеством Литовским, сформировавшимися в XIV в. в основном за счет древнерусских земель. [10] Греков И. Б. Восточная Европа и упадок Золотой Орды (на рубеже XIV–XV вв.). – М., 1975. – С. 29, 51, 257, 260–264 и др.; Греков И. Б. Место Куликовской битвы в политической жизни Восточной Европы конца XIV в. // Куликовская битва: Сб. ст. – М., 1980. – С. 124–132.