А Немировский - Откуда пошел, как был организован и защищен мир

- Но ведь он ещё ребенок!

- И поэтому не потерял интереса к жизни, - возразил Арджуна.

- И у него нет врагов и соперников, - добавил Бхима.

И вот настал день прощания с этим миром. Юдхиштхира первым подошел к Драупади, чтобы обнять её, но она отстранилась.

- Я иду с вами, - проговорила она твердо.

- Это невозможно! - воскликнул старший из Пандавов. - Путь долог и полон опасностей. Тебе его не вынести.

- Но если годится вам, почему не мне?

Окружили братья супругу, и каждый, ласково обращаясь к ней, находил доводы, чтобы убедить её остаться. Но она и слышать не хотела о разлуке. Пандавам пришлось уступить.

На заре, когда столица и дворец были ещё погружены в сон, путники накинули на плечи шерстяные плащи, одели заплечные мешки с провизией на дорогу и, покинув дворец, двинулись улицей, ведущей к Северным воротам.

Последний раз стучали их подошвы по священным камням Хастинапуры. Их взорам предстали места, дорогие им с детства. За воротами, проходя мимо колодца, в который когда-то упал мяч, они остановились и заглянули в него. На воде дрожали отображения их бородатых лиц и лица Драупади.

Едва они отошли от колодца, к ним пристала невесть откуда взявшаяся собака со впавшими ребрами и облезшей шерстью.

- Это ваша собака? - спросил Юдхиштхира близнецов, зная, что с малых лет они любили возиться с четвероногими и птицами.

- Нет! - ответили Сахадева и Накула в один голо - Мы видим её впервые.

- Прогоним ее! - предложил Бхима. - Она будет лаять на животных и на ракшасов, не даст нам покоя.

- Пусть идет! - проговорил Юдхиштхира. - Животное тоже выбирает свой путь.

И так они шли гуськом. Впереди Юдхиштхира, за ним - остальные братья, потом Драупади, последней же, виляя хвостом, собака. Это было удивительное животное. Вопреки опасениям Бхимы, собака никого не беспокоила. Кажется, она была вообще лишена голоса. И никто не видел, чем это животное питается.

Месяца два дорога шла полями и лесами. Потом начался подъем. Тропинка сменилась осыпью камней. Ледяной ветер подул в лицо. Покрытые снегом вершины слепили глаза.

В один из дней собака впервые подала голо Нет, она не лаяла, а выла, да так, что мороз продирал по коже.

- Что ей надо? - проворчал Бхима. - Если ей трудно идти, пусть возвращается, мы её не держим.

Собака немедленно умолкла, словно бы из страха, что её прогонят и она останется одна в Хималаях. Юдхиштхира же сказал:

- Пусть остается.

Спустя несколько дней собака залаяла, да так сильно, что братья невольно оглянулись. Они увидели Драупади, лежащую на камнях, и окружили ту, которая была им женою и другом. Они стояли долго, не двигаясь, словно окаменев, и наконец, прикрыв тело любимой камнями, снова двинулись в путь.

И снова несколько дней спустя собака завыла, а потом залаяла. Теперь на камнях лежали близнецы. Неразлучные в жизни, они и ушли из неё вместе. Потом упал и не поднялся Арджуна, за ним - Бхима.

Старший из братьев шел к своей цели, ощущая за спиной дыхание и взгляд собаки, последнего живого существа в мире ледяного безмолвия.

Внезапно впереди выросла огромная фигура Индры.

- Боги приветствуют тебя, Юдхиштхира, - промолвил Индра торжественно. - Следуй за мной на небо.

- Я пойду за тобой, если ты разрешишь идти и ей, - сказал последний из Пандавов, показывая на собаку.

Индра молчал несколько мгновений, словно бы онемев от этих дерзких слов, но затем проговорил:

- Это невозможно. Собаке нет места на небе.

- Тогда и я останусь здесь. Не могу же я покинуть верного друга.

- Как! - загрохотал Индра. - Ты отказываешься идти на небо из-за собаки?!

- Эта собака проделала с нами весь путь. Она была свидетельницей смерти моих братьев и Драупади. Я видел на её шерсти замерзшие слезы. Извини меня, Индра, но я останусь вместе с нею.

С этими словами Юдхиштхира повернулся, чтобы взять собаку на руки, но вместо неё стоял Яма.

- Иди, Юдхиштхира, своим путем справедливости, - сказал Индра. - Ты выдержал испытание. Тебя поджидают боги, гандхарвы, апсары в блистающих одеждах, туры - люди, витязи, отрешенные от гнева. Иди, Юдхиштхира!

* * *

На этом завершился земной путь героев. Но не действие "Махабхараты". На небе Юдхиштхира не нашел своих братьев и узнал, что за прегрешение им назначен ад. Тогда благородный Юдхиштхира отказывается от райских наслаждений и просит отвести его к месту мук. У врат ада мрак преисподней рассеивается светом души Юдхиштхиры. Братья соединяются для вечного блаженства.

ПНаль и Дамаянти

одсчитано, что "Махабхарата" больше чем наполовину состоит из "вставных" рассказов, основное содержание которых - война Пандавов и Кауравов. Строй "Махабхараты", подобно боевому строю закованных в медь воинов, время от времени раздвигался, чтобы пропустить в свои ряды сравнительно небольшие по размеру и легкие в чтении рассказы о мудрецах и героях. Каждое из "поколений" великого эпоса имело свою творческую, и подчас более древнюю, чем он сам, историю. Так, нишадец Нала (Наль), ставший героем одной из "вставных" новелл, был известен уже "Шапатха-брахмане" - сказанию ещё более раннему, чем "Махабхарата". Следы легенды о Нале и Дамаянти сохранились и в "Рамаяне", также предшествовавшей "Махабхарате": героиня "Рамаяны" Сита говорит, что она "предана своему супругу, как Дамаянти - нишадцу". О глубокой древности "Сказания о Нале" свидетельствует и то, что в нем присутствуют ранние ведийские боги: Индра, Агни, Варуна, а также демон, имя которого, "Кали", лишь много позднее было закреплено за кровожадной богиней смерти, супругой неведомого ранее Шивы.

Подобный процесс вхождения древних сказаний в мифологическую систему обычное явление. Известно, например, что в Ветхий Завет введены мифы Вавилона и Угарита, а гомеровские поэмы содержат явные вставки из более ранних произведений, авторами которых названы Орфей, Лин и другие. Но чем обусловлен выбор составителей индийского эпоса, включение ими той или иной фабулы более раннего происхождения? Применительно к "Сказанию о Нале" скорее всего сюжетной близостью. Ведь в "Сказании... "присутствуют те же сюжетные ходы, что и в "Махабхарате" - "Сваямвара", "Состязание за невесту", "Игра в кости", "Утрата царства", "Уход супругов в лес", "Вынужденная разлука"; да и "Сказание о Нале" вводится в "Махабхарату" как рассказ отшельника, утешающего Юдхиштхиру, жалующегося на свою горькую судьбу. Можно даже предположить, что общая цель такого рода самостоятельных эпизодов - замедлить темп эпического повествования, дать читателю оторваться на время от главных героев, чтобы вернуться к ним с прежней непосредственностью восприятия. Действие благодаря новелле замедляется, но одновременно приобретает бо\льшую объемность и глубину.