Игорь Сдвижков - Тайна гибели генерала Лизюкова

Вопрос второй. Если генерала и «семерых других» танкисты переложили на броню и повезли к церкви в тот же день, почему же в таком случае тело убитого Ассорова так и осталось свисать из башни? Ведь разведчики 1 ТК видели его прямо на башне КВ! Но в документах 1 ТК и всех подчинённых ему частей нет никакого упоминания о вывозе Ассорова с поля боя не только 23 июля 1942 года, но и вообще когда-либо. Получается, танкисты взяли убитых «автоматчиков», но бросили на башне полкового комиссара? Это бред! Но нас пытаются уверить, что это правда!

И, наконец, главное. Отчего же Василий Ольховик и все те, кто якобы видел и даже участвовал в перевозке и захоронении погибшего генерала, молчали в те самые дни, когда Лизюкова искали и не могли найти? Почему же в документах нет ни единого упоминания о таких важных свидетелях, хотя есть многочисленные показания других военнослужащих, которые могли лишь косвенно свидетельствовать об обстоятельствах гибели генерала? Отчего же генеральский радист (и многие другие!), точно зная и СВОИМИ ГЛАЗАМИ ВИДЕВ, куда провезли погибшего генерала, как ни в чём не бывало продолжал служить при штабе, где шли суматошные поиски пропавшего Лизюкова, и ни словом не обмолвился о том, что он знает?

Ответ один: потому ЧТО ЕМУ НЕЧЕГО БЫЛО ТОГДА СКАЗАТЬ! А нечего было сказать потому, что о гибели Лизюкова он тогда НИЧЕГО НЕ ЗНАЛ.

Это сейчас уважаемый ветеран, очевидно, сбитый с толку на старости лет неожиданным вниманием телевизионщиков и газетчиков, взялся усиленно вспоминать день 23 июля 1942 года и, к глубокому удовлетворению «находчиков», через 68 лет «вспомнил» и о том, как прямо мимо него проехал танк с убитым Лизюковым на броне (а как же иначе можно было это утверждать, если только не увидеть генерала собственными глазами?), и даже о том, что генерала провезли к церкви (для того чтобы увидеть это, радистам надо было эскортом поехать на своей радиомашине за танком прямо в Лебяжье у самой немецкой передовой!)

А как же письмо Нечаева об обнаружении Лизюкова с его экипажем у хутора Хрущёво? Ведь чтобы привезти Лизюкова оттуда, надо было приехать в Лебяжье совсем с другой стороны! А как же элементарная хронология событий? Ведь согласно пересказам письма Нечаева, Лизюкова якобы похоронили при отступлении бригады, то есть вечером 25 или рано утром 26 июля, но никак не в день гибели генерала 23 июля, как утверждает Ольховик!

К сожалению, этих противоречий и вопросов известный журналист по незнанию просто не видит! Но нам-то с вами совершенно ясно, что два главных «свидетеля» наших оппонентов банально противоречат не только документам, но и друг другу (а иногда — и сами себе), потому что, если верить Нечаеву, нельзя верить Ольховику, а если верить Ольховику, то нельзя верить Нечаеву! И даже если верить только Ольховику, то с его же слов через некоторое время оказывается, что и Ольховику верить можно не во всем!

Как видим, «находчики» генерала ищут, «находят» и активно пиарят новых «очевидцев» своих сказок. Правда, к их великой досаде, эти «очевидцы» сами же всё им и портят.

Остаётся только сожалеть, что в очередной попытке доказать недоказуемое «находчики» «Лизюкова» записывают в «свидетели» старого человека, уважаемого ветерана, который, увы, не был ни свидетелем гибели, ни свидетелем похорон генерала, и чьи противоречащие документам и друг другу высказывания они натужно пытаются выдать сейчас за некий «достоверный исторический источник».

Главные герои статьи, нисколько не смущаясь, даже показали приехавшему из Москвы корреспонденту «то самое место», откуда по танку Лизюкова был сделан роковой выстрел. Словно они сами были в тот день 23 июля 1942 года у опушки рощи, всё видели своими глазами и навсегда зафиксировали в памяти ТОЧНОЕ МЕСТО нахождения именно ТОГО немецкого ПТО! Никаких сомнений!!!

Цитирую В. Пескова: «Ребята, искатели отряда „Дон“, провезли меня по заречной равнине. Показали место на опушке леска, где стояла немецкая пушка, стрелявшая по танку 23 июля 1942 года. Нашли мы рядом с углублением для орудия полуистлевшую гильзу снаряда» [306] Песков В. Судьба героя. Газета «Комсомольская правда», 22.6.2009 г. .

Ну ладно, введенный в заблуждение журналист-натуралист, очевидно, не понимает, что он такое пишет. Но главные поисковики, что на фото в «Комсомолке», неужели всерьёз верят в то, что говорят? Из статьи выходит, что да…

Но отчего же они решили, что именно с указанного ими В. Пескову места и был произведён роковой выстрел? Вы не поверите, читатель! Оказывается, они нашли там… немецкие стреляные гильзы! Значит, отсюда и был сделан роковой выстрел!!! Вот так и определили «точное место» гибели генерала Лизюкова для памятного камня!

Но я уже слышу раздражённые возгласы моих оппонентов, которые в очередной раз восклицают, что это не они, это всё репортёры выдумали! И про показания В. Ольховика тоже!

Позвольте, вы что же, хотите сказать, что всенародно любимый журналист бесстыдно солгал на всю страну?! Или же нет?! Но если вы были не согласны с тем, что он написал, если вам было что исправить и оспорить, если вы считали, что он это выдумал, отчего же вы все не выступили публично с опровержениями? Нет, вместо этого вы принимали поздравления и купались в лучах снизошедшей на вас славы! А ваше красноречивое и удовлетворённое молчание ярче всего и говорило, что всё вас в газетной статье устраивало! Это сейчас вы недовольно морщитесь и открещиваетесь от В. Пескова: мол, мы тут ни при чём, это всё он написал!! А тогда ни слова не возразили! Не иначе, как ордена с его подачи ждали…

В конце февраля 2011 года, спустя два года после начала дискуссии о подлинности захоронения генерала Лизюкова, в Воронеже наконец-то была издана книга A. B. Курьянова «В поисках легендарного командарма» [307] Курьянов А. В поисках легендарного командарма. Воронеж, 2011. Для краткости ссылки название книги в дальнейшем сокращается до вариаций слова «поиски». . Это было знаковым событием! Вплоть до этого момента вся дискуссия проходила весьма странным образом. Взгляды «находчиков» излагали телеканалы, их выражали газеты, о них можно было узнать из Интернет-форумов, но сами «виновники торжества» два года молчали, как воды в рот набрав, и публично вообще не вступали в дискуссии. Мои оппоненты отваживались спорить со мной только анонимно, под масками всякого рода «Борманов», «Штольцев» (какие колоритные ники для людей, гордо называющих себя поисковиками!), нейтрального «Севера», «Антона» и самого активного из них — «Киммерийца»! Дискуссии были весьма горячими, хотя и малопродуктивными с исторической точки зрения, поскольку каждый раз, когда моим анонимным оппонентам не хватало аргументов, они легко растворялись в тумане Интернета и ссылались на неких до поры молчащих знатоков, которые-де всё знают и скоро ответят на все вопросы.