Неизвестен Автор - Русские Курилы - История и современность

Включение в текст Декларации статьи 9 означало признание обеими сторонами невозможности заключить в этот момент мирный договор по причине выдвижения японской стороной неприемлемых для Советского Союза территориальных требований, которые советская сторона удовлетворить отказалась. Что же касается упоминания в статье 9 о готовности Советского Союза в будущем передать Японии острова Хабомаи и Шикотан, то эта передача мыслилась советским руководством как односторонний дружественный жест Советского Союза, готового поступиться частью своей территории во имя добрых отношений с Японией.

Однако подобный "жест доброй воли" как вскоре выяснилось, не был (как это неоднократно случалось и ранее) по достоинству оценен Японией, а был воспринят ею как возможность еще больше увеличивать свои территориальные претензии.

Намерение советской стороны преподнести Японии авансом "подарок" в виде части собственной территории явилось, как показало время, политически опрометчивым и неоправданным шагом руководителей нашей страны, не имевших, строго говоря, ни юридического, ни морального основания превращать территорию страны в предмет дипломатического торга.

Необоснованность и недальновидность этого намерения стала очевидной уже в течение двух-трех последующих лет, когда японское правительство вопреки духу Совместной декларации стало в своей внешней политике проводить курс на упрочение военного сотрудничества с США и увеличение самостоятельной роли Японии в американо-японском "договоре безопасности", имевшего вполне определенную антисоветскую направленность.

Не оправдались надежды советского руководства и на то, что его обещание "передать" Японии два острова побудит японские правительственные круги к отказу от дальнейших необоснованных территориальных притязаний к нашей стране. Искаженно толкуя содержание Совместной декларации и подменяя закрепленные в ней договоренности высших руководителей Советского Союза и Японии более ранними и утратившими значимость рабочими документами типа переписки заместителей министров обеих стран, японские дипломаты стали ловчить: в заявлениях МИД Японии появились утверждения, что де нормализация японо-советских отношений не кладет конец, а наоборот, предполагает дальнейшие переговоры по "территориальному вопросу" и, что де Декларация 1956 г. не подводит черту территориальному спору двух стран, а наоборот, предполагает продолжение этого спора по таким островам Южных Курил как Кунашир и Итуруп.

Все эти недружественные и непорядочные маневры японской дипломатии побудили советское руководство в январе 1960 года, когда японский премьер-министр Нобусукэ Киси подписал в Вашингтоне заведомо антисоветский "договор безопасности", внести коррективы в свою позицию по отношению к Японии. Эти коррективы были изложены в трех памятных записках, направленных Москвой японскому правительству в январе-апреле 1960 г. (док. №№ 68, 68/б/в). Так в памятной записке от 27 января 1960 г. указывалось, что в результате заключения Японией военного договора с США, "складывается новое положение, при котором невозможно осуществление обещаний советского правительства о передаче Японии островов Хабомаи и Сикотан", ибо "советское правительство не может содействовать тому, чтобы передачей Японии островов Хабомаи и Сикотан, принадлежащих СССР, была расширена территория, используемая иностранными войсками.". В другой памятной записке от 24 февраля 1960 г. подчеркивалось, что Советский Союз считает "территориальный вопрос решенным "соответствующими международными соглашениями", под которыми имелись в виду и Ялтинские договоренности 1945 г., и Сан-францисский мирный договор, и другие документы, подписанные представителями Союзных держав. То же самое было твердо заявлено и в записке советского правительства от 22 апреля 1960 г., где, между прочим, указывалось, что "территориальный вопрос между СССР и Японией решен и закреплен соответствующими соглашениями, которые должны соблюдаться".

С этого времени надолго, а точнее, более чем на четверть века позиция советского правительства в отношении территориальных притязаний Японии была предельно ясной, четкой и твердой: "территориального вопроса в отношениях двух стран нет", т.к. этот вопрос "уже решен", а потому советская сторона стала с порога отвергать всякие попытки японской стороны навязывать ей обсуждение этого "вопроса". И такой курс дал свои плоды: в последующие два с лишним десятилетия никому из японских государственных деятелей и дипломатов не удавалось втянуть МИД СССР и его руководство в сколько-нибудь развернутые дискуссии по поводу японских территориальных домогательств или включить упоминания о японских притязаниях в какие-либо совместные дипломатические документы. Свидетельством тому служат "Совместное советско-японское заявление" от 10 октября 1973 г. (док. № 75), а также заявления советских руководителей - Л.И.Брежнева и Н.А.Тихонова (док. №№ 76, 77) и ответственных представителей МИД СССР (наиболее четко позиция МИДа была изложена в 1989 г. заместителем министра И.Рогачевым - см. док. № 79).

Кстати сказать, такая твердость советской стороны в территориальном споре с Японией нисколько не помешала быстрому, поступательному развитию в те годы добрососедских связей двух стран как в сфере экономики, так и в сферах науки, культуры, спорта, туризма и т.п. Примечательно, что даже в первые годы пребывания у власти М.С.Горбачева с его сумбурными идеями "перестройки" мидовское руководство в лице Э.А.Шеварднадзе сочло для себя за лучшее следовать тому же твердому курсу (док. № 78) и только в 1989-90 гг., когда сторонники "нового мышления" в Советском Союзе обрели политическое влияние, руководство МИД СССР стало "перестраиваться". С этого момента и началось постепенное отступление от прежней твердой позиции нашей страны в отношении японских территориальных притязаний, результатом которой стало признание наличия в отношениях двух стран "территориального вопроса", а также включение в сферу этого вопроса островов Кунашир и Итуруп (док. № 80).

К концу 80-х-началу 90-х гг. все более заметное влияние на политику правящих кругов и дипломатов Советского Союза стали оказывать сторонники "нового мышления"из окружения М.С.Горбачева, а также ряд депутатов, образовавших в Верховном Совете СССР так называемую "межрегиональную группу". В публичных заявлениях многих из этих "новаторов", движимых неприязнью к прежнему внешнеполитическому курсу Советского Союза, появились призывы к пересмотру ялтинской системы международных отношений, сложившейся в итоге второй мировой войны, и к безотлагательному "завершению" территориального спора с Японией путем "справедливого компромисса", под которым подразумевались уступки японским территориальным притязаниям. Не что иное как курс на постепенные, растянутые на 15-20 лет, уступки японским территориальным требованиям представляла собой, в частности, "пятиэтапная программа решения территориального вопроса", выдвинутая лидером межрегиональной группы Б.Н.Ельциным в ходе его визита в Японию в январе 1990 г.