Джулиан Корбетт - Операции английского флота в мировую войну

Как бы ни отразились в будущем на нашем господстве на море новые методы морской войны, примененные Германией, было ясно, что они не могли нам помешать, хотя бы на первое время, использовать преимущества, приобретенные после установления этого господства.

Эти преимущества сводились к возможности оперировать соединенными силами армии и флота на второстепенном театре, где противник был слабее, сохраняя в то же время надежное оборонительное положение на главном театре, где противник был сильнее.

На главном театре подобные операции всегда признавались невозможными, если не считать Валхеренскую бельгийскую экспедицию, которая по своему стратегическому замыслу имела большое сходство с задуманной нами теперь. Но эта экспедиция из-за условий погоды окончилась неудачей, и вопрос, можно ли было достигнуть решительных результатов в случае ее успеха, остается и сейчас открытым. Однако, мы имеем по меньшей мере три примера того, как на войне, в которой море является существенным фактором борьбы, второстепенные театры операций могут оказаться решающими. Так было в войне с Наполеоном в Испании, в Крымскую кампанию и при захвате Гаваны в семилетнюю войну.

Успех этих трех кампаний является результатом сосредоточения морских и сухопутных сил в наиболее уязвимом неприятельском пункте. Трудность совместных операций заключается в сложности разработки подготовительных мер, обеспечивающих полную согласованность в действиях армии и флота, а в наши дни эта трудность не уменьшилась, а увеличилась. В то время как срок, потребный для подготовки, оставался прежним, противник, благодаря железнодорожным путям сообщений, получал возможность значительно ускорить соответствующие меры противодействия. Указанный недостаток совместных операций неизбежно возрастает, когда подготовка к ним происходит непосредственно на самом театре операций, а цель их не может быть скрыта. Это именно и имело место в Дарданеллах. Сухопутные войска были посланы единственно для того, чтобы закрепить территорию, захваченную флотом, и затем уже двигаться дальше, а потому оказались совершенно неподготовленными для новой задачи. Как мы уже знаем, их пришлось отправить в Египет для реорганизации. Однако, реорганизация потребовалась не только для сухопутных частей, но и флоту. Особенностью предстоящих морских операций являлось траление, а команда тральщиков состояла из рыбаков, невоенных людей; они оказались неспособными работать под огнем, и тральный отряд пришлось создавать заново. Кроме того, для высадки крупных сил надо было соответствующим образом оборудовать берег, обезопасить места якорных транспортов, а также подготовить необходимое число пловучих средств. Все это требовало времени не меньше, чем для подготовки прибывшего десантного отряда.

Попытка высадиться немедленно, использовав принцип неожиданности, конечно, была возможна, но риск был слишком велик, в особенности в период неустойчивой погоды, сопровождавшейся частыми штормами.

Непосредственные руководители Дарданельской экспедиции считали приостановку операций неизбежной, имея к тому примеры в прошлом. В аналогичном случае Кэйт и Эберкромби — руководители экспедиции 1801 г. против Александрии — предпочли ждать шесть недель в бухте Мармарис, совершенствуя свои силы, прежде чем произвести высадку в Абукире. Решение пожертвовать принципом неожиданности в пользу боевой подготовки оправдалось, но в операциях 1801 г. неожиданность не играла столь крупной роли. Французская армия в Египте была лишена возможности получить какие-либо подкрепления. В Дарданеллах дело обстояло иначе. Хотя дорога из Берлина в Константинополь еще не открылась, все же немцы имели возможность отправлять туркам различные предметы боевого снабжения, а главное, дать им офицеров-инструкторов. Немецкие офицеры руководили устройством галлипольских укреплений и сосредоточением войск на полуострове. Сведения воздушной разведки подтверждали ничтожность повреждений фортов узкости и наличие вновь строящихся укреплений. Новые укрепления возводились главным образом с целью прикрыть минное поле у м. Кефец.

Нельзя было терять ни минуты. Приходилось всемерно торопиться с реорганизацией десанта. Но реорганизация должна была быть самой тщательной. Не подлежало сомнению, что для успеха предстоящей операции потребуется сразу же использовать все силы и средства как флота, так и армии. Поэтому к концу марта адм. Пирс, стоявший в Порт-Саиде, получил приказание перенести флаг на один из малых крейсеров и выслать в Дарданеллы Goliath и Euryalus , а также и другие корабли, которые только он найдет возможным выделить в зависимости от обстановки.

К этому времени (28 марта) поступили многочисленные сообщения о том, что, по настоянию немцев, турки готовят демонстрацию против Суэцкого канала с целью принудить нас не уводить войска из Египта.

Вполне возможно, что возвращение десантного отряда с Мудроса они объяснили как результат своих действий. Во всяком случае первое появление турецких разъездов в районе канала совпало с решением перенести базу в Александрию. 22 марта передавая застава одной из индийских частей, высланная с поста Эль Кубр, столкнулась с отрядом противника в 400 человек. Противник преследовал заставу, но был рассеян орудийным огнем поста.

Появление противника ясно говорило за необходимость восстановления расформированного отряда пловучей обороны. Но сделать это было нелегко. Миноносцы и большинство гидросамолетов адм. Пирса были отозваны, французский л. к. Henry IV ушел в Дарданеллы на место погибшего Bouvet . Мелкие буксирные пароходы и катера вышли в море, а Philomel и Requin заняли позицию в канале, тогда как Bacchante вышел из Суэца для их прикрытия. 23 марта морские и сухопутные силы предприняли совместные действия, чтобы окружить противника, который вскоре был обнаружен. После первых же выстрелов противник бежал, бросая снаряжение и амуницию и скрылся. Кавалерия из-за тяжелых песков преследовать его не могла. В течение нескольких дней неприятель не проявлял почти никакой активности, но к концу месяца обнаружились признаки нового серьезного наступления. По сведениям разведки, турецкие войска в трех направлениях продвигались к каналу; авангард их был замечен в Катиа. В Эль Ариш находилось, повидимому, не менее 14 000 человек, а 10 000 человек из Рамлека шли к ним на присоединение. В Эль Сир, расположенном в 20 милях к югу, находилось 12 000 человек с 50 орудиями, а в Некхле 4 000 человек с 20 орудиями. Кроме того, в Маан прибыли подкрепления по Геджасской железной дороге. Выпавшие обильные дожди способствовали успеху турецкого похода, и к 30 марта разведочные партии и разъезды противника показались вблизи канала. Арабы-лазутчики говорили, что общее наступление назначено на 3 апреля. Montcalm и Philomel заняли позиции в Измаилии и в Соленом озере, а королевская морская дивизия, 27 марта прибывшая в Порт-Саид по пути в Дарданеллы, выслала 1 апреля четыре полубатальона занять укрепления в Кантара.