Зураб Авалов - Присоединение Грузии к России

Какова была политика Екатерины II по отношению к Грузии? Со времени присоединения Крыма и гарантий Ясского трактата кавказская граница могла считаться обеспеченной, и Императрица никогда не имела в мыслях присоединять Грузию, а если она приняла ее под свое покровительство, то это в интересах своего влияния в этой части Азии, в интересах престижа России как покровительницы христиан, наконец, чтобы там не утвердилась Порта.

Император Павел сначала относился довольно безразлично к Грузии и с трудом согласился подкрепить ее двумя батальонами ввиду угроз Персии. Но затем образ мыслей его изменился, и он решился присоединить Грузию к России, «вследствие, как кажется, разных неосновательных сведений и происков, увеличивших до крайности важность приобретения сего».

Если сопоставить мотивы императора Павла и соображения Государственного совета, высказанные уже при имп. Александре в пользу удержания Грузии под скипетром России, то окажется, что присоединение Грузии мотивируется, во-первых, докладом Коллегии иностранных дел имп. Павлу, получившим «апробацию», в котором среди других неправильностей утверждается, будто в Грузии населения до 800 000 чел., между тем как ген. Кнорринг не ручается и за 160 000; во-вторых, якобы общим желанием народа, но каким образом мог изъявить такое единодушие народ, рассеянный по деревням, и дворянство, разделенное на партии? И неужели можно поверить, что царевичи, имеющие права на престол, так просто их уступят?

Эти два пункта относятся еще к манифесту имп. Павла. Затем следует три мотива, выставленных преимущественно Государственным советом. В-третьих — богатство рудников в Грузии; в-четвертых, удобство к «обузданию» горских народов; в-пятых, опасность, что по очищении Грузии она отдастся Порте и тогда произойдет важный ущерб для России.

Но Совет желает присоединение Грузии связать с возрождением старых замыслов насчет Персии! Что такое прикаспийские берега, это Россия знает по горькому опыту Петровского похода в Персию, обошедшемуся нам так дорого, когда множество солдат «находили гроб свой» в тамошнем климате [176]. Недаром имп. Анна Иоанновна вернула Персии все завоевания своего дяди. Говорит о торговле с Персией и даже Индией. Но разве не ясно, разве не признано наилучшими политиками, что всякое молодое государство должно заботиться о своей туземной промышленности, а не о рискованных отдаленных спекуляциях? Жалкое и все ухудшающееся положение астраханской торговли достаточно подтверждает это. Наконец, где эти купцы и где эти капиталы? Их нет.

Таким образом, оставляя в стороне эти фантастические планы, имевшие приверженцев в лице Зубовых, докладчики приступают к политической оценке присоединения Грузии помимо Персии и Индии. Необходимо рассмотреть выгоды и невыгоды этого приобретения.

Даже при поверхностном знакомстве с грузинскими делами каждому очевидно, что охранение Грузии, если она войдет в состав русской территории, будет стоить нам несравненно дороже, чем если она будет лишь под нашим покровительством. Потому что в первом случае внимание Персии и Турции привлечено будет в гораздо большей степени.

Ссылаются на богатство рудников. Но, во-первых, «подобные спекуляции приличнее купеческой компании, нежели большому государству»; во-вторых, предполагаемый доход так ничтожен (30 000 р. в год!), что лучше предоставить дело частной предприимчивости; наконец, ведь рудники уступают нам и так, значит, можно их оборудовать, не касаясь самостоятельности Грузии [177].

Остаются соображения о безопасности границ. Но об этом можно бы было говорить только в случае полного разорения Грузии, а если оставить ее на прежнем положении и подкрепить небольшим числом войск, то жаловаться на необеспеченность границ нельзя будет.

Такова политическая аргументация авторов доклада. Они оценивали присоединение Грузии с точки зрения государственных интересов России и отнеслись отрицательно к этому присоединению [178]. Что же касается точки зрения права, то они, конечно, отлично знают, что ни о каком праве здесь не может быть и речи [179]. Они прямо говорят, что достоинство Его Величества требует отвержение всякой меры, несправедливость заключающей; и не только это, но и интересы государственные (России) требуют оставить Грузию на том положении, какое создано было при императрице Екатерине.

Однако докладчики не ограничиваются критикой присоединения Грузии с точки зрения политических нужд и задач России. Они не забывали, что вопреки всему этому, вопреки праву и интересам России «были учинены разные распоряжения». Необходимо распутать фактическое положение, созданное не подавленными еще притязаниями царевичей и колеблющейся русской властью. Поэтому предлагаются способы «основать как спокойствие в Грузии, так и систему для ее будущего состояния».

Во-первых, необходимо избрать на царство одного из царевичей, следуя ли порядку наследства или же соображая его личные свойства. Но затем, утвердивши его на престоле, удалить, если это понадобится, в Россию других претендентов, пока все успокоится и войдет в колею.

Во-вторых, для поддержания нами поставленного царя оставить в Грузии небольшое количество войска и вообще взять за правило, что несколько батальонов с артиллерией всегда там должны быть «на продовольствии земли».

В-третьих, привести население к присяге на подданство и объявить Высочайшим манифестом, что Государь Император оставляет по-прежнему царство Грузинское в вассальстве России и не перестанет всегда и всеми мерами защищать и покровительствовать Грузии.

Правда, возражают, что если не удержать Грузию под скипетром России, то царство это подвергнется мщению от Турции и Персии. Но это не основательно. Слабость Турции и неповиновение смежных с Грузией пашей — гарантия того, что Порту нечего бояться. А что до Персии, то всем известно, что даже Ага-Магомед-хан не осмелился бы вторгнуться в Грузию, если бы заблаговременно было послано на помощь ей хоть малое количество наших войск.

В-четвертых, необходимо для приведения в действие всех этих планов отправить в Грузию военным начальником человека беспристрастного, а кроме того, назначить по-прежнему министра при царе. Наконец, в-пятых, чтобы устроить судьбу царевичей, необходимо при возвращении кому-нибудь из них царства выговорить для других определенное положение. Присутствие русского главнокомандующего и министра обеспечит их от всякой опасности, но на обязанности русских властей будет лежать, между прочим, и противодействие проискам царевичей против царя, поставленного Россией [180].

Государь передал вопрос о Грузии на обсуждение неофициального комитета еще по получении первых донесений от генерала Кнорринга из Тифлиса [181]. Неофициальный комитет в противоположность Государственному совету пришел к убеждению, что присоединение Грузии и не выгодно России, и не основано ни на каком праве. Разобранный доклад графов Воронцова и Кочубея является именно формулировкой мнений неофициального комитета.