Александр Зимин - Опричнина

Ростовские княжата поплатились, очевидно, за то, что Семен Васильевич Лобанов-Ростовский в 1553 г. был инициатором выдвижения кандидатуры Владимира Старицкого в качестве наследника Ивана IV. Вместе с Андреем Ивановичем Катыревым он в 1554 г. неудачно пытался бежать за рубеж [631]. Оба боярина уже давно находились в почетной отставке [632]. Через несколько лет после ссылки в Поволжье они были казнены [633]. По сильно преувеличенным сведениям Шлихтинга, царь «умертвил весь род Ростовского, более 50 человек», да и вообще из всего «семейства Ростовских» погибло около 60 человек [634]. В синодиках упомянуто, по неполным данным, примерно полтора десятка ростовских княжат, казненных на протяжении опричнины в разные годы и по различным причинам.

Казни и опалы первой половины 1565 г., как мы видим, направлены были в первую очередь против тех, кто еще в 1553 г. поддержал Владимира Старицкого, оказав сопротивление прямо выраженной царской воле [635]. Однако это было не просто запоздалым возмездием крамольным боярам, а, скорее, превентивным мероприятием, которое ставило своей целью подорвать основную опору старицкого князя среди московской аристократии.

Казнями и насильственным пострижением в монахи не исчерпывались репрессии, которые Иван Грозный обрушил на феодальную знать сразу же после введения опричнины. Не меньшее значение царь придавал насильственному отрыву княжат от их старинных владений. То, чего правительство не достигло указами 1551 и 1562 гг., теперь пытались осуществить путем массового переселения опальных княжат и детей боярских на окраины Русского государства и конфискации их земель в центре России.

Следы «свода» княжат, воскрешавшего аналогичные мероприятия Ивана III, сохранились в дошедших до нас казанской и свияжской писцовых книгах 1564–1568 гг. [636]Выше было приведено распоряжение царя о ссылке в Казань и Свияжск ярославских и ростовских княжат «и иных многих князей и дворян». Посмотрим теперь, как оно выполнялось. Основная часть писцовой книги по городу Казани составлена, вероятно, в 7074 г. (1565/66 г.) [637], ибо в ней уже находим многих казанских жителей из числа сосланных туда в мае 1565 г. [638]Поместья они получили по октябрьскому «отделу» 1565 г. [639]После возвращения части княжат и дворян пересмотр владений произведен был в октябре 1566 г. [640]. Большинство опальных княжат и детей боярских, помещенных в книге, исчезают из разрядных книг после 1564 г., несмотря на то, что часть из них была возвращена в 1566 г. в столицу.

Одной из наиболее размножившихся ветвей ярославских княжат были Засекины (Баташовы, Солнцевы, Жировы, Ноздруковы, Черные, Сандыревские). В 50-х годах в государеве дворе их числилось 39 человек (девять умерли в те же годы). В казанской книге есть сведения о ссылке следующих Засекиных: Семена Ивановича Баташова, Ивана Ивановича Владимирова, Андрея и Ивана Ивановичей Черных, Андрея Ивановича Ноздрукова, а также Дмитрия Петровича, Ивана Юрьевича Смелого, Михаила Федоровича, Льва Ивановича и Ивана Андреевича, всего десяти человек [641]. Василия Федоровича, Василия и Ивана Дмитриевичей Жировых, Дмитрия Васильевича Солнцева, Андрея Лобана Петровича и Ивана Гундорова Засекиных отправили в Свияжск [642]. Почти все они входили в состав государева двора 50-х годов XVI в.

В Казани находим на жительстве ростовских детей боярских — потомков ярославских князей Ивана и Дмитрия Дмитриевича Шестуновых [643]. В начале 1565 г. за какую-то служебную провинность были сосланы в Казань Данило Юрьевич Сицкий и Иван Поярков сын Квашнин (сын боярский по Клину) [644]. Имена обоих позже были занесены в синодик [645]. Данила Юрьевич и его племянник Юрий Иванович действительно в 1565/66 г. проживали в Казани [646]. Иван Поярков сын Квашнин в 1565 г. тоже владел казанским поместьем [647]. Из ярославских княжат мы также обнаруживаем в Казани Данилу и Ивана Васильевичей, Федора Даниловича и Семена Юрьевича Ушатых [648], Ивана Григорьевича и Семена Александровича Щетинина (дворовый сын боярский по Ржеву) и Андрея Федоровича Аленкина [649]. Измельчавшая ветвь ярославских княжат Морткиных в середине XVI в. владела землями в Бежецком Верхе и в Ржеве. Бежичане Василий Иванович, Лев Васильевич и два Ивана Морткиных на некоторое время попали в Свияжск в 1565/66 г. [650]Обзавелись дворами и поместьями в Казани опальные Иван и Михаил Григорьевичи, Дмитрий и Иван Юрьевичи Темкины-Ростовские [651].

Основная масса ростовских княжат была испомещена в Свияжске. Здесь дворами в городе и поместьями в уезде владели еще в 1567/68 г. боярин Андрей Иванович Катырев-Ростовский, Михаил Федорович Бахтеяров-Ростовский, Никита Дмитриевич Янов-Ростовский [652]. Осенью 1565 г. поместья получили Иван Васильевич Темкин-Ростовский, Федор Дмитриевич Янов, Роман Андреевич Приимков с сыном Владимиром. Михаил Андреевич Приимков с сыном Дмитрием, Василий Васильевич Волк-Ростовский, Андрей Матвеевич Бычков, Иван Семенович и Федор Михайлович Лобановы-Ростовские [653].

Стародубские княжата в Казани были представлены Никитой Ивановичем и Иваном Ромодановскими, Афанасием Нагаевым, Владимиром Ивановичем, Иваном и Федором Семеновичами и Юрием Юрьевичем Гагариными (первый служил по Клину, второй — по Твери, последние двое — по Вязьме) [654]. В Свияжске обретались Никита Михайлович Стародубский, Андрей, Василий Большой, Василий Меньшой и Федор Ивановичи Кривоборские [655]. Некоторое время владели казанскими поместьями вязьмичи Андрей и Дмитрий Шемяка (Юрьевы дети) Гагарины с «братью и племянники» [656]. Какое-то время пребывали в казанской и свияжской ссылке Андрей Иванович, Иван Васильевич, Василий и Иван Дмитриевичи и Роман Иванович Гундоровы [657]. Из Пожарских там мы находим Семена, Михаила и Петра Борисовичей и Федора, сына Ивана Ивановича Меньшого [658]. Ярославский помещик князь Иван Семенович Ковров также в 1565–1566 гг. был в Свияжске [659]. Здесь же были поселены Иван и Петр Андреевичи Ковровы [660].

К Оболенским княжатам принадлежал попавший на жительство в Среднее Поволжье Андрей Иванович Стригин (Казань) [661], а также Василий Борисович Тюфякин с детьми Михаилом и Василием, в 1565–1566 гг. владевшие поместьем в Свияжске [662]. Потомками черниговских княжат были «новые казанские жильцы» Борис и Семен Ивановичи Мезецкие (последний в середине XVI в. дворовый сын боярский по Мурому) [663].

Ссылке в Казань и Свияжск подверглись и родичи Алексея Адашева. В Свияжске оказались многочисленные костромичи Ольговы-Шишкины (Федор Никифоров, Федор Семенов, Никита, Василий, Кислый и Десятый Федоровы дети, Константин, Федор и Пятой Васильевы) [664]. Свияжскими помещиками сделались и Путиловы [665], родственники Ольговых [666]. Возможно, переселение Ольговых и Путиловых имел в виду Курбский, когда писал, что царь велел многих «сродников» Адашева «ото именеи их из домов изгоняти в дальные грады» [667]. В Казани мы находим Василия и Федора Михайловых детей Турова (родственников казненного в 1567 г. костромича Петра Ивановича Турова) [668]. Вероятно, большинство родичей бежавшего в Литву Тимохи Тетерина было отправлено в Казань [669]. В 1557 г. обрывается карьера костромича Тихона Гаврилова Тыртова, которого мы сначала видим живущим в Казани, а затем имя его встречаем в синодиках Ивана IV [670]. В Казань и Свияжск попали следующие дворовые дети боярские: князь Василий Григорьевич Чесноков Андомский (вероятно, с Белоозера) [671], князья Борис и Иван Дмитриевичи Бабичевы (Романов) [672], Михаил Андреевич Безнин (Можайск) [673], Замятия Андреевич Бестужев (Суздаль) [674], Михаил Образцов сын Бестужев Рогатого (Кострома) [675], Василий Никитич Бороздин (Кашин) [676], Рудак Неклюдов сын Бурцев (возможно, из псковичей) [677], Иван Михайлов сын Головин (Москва) [678], Федор Услюмов сын Данилов (Москва) [679], Никифор, Семен и Хабар Васильевичи Дуровы (Москва) [680], Андрей Васильевич Дятлов (Боровск) [681], Федор Васильевич Еропкин [682], Феодосий (Федор) Терентьев Заболоцкий (Переславль-Залесский) [683], Федор Семенов сын Змеев (Клин) [684], Яков Федорович Кашкаров (Торжок) [685], Андрей и Мамай Ивановичи и Андрей Михайлович Киреевы [686], Иван Елизаров сын Михнев (Тула) [687], князь Василий Андреевич Молосков (вероятно, Молоцкий) [688], Семен Ярцев и Отай Нармацкий (из владимирских детей боярских) и Яков Стромилов (Юрьев) [689], Афанасий Дмитриевич Ржевский [690], Иван Никитин, Василий и Федор Даниловы дети Сотницкие (Кострома) [691], Гордей Борисович Ступишин (Переславль-Залесский) [692], Мансур Матвеев сын Товарыщев (Суздаль) [693], Юрий Андреев Фефилатьев [694], Юрий и Василий (вероятно, Дмитриев) с сыном Ширяем Хвостовы (Суздаль) [695], Василий Шереметев сын Хлуднев (Переславль) [696], Андрей Иванович и Михаил Юрьевич Шейны (Москва) [697], Петр Васильевич Шестов (из ржевских детей боярских) [698], Елизар Романов сын Шушерин (Дорогобуж) [699].