Александр Зимин - Россия на рубеже XV-XVI столетий (Очерки социально-политической истории).

В Пскове, сохранявшем до 1510 г. независимость, летописание велось по-прежнему интенсивно при Троицком соборе. В псковских летописях имеются пространные рассказы как о внутренних событиях в республике (в частности, о движении «смердов» 1485 г.), так и о присоединении Новгорода. А. Н. Насонов датирует возникновение псковских сводов 1481 г. и концом 80-х годов, а Г. Ю. Грабмюллер — 1481, 1482 и 1486 гг. [77] ПЛ, вып. 1. М.-Л., 1941; вып. 2. М.-Л., 1955; см. Насонов А. Н. Из истории псковского летописания. — ИЗ, 1946, т. 18, с. 255–294; Grabmuller H. Die Pskover Chroniken. Wiesbaden, 1975.

Следы известий рязанского происхождения обнаружены А. Г. Кузьминым в Никоновской летописи. Однако его датировка этой летописи 1500 г. вызвала решительное возражение Б. М. Клосса. Вскоре после присоединения в 1485 г. Твери к Москве сошло на нет и тверское летописание. Тверские известия приписывались к своду 1455 г. до 1486 г., последние приписки доходят до 1498 г. Местные предания о русско-казанских отношениях сохранились в составе позднейшей «Казанской истории». [78] Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. М., 1965; его же. К вопросу о времени создания и редакциях Никоновской летописи. — АЕ. 1962. М., 1963, с. 111–120; Клосс Б. М. Деятельность митрополичьей книгописной мастерской в 20-30-х годах XVI в. и происхождение Никоновской летописи. — Древнерусское искусство. Рукописная книга. М., 1972, с. 318–338; ПСРЛ, т. 15. СПб., 1863; см. Насонов А. Н. Летописные памятники Тверского княжества. — Известия АН СССР, сер. VII, отд. гум. наук, 1930, № 9, с. 709–738; № 10, с. 739–773; КН.

Составляли летописи и в крупнейших монастырях. Летописное дело в Троицком монастыре связано с традицией, представленной Типографской летописью. Небольшие летописцы возникали в Кирилло-Белозерском и Иосифо-Волоколамском монастырях. [79] Зимин А. А. Краткие летописцы XV–XVI вв. — ИА, кн. V. М.-Л., 1950, с. 22–27; ср.: Казакова Н. А. Книгописная деятельность и общественно-политические взгляды Гурия Тушина. — ТОДРЛ, т. XVII. М.-Л., 1961, с. 169–200.

Летописание велось в Перми, на Выми, в Холмогорах и на Устюге, где оно в конце XV в. даже переживало некоторый подъем. [80] ВВЛ; см. Флоря Б. Н. Коми-Вымская летопись. — Новое о прошлом нашей страны. М., 1967, с. 218–231; ПСРЛ, т. 33. Л., 1977; см. Лурье Я. С. О неизданной Холмогорской летописи. — Исследования по отечественному источниковедению. М.-Л., 1964, с. 449–455; УЛС; см. Сербина К. Н. Устюжский летописный свод. — ИЗ, 1946, т. 20, с. 239–270; Насонов, с. 348; Лурье. Летописи, с. 196–198.

Рост международного престижа Русского государства к началу XVI в. и складывание официальной идеологии, рассматривавшей Россию как законную преемницу Византийской империи, привели к появлению нового типа исторического повествования — хронографа. В Русском хронографе история страны рассматривалась как заключительный этап истории крупнейших мировых монархий. Как установил Б. М. Клосс, одним из источников памятника была Сокращенная редакция официальной летописи 90-х годов, а возник он в Волоколамском монастыре в 10-е годы XVI в. О. В. Творогов доказал, что хронограф сохранился лучше всего в тексте так называемого «Хронографа редакции 1512 г.». [81] ПСРЛ, т. 22, ч. I. СПб., 1911; Шмидт С. О. Продолжение Хронографа редакции 1512 г. — ИА, т. VII. М., 1951, с. 254–299; Клосс Б. М. О времени создания русского Хронографа. — ТОДРЛ, т. XXVI. Л., 1971, с. 244–255; Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л., 1975; ср. рец. Б. М. Клосса (ИСССР, 1977, № 3, с. 181–184).

Для изучения социально-экономических отношений, истории государственного аппарата, а также внутренней политики первостепенное значение имеют актовые материалы. Основной корпус актов до 1504 г. в настоящее время может считаться изданным. Остались несобранными лишь северные акты с 1478 г. [82] АСЭИ, т. I–II; АФЗХ, ч. I–II; ГВНП; Каштанов С. М Очерки русской дипломатики. М., 1970, с. 341–484; НПГ; Голубцов И. А., Назаров В. Д. Акты XV — начала XVI в. — СА, 1970, № 5, с. 74–89; Кобрин В. Б. Грамоты XIV–XV вв. из архива Кирилло-Белозерского монастыря. — АЕ, 1968. М., 1970, с. 406–410; Самоквасов Д. Я. Архивный материал, т. I–II. М., 1905–1908. Сборник грамот Коллегии экономии, т. I–II. Пг. — Л., 1922–1929; Корецкий В. И. Вновь открытые новгородские и псковские грамоты XIV–XV вв. — АЕ. 1967. М., 1969, с. 275–290.

Классическая монография Л. В. Черепнина о русских феодальных архивах XIV–XV вв. [83] Черепнин. Архивы, ч. 1–2. отличается новаторским подходом к анализу актовых и законодательных источников того периода: изучением формы актов и законов в органичной связи с их содержанием и конкретно-исторической обстановкой их создания. К анализу памятников Черепнин широко применял также ту методику изучения летописей, создателем которой был А. А. Шахматов. Подход Черепнина к актам получил дальнейшее развитие в работах С. М. Каштанова, Н. Н. Покровского, А. Д. Горского и других историков.

Как показал В. Б. Кобрин, сохранившиеся акты (преимущественно из монастырских фондов) достаточно репрезентативны для изучения основных черт феодального землевладения. Этого нельзя сказать о писцовых книгах. Сохранились только новгородские писцовые книги, составленные вскоре после присоединения Новгорода к Москве. Чем объясняется подобная сохранность, не вполне еще ясно. Источниковедческое изучение писцовых книг, в последние годы успешно проводившееся Г. В. Абрамовичем, не завершено. Для истории складывания поместного землевладения в Новгороде весьма существенна так называемая «Поганая книга» Дмитрия Китаева, содержащая перечень послужильцев, испомещенных в Новгородской земле. Время и обстоятельства ее создания до конца еще не установлены. [84] Кобрин В. Б. К вопросу о репрезентативности источников по истории феодального землевладения в Русском государстве XV–XVI вв. — Источниковедение отечественной истории, вып. I. М., 1973, с. 171–211; НИК, т. I–IV; Переписная окладная книга по Новгороду. — Временник ОИДР, кн. XI–XII. М., 1851–1852; Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 гг. Л., 1930; Гневушев А. М. Отрывок писцовой книги Вотской пятины 1504–1505 гг. Киев, 1908; Зимин А. А. Два отрывка из Новгородской писцовой книги конца XV в. — ИА, 1959, № 1, с. 154–159; Абрамович Г. В. Новгородские переписи конца XV и XVI в. и их место во внутренней политике Русского централизованного государства. АКД. Л., 1964; его же. Поганая писцовая книга. — ВИД. Сб. IX. Л., 1978, с. 173–194.

Делопроизводственные материалы рубежа XV–XVI вв. почти не сохранились. Только некоторые из них упоминаются в позднейшей (70-е годы XVI в.) описи Государственного архива. [85] ЦГАДА, Гос. древ. отд. IV, рубр. II, № 1 (Роспись приданого княжны Елены 1495 г.); Г АР.

Из материалов, непосредственно относящихся к строительству государственного аппарата и объединению русских земель в единое государство, выделяется небольшой, но первостепенный по значению комплекс княжеских духовных и договорных грамот. Его исследовал Л. В. Черепнин. [86] ДДГ; Черепнин. Архивы, ч. 1, с. 164–223; Зимин А. А. О хронологии духовных и договорных грамот великих и удельных князей XIV–XV вв. — ПИ. Сб. VI. М, 1958, с. 275–324; его же. Княжеские духовные грамоты начала XVI в. — ИЗ, 1948, т. 27, с. 265–276. Известны также две крестоцеловальные (присяжные) грамоты 1474 г. [87] СГГД, ч. I, № 103–104, с. 249–251. Местнические документы почти не сохранились. Одна грамота (1504 г.) имеется в составе позднейшего дела (1567 г.). [88] Лихачев Н. П. Разрядные дьяки XVI в. СПб., 1888, с. 103–115; Зимин А. А. Источники по истории местничества в XV — первой трети XVI в. — АЕ. 1968. М., 1970, с. 109–118. Разрядные книги дошли до нас лишь в редакции середины 50-х годов XVI в., но разрядные записи о походах, военных назначениях велись уже с конца XV в. [89] РК; Р; Буганов В. И. Разрядные книги последней четверти XV — начала XVII в. М., 1962; его же. Источники разрядных книг последней четверти XV — начала XVII в. — ИЗ, 1965, т. 76, с. 216–229. Родословные книги также представлены только поздней редакцией (40—50-е годы XVI в.), хотя первые опыты составления родословных росписей относятся к концу XV в. и помещены в Типографской летописи. [90] ПСРЛ, т. 24. М., 1921, с. 227–233; Бычкова М. Е. Родословные книги XVI–XVII вв. как исторический источник. М., 1975. Сведения родословных книг основаны на источниках, достоверно отражающих генеалогические связи представителей знати XV в. (главным образом на семейных преданиях). [91] Родословная книга князей и дворян российских и выезжих…, ч. 1–2. М., 1787; Временник ОИДР, кн. X. М., 1851; РИИР.