Александр Зимин - В канун грозных потрясений: Предпосылки первой Крестьянской войны в России

Радостную весть об утверждении вселенскими патриархами новой патриархии в России привез терновский митрополит Дионисий, прибывший в день московских пожаров (24 мая 1591 г.) [618] ЦГАДА, ф. 52, кн. 3, л. 213–214; Шереметев. Царевна, с. 6; Голубцов, с. 61. Дионисий уехал в феврале 1592 г. .

Неопределенным было положение на севере страны. Энергично действовали здесь только голландцы. В 1591 г. отчет о Лапландской земле составил голландец Симон фон Салинген, посланный туда как эксперт в 1588 г. Споры между отдельными иностранными купцами не утихали. Тогда же Ян де ла Балле добился ареста нидерландского резидента Мельхиора де Мушерона, обвинив его в том, что он его, Балле, товары отнял [619] Кордт, с. XXVIII, ХС-XCI. .

Война со Швецией тянулась вяло. В августе 1591 г. «свейские немцы» числом 1200 человек завязали сражение под Кольским острогом, но потеряли убитыми и ранеными 215 человек. 20 сентября 700 «каинских немец» пришли в Кемь к Сумскому острогу. Навстречу «каинскому» отряду под Соловки были посланы князья Андрей и Григорий Волконские с небольшой ратью. В ответ на эти действия зимой 1591/92 г. под Выборг отправлены были войска (по преувеличенным данным, 100 тыс. человек) кн. Ф. И. Мстиславского, И. В. Годунова и др. Придя на рождество в Новгород, воеводы на той же неделе отправились в Орешек. Там они стояли три дня «для теснот великих» и неделю после этого шли к Выборгу. Взяты были четыре острога, несмотря на то что воеводам «встречи в Немецкой земли не было». Выборг же взять не удалось, хотя его гарнизон был малочисленным. Потери «на море» достигли 5 тыс. человек. Воевали русские «всю зиму» (по другим данным, всего четыре недели) и вернулись «по остатошному пути» [620] Тихомиров. Памятники, с. 232–233; ПСРЛ, т. 14, с. 44–45; т. 34, с. 196; ср. ПЛ, вып. 2, с. 264. Разряд выборгского похода составлен был 5 декабря 1591 г., а в Новгород воеводы отправились 15 декабря (РК 1559–1605 гг., с. 287–288). .

Одновременно с выборгским походом в начале января 1592 г. в «Каинские немцы» отправилась 3-тысячная рать Г. К. Волконского из Сумского острога. Она в течение шести недель воевала волости Олой, Линелу, Сиг и другие (всего пять волостей). В августе «каинские немцы» снова подходили к Сумскому острогу. Вернувшись из очередной поездки по монастырям на вербной неделе 1592 г., царь Федор наложил опалу на воевод выборгского похода, и прежде всего на воеводу полка правой руки кн. Ф. М. Трубецкого, «что меж ими з Годуновыми была рознь». Но уже на пасху он был прощен [621] Тихомиров. Памятники, с. 233–235; ПСРЛ, т. 14, с. 45. В Латухинской Степенной книге ссора Бориса Годунова с Трубецким связывается со строительством крепости в Смоленске. По мнению Бориса, Смоленск должен был стать «всем городам ожерелие». Кн. Ф. М. Трубецкой якобы по этому поводу говорил: «..как в том ожерелье заведутся вши, и их будет и не выжить». Его слова якобы сбылись, ибо под городом пало много людей разных стран (Васенко, с. 66–67). Эта легенда отразила события «смутного времени» и позднейших смоленских войн. .

29 мая 1592 г. двор ликовал: у царя Федора и Ирины родилась дочь Феодосия [622] ПСРЛ, т. 14, с. 45; ЗРАО, т. I. СПб., 1847, с. 68. Позднее Борис говорил, что «она мне была государыня и племянница» (ПДС, т. I, стлб. 1307). . С известием об этой радостной вести и с «милостиною» в Иерусалим отправился М. Агарков. В Речь Посполитую поспешил А. Д. Резанов в ответ на посольство П. Волка. Елизавете английской сообщили об этом в январе 1593 г. Объявлена была амнистия тем, «кои были приговорены х казни, заточены по темницам» [623] ПСРЛ, т. 14, с. 45; РК 1559–1605 гг., с. 292; Анпилогов, с. 21 и сл. П. Волк приехал в Москву 26 апреля и 4 мая принят был В. Ф. и Д. И. Годуновыми, кн. Ф. И. Мстиславским и А. П. Клешниным; отпущен 8 мая. .

Омрачилась эта радужная картина «мором великим», который в 1591/92 г. настолько опустошил Псков и Иван-город, что пришлось спешно переводить туда людей из других городов [624] ПСРЛ, т. 14, с. 48; ПЛ, вып. 2, с. 265; Акты Юшкова, № 257. . В феврале 1593 г. в Торжке стояли заставы в связи с эпидемией в Новгороде.

1593 год начался с заключения 20 января двухлетнего перемирия со Швецией. Обе державы убедились в бесперспективности вооруженной конфронтации. В Швеции в 1592 г. усилились позиции кругов, заинтересованных в установлении мирных отношений с Россией. Их возглавлял брат короля Юхана III герцог финляндский Карл. В марте 1593 г. он направил в Москву Петера Расмуссона с предложением продлить перемирие между странами. Шведское посольство вернулось с согласием на продолжение мирных переговоров. Вопрос упирался прежде всего в судьбу Нарвы и Корелы, на возвращении которых решительно настаивала русская сторона. Определен был состав нового шведского посольства для предстоящих переговоров, а русские представители в сентябре даже прибыли в Ивангород для встречи со шведами. Но переговоры были отложены до 1594 г. в связи с изменением внутриполитического положения в Швеции. В конце 1593 г. умер Юхан III, и его сын Сигизмунд Ваза, представлявший наиболее воинственные круги шведской знати и являвшийся одновременно польским королем, должен был вступить на престол. В Швеции ожидали прибытия наследника, поэтому вопрос о перемирии с Россией остался нерешенным [625] Рябошапко Ю. Б. Тявзинские переговоры 1594–1595 г. — Социально-политическая история СССР, ч. II. М.; Л., 1974, с. 25–34. .

В 1593 г. вспыхнула очередная война Империи с Турцией. Как уже бывало в подобных случаях и ранее, Империя предприняла энергичные попытки втянуть Россию в вооруженный конфликт с Портой. В сентябре в Москву прибыл имперский посол Н. Варкоч. Начались весьма деликатные переговоры, в ходе которых каждая из сторон старалась добиться успеха за счет уступок партнера. Рассматривались возможности союза держав против Турции (в чем заинтересована была Империя), брака царевны Феодосии с имперским эрцгерцогом и другие вопросы. Не добившись своего, 8 декабря Варкоч покинул Москву, а переговоры решено было продолжать. Варкочу удалось получить согласие русского правительства только на денежное вспомоществование Империи в ее войне с Портой. Просьба цесаря оказать посильное дипломатическое воздействие на шаха, чтобы он не заключал мир с султаном, запоздала, ибо мирный договор между Османами и Сефевидами был заключен еще в 1590 г. С Варкочем царь отправил грамоту испанскому королю Филиппу II. Но отношения между Россией и Испанией завязать не удалось, ибо тогда между державами было мало жизненных точек соприкосновения. В ходе русско-имперских переговоров обсуждался вопрос о судьбе польского престола, в случае если Сигизмунд Ваза после избрания его шведским королем покинет Речь Посполитую, как поступил в сходной ситуации Генрих Валуа. Русское правительство согласилось поддержать имперскую кандидатуру и признать права Империи на Прибалтику, ограничив свои претензии Нарвой и Юрьевом [626] ПДС, т. I, стлб. 1268, 1365–1366; РК 1559–1605 гг., с. 296–297; Описание путешествия в Москву посла римского императора Николая Варкоча с 22 июля 1593 г. — ЧОИДР, 1874, кн. 4; HRM, t. II, № XXV, р. 32–45; Шмурло Е. Ф. Россия и Италия, т. III, вып. 2, с. 319–322; Флоря. Отношения и балтийский вопрос, с. 51. .