Александр Зимин - В канун грозных потрясений: Предпосылки первой Крестьянской войны в России

Тем временем в России происходили события, напоминавшие самые черные годы опричнины. Судя по записи Синодика Ивана Грозного и другим источникам, казнены были фаворит царя Б. Д. Тулупов с родичами (Андреем и Никитой Владимировичами и Владимиром), В. И. Умной, А. М. и Ф. В. Старого, М. Т. Плещеев, Ф. М. и С. М. Сумбуловы, Я. Д. Мансуров, Г. А. и А. К. Колтовские. По словам Горсея, кн. Б. Д. Тулупов, «будучи уличен в заговоре против царя и в сношениях с опальной знатью, был посажен на кол» [80] Скрынников. Террор, с. 288; Веселовский. Опричнина, с. 397, 399–400, 410, 430, 447–448, 450, 458; Севастьянова, с. 99. . Английский дипломат передает официальную версию причин казней.

Дата казней устанавливается приблизительно. В январе 1575 г. Б. Д. Тулупов принимал участие в дипломатических переговорах. На свадьбе Ивана Грозного присутствовали и он, и Ф. В. и А. М. Старого, и В. И. Умной-Колычев. В 7083 г., т. е. в сентябре 1574 — августе 1575 г. были конфискованы старицкая вотчина Б. Д. Тулупова село Неверово и шелонские поместья В. И. Умного. При этом село Неверово передано было Борису Годунову. Возможно, в предвидении печального конца В. И. Умной сделал в мае 1575 г. вклад на помин души в Троице-Сергиев монастырь. В январе туда же сделал вклад А. М. Старого. В ноябре 1572 г. М. Т. Плещеев получил поместье в Шелонской пятине. Дворяне Ф. М. и С. М. Сумбуловы упоминаются в апрельских разрядах 1574 г. Я. Д. Мансуров был помощником постельничего Д. И. Годунова в походе 1573 г. Итак, казни произошли после мая 1575 г., скорее всего 2 августа, когда «поминались» Б. Д. Тулупов и братья Ф. И. и В. И. Умные [81] ЦГАДА, ф. 53, кн. 2, л. 184 (январь 1575 г.); ф. 181, д. 141, л. 91; АФЗХ, ч. II, № 374, с. 418–419; № 379, с. 424 (ср.: Скрынников. Россия, с. 13); Самоквасов, т. 1, с. 55–57 (ср.: HRM, t. I, р. 242), 66, 68 (1574–1575 гг.); Архив АН СССР, ф. Веселовского (620), оп. 1, д. 20, л. 429 об. В походе на Пайду 1572/73 г. Плещеев вместе с Тулуповым был головой (РК 1559–1605 гг., с. 92). О Сумбуловых см.: Щ, л. 491. О Я. Д. Мансурове см.: Щ, л. 467. В писцовой книге 1577/78 г. Коломенского у. упоминается его бывшее поместье (ПКМГ, ч. I, отд. I, с. 417–451). .

Казненные принадлежали к государеву Двору, сформированному из бывших опричников. Гибель Колтовских — родственников постриженной в монахини очередной жены Грозного [82] Принц, кн. 3, с. 28. . — не может удивлять. Р. Г. Скрынников связывает «с судьбой Умного» и судьбу родичей пятой жены Грозного Анны Васильчиковой на том основании, что Г. Б. и Н. Б. Васильчиковы в апреле 1575 г. (примерно в одно время с Умным) сделали поминальный вклад в тот же Троице-Сергиев монастырь. На наш взгляд, основание недостаточное. Во всяком случае еще в марте 1575 г. Анна оставалась царицей. По наблюдениям О. А. Яковлевой, она скончалась в конце декабря 1576 — начале января 1577 г. [83] Скрынников. Россия, с. 12; Леонид, с. 93. 6 января 1577 г. Иван IV сделал вклад на помин ее души в Симонов монастырь (ГПБ, F IV, № 348, л. 32об.-33; Яковлева. Возвышение, с. 276).

Об истинных причинах казней достоверных сведений нет. Общую картину тех лет рисует Горсей: «..царь жил в постоянном страхе и боязни заговоров и покушений на его жизнь, которые он раскрывал каждый день, поэтому он проводил большую часть времени в допросах, пытках и казнях, приговаривая к смерти знатных военачальников и чиновников, которые были замешаны в заговорах» [84] Севастьянова, с. 99. . В январе 1574 г. у боярских холопов хотели под пыткой дознаться: «..хто ж бояр наших нам изменяют: Василей Умной, князь Борис Тулупов, Мстиславской, князь Федор Трубецкой, князь Иван Шюйской, Пронские, Хованские, Шереметевы, Хворостинины, Микита Романов, князь Борис Серебряной» [85] Допрос, с. 29 . Допрос вел В. И. Умной, в скором времени сам казненный. Пострадал и кн. Б. Д. Тулупов. Обвинение «в измене» было трафаретным. Скорее всего Грозный испугался роста влияния некоторых временщиков и поспешил одним ударом расправиться с ними. Тулупов был обречен еще и потому, что приходился свойственником родни одной из неудачных жен царя (Колтовских). Р. Г. Скрынников писал: «Совершенно очевидно, что столкновение придворных клик и партий завершилось победой той группировки, которая настояла на возврате к политике крутых мер» [86] Скрынников. Россия, с. 13. . Но ничего неизвестно о позициях тех «группировок», которые уцелели после казней 1575 г.

Сразу после этой расправы Иван IV возводит на престол великого князя всея Руси Симеона Бекбулатовича («сажал на царьство Московское царя Семиона Бекбулатовича и царьским венцом венчал в Пречистой»). Летописи вторят и разряды: «..в осень посадил государь царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси на великое княжение на Москве великого князя Симеона Бекбулатовича». Джером Горсей, как и имперский посол Даниил Принц, писал, что Грозный «передал ему (Симеону. — А. З.) свой титул и корону и, отделываясь от своих полномочий, короновал его, но без торжественности и без согласия своих вельмож». Себя же Грозный стал именовать «Иванцом Московским» и перешел на своеобразное положение правителя, имевшего черты полуудельного владыки. 30 октября 1575 г. царь написал униженную челобитную Симеону [87] ПСРЛ, т. 34, с. 192, 226; Щ, л. 527 об.; Принц, кн. 3, с. 29; Севастьянова, с. 96–97; ПИГ, с. 195–196. 20 сентября 1575 г. в Шацк была направлена грамота Ивана IV — «царя и великого князя всея Руси» (Корецкий. Материалы, с. 302). . Грозный демонстративно подчеркивал величие новоявленного монарха и свое приниженное положение: сам он «ездил просто, что бояре, а зимою возница в оглоблех. А бояр себе взял немного, а то все у Семиона. А как приедет к великому князю Семиону, и сядет далеко, как и бояря, а Семион князь велики сядет в царьском месте». Поселился Симеон «на Взрубе за Встретением», а Иван «на Неглинною… на Орбате против Каменново мосту старово» [88] ПСРЛ, т. 34, с. 192. В новом дворце царь принимал английского гонца Сильвестра. .

Выбор Симеона Бекбулатовича имел длительную предысторию. Еще Василий III породнился с татарским царевичем Куйдакулом Ибреимовичем, прямым потомком основателя Казанского ханства Улу-Мухаммеда. Куйдакул был крещен в декабре 1505 г., получив при этом имя Петра. В январе 1506 г. его женили на сестре Василия III. Для прочности связей с Москвой 28 декабря 1505 г. он дал запись в верности великому князю всея Руси. Царевич Петр (или, как его стали называть, «зять» Василия III) сразу же обособился от других татарских царевичей, но не вошел в среду братьев государя и отдельного удела не получил. Он пользовался особым покровительством великого князя Василия. Петр был братом двух казанских «царей»: Мухаммед-Эмина и Абдул-Летифа. Их мать Нур-Салтан после смерти своего супруга Ибреима вышла замуж за крымского хана Менгли-Гирея [89] ПСРЛ, т. 8, с. 245–246 (1506 г.); СГРД, ч. I, № 145, с. 401–403 (1505 г.); Родословная книга, ч. I, с. 27; Герберштейн, с. 145–146. . Таким образом, царевич Петр находился в самых тесных родственных связях с правящими кругами Казани и Крыма и занимал важное место в далеко идущих восточных планах Василия III. Но не только в них.