Лен Дейтон - Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Существует широко распространенное заблуждение по поводу роли Деница в войне на море. Подводный флот не подчинялся ему; им управлял Военно-морской штаб, бывший одновременно штабом и органом управления. В мае 1940 года Де-ниц даже не входил в тридцатку самых высокопоставленных военно-морских офицеров. С ним даже не консультировались по таким вопросам, как обучение экипажа, разработка планов подводных лодок, сроки строительства, и по техническим вопросам, например вооружению — минам и торпедам. На это сделал особый упор его начальник адмирал Редер в меморандуме, датированном ноябрем 1940 года: «Главнокомандующий подводным флотом должен посвящать свое время проведению морских сражений и не отвлекаться на технические проблемы». Очень показательным для понятия неуклюжей бюрократической машины режима диктатуры является то обстоятельство, что в случае нехватки торпед Дениц отправлялся к Редеру и просил его убедить Гитлера увеличить производство.

В первые недели войны флоты противоборствующих сторон выявляли слабые места противника, а также свои собственные. Разочарованное существенными ограничениями возможностей «асдика», командование Королевского флота затем обнаружило, что некоторые недостатки прибора можно преодолеть, если с ним будет обращаться опытный оператор. Германский флот, как и флоты других государств, приходил к выводу, что в суровых боевых условиях торпеда становится капризным механизмом.

Обыкновенно каждая торпеда оснащается двумя взрывателями, один из которых может быть быстро взведен непосредственно перед пуском. Более грубый ударный взрыватель мог привести к тому, что торпеда пробила бы дыру в обшивке корабля, но на пробоину можно было поставить заплату и спасти корабль. Магнитный взрыватель приводился в действие магнитным полем корпуса корабля, поэтому торпеда могла взорваться внутри корпуса, и корабль переломился бы пополам. Германские магнитные взрыватели доставляли столько хлопот подводникам, что те перешли на ударные, также оказавшиеся ненадежными. Боек спускового механизма был слишком коротким: торпеда ударялась о борт и отскакивала от него, так и не касаясь его бойком. Наводящие устройства торпед, использовавшихся на подводных лодках, также оказались несовершенными. Постоянные изменения давления внутри подводных лодок приводили к выходу из строя устройств контроля за глубиной.

Хотя официально многие неудачи объяснялись тем, что на магнитные взрыватели оказывало воздействие локальное изменение магнитного поля Земли, вызванное находящимися под морским дном залежами железной руды или вулканических пород, мне кажется самым вероятным то, что процедура размагничивания, распространенная на британском флоте и призванная защищать корабли от магнитных мин, защищала их и от магнитных торпед. Так или иначе, проблемы с магнитными взрывателями продолжались в течение всего периода боевых действий, и окончательный диагноз им был вынесен только после завершения войны [9] Американские подводники столкнулись с теми же проблемами: их торпеды уходили слишком глубоко, а магнитные взрыватели постоянно отказывали. Королевскому флоту больше повезло с магнитными взрывателями, но все же в особо важных случаях взводился взрыватель ударного типа. .

Понятно, что Дениц обратился с жалобой в Торпедный департамент, вспомнив, что сам сталкивался с теми же проблемами в 1914 году, но тогда Торпедная инспекция знала, как работают эти примитивные механизмы! Специалисты по торпедам — в первую военную зиму все испытательные полигоны замерзли — на критику в основном отвечали тем, что во всем обвиняли подводников. Послевоенные исследования позволяют оценить среднюю вероятность сбоя торпеды в 30 процентов. В одном боевом походе у субмарины «U-32» в половине случаев происходил отказ торпед. Расследование показало, что взрыватели ударного типа перед войной испытывались лишь дважды, и оба раза с отрицательными результатами. Стало ясно, что о проблемах с торпедами было известно еще с декабря 1936 года, но по докладным запискам никто не принимал никаких мер. С началом военных действий и дальше не обращать внимания на эти проблемы стало невозможно, и Редер потребовал действий. Один из контр-адмиралов был предан военному трибуналу, признавшему его виновным, одного вице-адмирала сняли с должности. Этот скандал потряс весь флот и значительно повлиял на боевой дух подводников, а также обнажил царившую в Третьем рейхе бюрократическую неразбериху, в которой преданность нацизму ставилась выше профессионализма.

Статья 22 Лондонского морского договора, подписанного Германией, гласила, что торговые суда не могут быть потоплены до тех пор, пока пассажиры, экипаж и судовые документы не окажутся в безопасном месте, при этом шлюпки таковым не считаются, кроме тех случаев, когда рядом земля или другое судно и хорошие погодные условия. Всем тем, кто надеялся, что Германия будет соблюдать условия договора, потребовалось ждать лишь двенадцать часов. Подводная лодка «U-30» под командованием капитан-лейтенанта Фрица-Юлиуса Лемпа обнаружила в 200 милях от северного побережья Ирландии следующий без сопровождения пассажирское судно «Атения». Он вышел из Ливерпуля в 4 часа пополудни за день до объявления войны. Среди пассажиров (а судно было заполнено до отказа) находилось 316 американских граждан, торопившихся вернуться домой до того, как их настигла бы война.

Лемп обнаружил «Атению» в 7.30 вечера. Уже начинало темнеть, и он не предпринял никаких попыток установить, что перед ним — пассажирское судно или вспомогательный крейсер, что было бы законной целью. Лемп дал залп торпед, одна из которых попала в корпус между котлами. По словам одной из пассажирок:

«Я стояла на верхней палубе, когда внезапно прогремел ужасный взрыв. Наверное, я родилась под счастливой звездой, ибо, придя в себя, я обнаружила, что несколько человек лежат на палубе мертвые».

Взрыв повредил трапы, и пассажиры туристского и третьего классов оказались заперты в трюме. «Атения» накренилась и стала погружаться. Приблизительно через полчаса подводная лодка Лемпа всплыла и открыла огонь по погибающей жертве из палубного орудия. Теперь уже не могло быть никаких сомнений, что перед ним пассажирский лайнер, торпедирование которого строго запрещалось призовыми законами Гаагской конвенции. Не вступив в контакт с тонущим судном и не предложив помощь, Лемп погрузился и покинул место гибели «Атении».

Лайнер потонул: погибло 112 человек, в том числе много женщин и детей. Германское адмиралтейство немедленно опровергло факт торпедирования «Атении» и приказало Лемпу заменить в судовом журнале страницы, внеся в них ложные данные [10] После войны на Нюрнбергском процессе Дениц показал под присягой, что единственный за всю войну случай фальсификации судовых документов был после потопления Лемпом «Атении». На самом деле капитан «U-123» также получил приказ внести ложные данные в судовой журнал после потопления нейтрального судна «Ганда». Плававшая под португальским флагом «Ганда» была торпедирована 20 июня 1941 года у побережья Морокко, а после этого расстреляна из палубного орудия. Когда «U-123» вернулась во французский порт Лорьян, Дениц лично приказал капитану фальсифицировать судовой журнал, исключив какое-либо упоминание о боевых действиях в тот день. Изменения были внесены во все пять копий судового журнала, но никто не вспомнил про отчет о стрельбе, отправленный, как обычно, в Торпедный департамент. . Все знавшие правду о гибели «Атении» дали клятву хранить строгое молчание, а министерство пропаганды Третьего рейха распространило заявление о том, что на борту лайнера по распоряжению Уинстона Черчилля была заложена бомба.