Лен Дейтон - Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Лондонцы стали первыми жителями крупного современного города, в течение продолжительного времени подвергавшимися систематическим ночным бомбардировкам. Оставаться на ночь в метро было запрещено, но у них хватило ума нарушить это распоряжение. Горожане покупали билеты, пробирались через турникеты и спускались на платформы, нагруженные одеялами, бутербродами, термосами с чаем, подушками, а со временем и раскладушками. У властей не было другого выхода, кроме как изменить свой подход. Местные власти выделили деньги на закупки биотуалетов, коек и столовых принадлежностей, и через какое-то время этот подземный мир заменил лондонцам дом и социальный клуб, где семьи весело проводили вместе время, сторожили друг другу койки и выходили домой только для того, чтобы принять ванну и взять чистую смену белья.

С самого начала было совершенно ясно, что эффективного средства борьбы с ночными налетами нет. Возможно, именно этим объясняется то, как упал боевой дух лондонцев в первые несколько недель ночных бомбежек. Правительство приготовилось к худшему. В октябре 1940 года солдаты 4-го гвардейского гренадерского батальона, расквартированного в Уонстеде за пределами Лондона, получили приказ «постоянно находиться в состоянии готовности оказать помощь полиции в случае возникновения общественных беспорядков при особенно сильных разрушениях в лондонском Ист-Энде». Батальон находился в повышенной готовности в течение одиннадцати месяцев.

Но лондонцы — подобно жителям других городов — вскоре привыкли к тому, что они назвали «блицем». Зоны бомбометания, подобно районам развития города, повторяли изгибы Темзы. Хотя трудно измерять бомбардировки относительным страданием населения, все же отметим, что наиболее счастливым районам центральной части Лондона — Вестминстеру, Сити и Саутварку — за первые два месяца ночных бомбардировок досталось в среднем по 20–30 бомб на каждые сто квадратных акров территории. Самые несчастливые районы — Суррей, Лондонский порт, Шордитч Холборн и Челси — получили в среднем от 31 до 52 бомб.

Бомбардировки оказали на лондонцев сплачивающее действие. Почти у каждого был свой рассказ о бомбах. Одна молодая женщина так описывала звук падающей бомбы:

«Рядом разорвалась еще одна бомба, на этот раз ближе — и вдруг над крышами раздался странный скрежет — казалось, кто-то царапает по небу сломанным ногтем. Он длился не больше одной секунды, а потом раздался оглушительный грохот — казалось, бомба упала за соседним домом (на самом деле она взорвалась за Верхней Парк-роуд), и я почувствовала, как подо мной содрогнулась земля».

На моей памяти падающая авиабомба производила звук, больше похожий на шелест обернутого бумагой пакета по металлическому желобу, но сломанный ноготь — это более живое сравнение. «Люфтваффе» применяли широкий спектр взрывчатых веществ в емкостях самых разнообразных размеров, форм и конструкций. В начале войны немецкие бомбы, начиненные взрывчатым веществом высокой разрушительной силы, варьировались в пределах от 50 до 500 килограммов, но вскоре noявились толстые 1000-килограммовые (2200-фунтовые) бомбы, содержащие 600 килограммов взрывчатого вещества, которые сотрудники отрядов по обезвреживанию неразорвавшихся бомб прозвали «Германами». Самой тяжелой бомбой, сброшенной «Люфтваффе» во время «блица», была СЦ-2500, «Макс», имевшая почти четыре метра в длину и весившая чуть меньше двух с половиной тонн. Только два экипажа (оба из 26-го отряда III группы) имели разрешение сбрасывать такие бомбы на Великобританию. Впервые эти бомбы были применены в ночь с 20 на 21 ноября 1940 года.

Самым разрушительным оружием воздушной войны были зажигательные бомбы. Пожары выводили из строя даже тяжелое машиностроительное оборудование, выдерживавшее взрывы обыкновенных бомб. Зажигательные бомбы подразделялись на те, в которые разливался горящий мазут, и начиненные смесью бензина и фосфора.

Самой распространенной зажигательной бомбой — с которой вблизи столкнулся за время войны практически каждый житель Лондона — была 1-килограммовая бомба, начиненная магнием и термитом. Загасить такие бомбы было довольно легко, если вовремя засыпать их песком, но некоторые снабжались также зарядами взрывчатого вещества. Зажигательные бомбы сбрасывались тысячами, и вызванные ими пожары бы-ли причиной трех четвертей урона, нанесенного во время войны бомбардировками английских и немецких городов.

До тех пор пока бомбы не начали падать на территорию Beликобритании, министерство внутренних дел предписывало обходиться с подобными неразорвавшимися устройствами так же, как с бродячими собаками: сотрудники полиции должны были собирать их и доставлять в специально отведенные места. Потребовалось несколько месяцев войны и несколько бомб, случайно упавших на Шетландские острова, чтобы министерство внутренних дел призналось, что не имеет ни малейшего понятия, как обращаться с неразорвавшимися бомбами. 2 февраля 1940 года оно выделило для этой задачи Королевских саперов. Вскоре солдаты, передвигавшиеся на машинах с выкрашенными красной краской крыльями и с необычными желтыми значками в форме жучков на рукавах, стали для лондонцев героями. Сначала работа, которую им приходилось выполнять, была довольно несложной. Один из бойцов отряда по борьбе с неразорвавшимися бомбами объяснял, что до конца июня:

«Мы осторожно откапывали бомбу; затем удаляли или пытались удалить кольцо, блокирующее взрыватель, часто с помощью молотка и зубила; а потом, если еще к этому моменту оставались живы, вынимали взрыватель и запал. Эта последняя операция осуществлялась или вручную, или с помощью веревки, привязанной к взрывателю, за которую его вытягивали, отойдя на безопасное расстояние. Несмотря на неизбежные при таких кустарных методах потери, мы со временем научились справляться с бомбами довольно неплохо».

Но по мере продолжения бомбардировок отряды оказались заваленными работой. К августу 1940 года скопилось 2400 неразорвавшихся бомб, которые необходимо было обезвредить. В следующем месяце их количество возросло до 3759. К этому времени на помощь пришли специалисты флота и Королевских ВВС. Не отставали и добровольцы: была создана Вспомогательная добровольная служба разоружения бомб, и к марту 1941 года в ее составе было 250 человек, по различным убеждениям отказавшихся от военной службы.

Бомбы замедленного действия часто парализовали жизнь в Лондоне. Особенно много хлопот доставляли бомбы, упавшие на железнодорожные узлы. Больше всего забот вызвал «Герман», пробивший дыру в ступенях собора Святого Павла. Специалисты, внимательно исследовавшие место попадания, обнаружили, что бомба прошла в землю по извилистой траектории на глубину пятнадцать футов и находится почти под башней с часами. Собор Святого Павла, творение рук архитектора Рена, чей купол отчетливо вырисовывается на фоне неба, уже давно стал символом города и пользовался особой любовью его жителей. Сама мысль о том, что его фасад будет разрушен, наполнила печалью сердца лондонцев.