Лен Дейтон - Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Несмотря на то что армия была не готова к войне, в обществе царил высокий боевой дух. Уже в конце лета 1914 года, сразу после начала войны, начался наплыв добровольцев. Здоровье нации по-прежнему оставалось плохим, но медицинское обследование было поверхностным. По словам офицера, отвечавшего в то время за вербовку в районе Большого Лондона, некоторые врачи осматривали по 300 человек в день, при этом от 20 до 30 процентов новобранцев вообще не проходили медицинского обследования.

К середине 1915 года свыше 3 миллионов англичан вызвались сражаться против Германии, но потери были так велики, что «убыль превосходила пополнение». Для того чтобы в 1916 году армия сохранила запланированную численность, людей на военную службу требовалось призывать. Билль об обязательной воинской повинности был принят парламентом подавляющим большинством, и от традиционного британского нежелания призывать гражданских в армию не осталось и следа.

Призывников отбирали ничуть не тщательнее, чем добровольцев. Только по прошествии трех лет войны медицинские комиссии были реорганизованы. После этого врачи стали обследовать по 60 человек в день. Оказалось, что очень высокий процент призывников не годен к строевой службе, но к тому времени много людей, неспособных переносить физические и духовные тяготы окопной жизни, уже сражались во Франции [27] Из 2,4 миллиона человек, обследованных медицинскими комиссиями в 1917–1918 годах, свыше 1 миллиона были признаны негодными к службе в армии или годными только к нестроевой службе. .

В течение всей войны ощущалась нехватка военной формы, снаряжения к инструкторов. Очень высокие потери среди младшего офицерского состава могли бы компенсироваться производством в офицеры солдат, имеющих боевой опыт и проявивших себя, но этот вопрос даже не рассматривался. Англичане твердо верили, что офицеры должны набираться исключительно из среднего класса. Единственным путем получения офицерского звания были Курсы подготовки офицеров, основанные при «публичных» школах. Эти КПО не обеспечивали должной военной подготовки. Все обучение состояло из летних лагерей, после которых школьникам выдавался «сертификат А», гарантировавший им получение офицерского звания.

Молодые, патриотически настроенные клерки и рабочие с пониманием относились к тому, что ими командует 18-летний младший офицер, только что окончивший школу. Впервые «благополучным воспитанным юношам, сыновьям викариев Западных графств или наследникам владельцев курортов Южного побережья пришлось столкнуться лицом к лицу с сорока шахтерами из Дарема, сталелитейщиками из Йоркшира и клепальщиками из Клайдсайда, и тут вдруг выяснилось, что стороны с трудом понимают речь друг друга». Патриотический дух был очень высок как среди рядовых, так и среди офицерского состава. Младшие офицеры прекрасно разбирались в служебной этике, но в публичных школах их не учили воевать и командовать. Верные идеалам спортивного лидерства, эти молодые офицеры не испытывали недостатка в личной храбрости, именно поэтому потери среди них были непропорционально велики. Младший офицер, направленный в пехотный батальон, с вероятностью 50 процентов погибал или получал тяжелое ранение в первые же полгода.

Мастера слова воспели прекрасные отношения, царившие между английскими офицерами и рядовыми, находившимися на передовой. Однако, какими бы ни были благородство и мужество английских солдат, нерегулярная армия Великобритании не могла сравниться с германским профессионализмом. Не могла она похвастаться и своим высшим военным командованием.

Главнокомандующим Британскими экспедиционными силами во Франции с декабря 1915 года и до конца войны был генерал-лейтенант сэр Дуглас Хейг. «Суровый упорный честолюбивый шотландец, не имевший ни денег, ни друзей и не особенно разбиравшийся в средствах продвижения к вершине служебной лестницы, — сказал о нем историк Майкл Говард. — Но тем не менее это был профессионал, преданный своему делу». Этот 53-летний автократ не доверял всем иностранцам, в том числе союзникам-французам, считал католиков пацифистами и презирал всех политиков, особенно социалистов, к каковым относил всех тех, кто имел новые мысли. Все эти недостатки были очень серьезными, что особенно усугубилось тем, что Хейг был совершенно не готов к беспрецедентной военной задаче, которую взял на себя.

Хейг приложил все силы к тому, чтобы в британской армии ответственные назначения получали только те, кто состоял на регулярной службе еще в довоенное время. Что еще хуже, продвижение по службе определялось по традиционной схеме возраста, звания и выслуги лет. Вследствие этого новые назначения получали лишь полные бездарности, причем они неизменно получали должности, на которых могли принести еще больше вреда.

Германская армия также крайне неохотно пропускала представителей рабочего класса через великий водораздел в ряды избранных, имеющих офицерское звание. В Германии офицерство всегда занимало привилегированное положение в обществе; все школы готовили молодежь к обязательной военной службе, следовавшей сразу за обучением. Целое столетие набора армии по принципу обязательной воинской повинности привело к тому, что германские офицеры и рядовые были прекрасно подготовлены к войне. 20-летние мужчины, годные по состоянию здоровья, служили в армии два года (студенты — один год). Обучение военным навыкам было методичное и строгое; кое-кто даже называл его садистским. Основной упор делался на конкретную специализацию: умение обращаться с двигателями, орудиями, пулеметами. Каждый солдат также знакомился с функциями своего непосредственного командира, поэтому любой сержант мог заменить выбывшего из строя младшего офицера.

Каждый мужчина до достижения 40-летнего возраста раз в пять лет призывался на двухмесячные военные сборы. Таким образом, все резервисты знакомились с новыми системами вооружения и новыми приемами ведения боя, и эта система позволила Германии выставить в 1914 году 4-миллионную прекрасно подготовленную армию.

Инженеры и ученые всех специальностей пользовались в Германии уважением. Когда германская армия на Западном фронте вынуждена была перейти к позиционной войне, инженеры оборудовали позиции оборонительными сооружениями. Окопы рылись с учетом рельефа местности, с использованием каждого холма и оврага; по возможности их линия проходила через разрушенные снарядами деревни, где среди развалин маскировались наблюдательные точки и пулеметные гнезда.

На участке в районе реки Соммы мягкие известняковые породы позволяли врываться глубоко в землю; блиндажи глубиной в 40 футов не были пределом. Они укреплялись железобетоном и имели несколько выходов. Многие подземные сооружения были освещены электричеством и вентилировались специальными воздушными насосами. Солдаты спали на койках, кое-где даже имелся водопровод. Неудивительно, что изумленный английский солдат писал в «Таймс»: «Германские землянки — это просто произведение искусства!»