Лен Дейтон - Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Но даже после того, как поступило подтверждение о передвижении большого количества германских кораблей, Королевский флот не предпринял никаких действий. Черчилль, первый лорд адмиралтейства, решил, что это боевые германские корабли направляются на север, чтобы попытаться прорваться в Атлантику. Боевые соединения английского флота были отправлены слишком далеко на север и не смогли помешать вторжению в Норвегию. Первым сигналом о том, что англичане оказались в дураках, явилось потопление польской подводной лодкой «Оржель» германского транспорта «Рио-де-Жанейро», перевозившего воинские части. Люди и лошади оказались в ледяной воде. В 6 часов утра 9 апреля Гитлеру доложили о первом успехе: в Нарвике, Трондхейме и Бергене германские подводные лодки заблокировали выходы из портов. Основная часть морского десанта благополучно высадилась на берег. Через два с половиной часа транспортные самолеты «Юнкерс» начали высадку десанта в аэропорту Осло.

Когда германские войска вошли в Данию, сопротивление прекратилось так быстро, что она стала единственной оккупированной страной, не имевшей надлежащим образом созданного правительства в изгнании. Долгое время немцы обращались с датчанами очень хорошо и все датские политические партии, в том числе и коммунистическая, продолжали действовать как ни в чем не бывало.

Норвегия была завоевана не так быстро, и все же эта кампания явилась триумфом германской армии, в котором очень важную роль сыграли «Люфтваффе». В Осло и Кристиансанне сопротивление сил норвежской береговой обороны было подавлено с помощью германских самолетов. В Кристиансанне бомбардировщики подвергли удару береговые форты, в результате чего транспорты с десантом смогли беспрепятственно войти в порт. Парашютный десант захватил аэропорт Осло, позволив совершить посадку самолетам транспортной авиации. Захват аэродромов и стремительное перебазирование на них эскадрилий «Люфтваффе» вместе с обслуживающим персоналом позволило Германии в кратчайшие сроки завоевать полное господство в воздухе.

Неразбериха в ответных действиях союзников началась еще в порту Розайт, где войска были погружены на транспортные суда отдельно от танков, артиллерии и боеприпасов. До Норвегии первые корабли дошли только через десять дней после высадки немцев. Французы подготовились к операции не лучше англичан: транспортное судно, нагруженное самым необходимым, оказалось слишком большим, чтобы войти в порт. Рассказывает генерал сэр Адриан Картон де Виарт:

«Французские альпийские стрелки были отличными воинами, идеально подходившими для выполнения предстоящей задачи, но по иронии судьбы им не хватало двух крайне необходимых вещей, что делало их совершенно бесполезными. Я хотел выдвинуть их вперед, но генерал Оде с сожалением ответил, что у них нет средств передвижения, так как их мулы еще не прибыли. Тогда я предложил выдвинуть вперед французских лыжников, но тут выяснилось, что у них недостает какого-то важного ремешка в лыжных креплениях, без которого они не могут передвигаться».

Высадившиеся в северной части Норвегии британские и французские войска продолжали сражаться, но исход кампании ни у кого не вызывал сомнения. Решающим фактором повсюду была германская авиация. Именно воздушное прикрытие позволило немцам перебрасывать через Осло необходимые подкрепления. И французы, и англичане оказались не готовы к тесному взаимодействию германских сухопутных войск и авиации. Несмотря на грубейшие просчеты руководства, Королевский флот действовал достаточно успешно, но основной урон германскому флоту нанесли норвежцы. К тому же выяснилось, что английские корабли не могут чувствовать себя в безопасности в «узких водах» — в зоне действия бомбардировщиков наземного базирования. Драгоценные крейсера ПВО, оснащенные радарами (их было всего три), не могли действовать успешно в узких фиордах с высокими обрывистыми берегами.

За шесть недель немцы полностью овладели Норвегией. Эта кампания потребовала четкой координации действий авиации, сухопутных сил и флота, и Гитлер, взявший на себя общее руководство операцией, приписал победу всецело себе. Германские генералы, отговаривавшие его от вторжения в Норвегию, теперь были вынуждены выслушивать унизительные разносы фюрера. Только гросс-адмирал Редер, поддержавший Гитлера, самодовольно улыбался.

Как и в польской кампании, победа в Норвегии была в большой степени предопределена эффективностью — порой строившейся на чистой импровизации — германской системы снабжения армии. Геринг не услышал ни слова благодарности за тот вклад, который внесли в победу «Люфтваффе»: все лавры достались Эрхарду Мильху, который, не слагая с себя текущей работы, отправился в Гамбург, чтобы лично руководить действиями Пятого воздушного флота, осуществившего самую крупную на тот момент воздушно-транспортную операцию. Более чем за 3000 вылетов самолеты «Юнкерс Ю-52» перебросили почти 3 тысячи человек, а также 2370 тонн продовольствия и боеприпасов и четверть миллиона галлонов горючего.

Самые серьезные потери Германия понесла на море. Были потоплены все десять эсминцев, задействованных для переброски десанта в Нарвик, а также танкер с горючим для них. Батареи береговой обороны в Осло потопили тяжелый крейсер «Блюхер». И в то время, когда военно-морскому флоту приходилось считать каждый корабль, Редер легкомысленно отправил линкоры «Шарнхорст» и «Гнейзенау» совершать не имевшие особого практического значения рейды в северной части Норвежского моря, где оба корабля получили серьезные повреждения, в результате которых выбыли из строя на несколько месяцев. В итоге у германского флота осталось всего три крейсера и четыре эсминца, готовых выйти в море. Адмирал Эрих Редер впал у Гитлера в немилость. Его флот не мог оказать сколько-нибудь ощутимое содействие высадке на Британские острова.

Отретушировать неудачу англо-французских войск в Норвегии было невозможно. Ее следствием стало общественное возмущение, и консервативное правительство Чемберлена подверглось яростным нападкам даже со стороны своих сторонников. Два дня продолжалось парламентское обсуждение катастрофы в Норвегии. Сторонники Черчилля старались следить за тем, чтобы их критика стратегии ведения войны, выдвинутой Чемберленом, не затронула Черчилля, но, когда один из них стал перед ним оправдываться, Черчилль, вскочив с места, обратился к палате общин: «Я полностью принимаю на себя ответственность за все, что происходит в адмиралтействе, и готов нести свою часть горькой ноши».