Арсений Насонов - «Русская земля» и образование территории древнерусского государства: Историко-географическое исследование

Среди лэтигаллов, непосредственно соседивших с кривичами, полочане должны были начать раньше собирать дань, чем среди семигаллов, ливов и куронов. Однако «Повесть временных лет» почему-то не упоминает «летьголу» в числе народов, платящих дань. Вместе с тем она упоминает «Литву».

Кому платила дань Литва, упомянутая в перечне «Повести временных лет»?

Литовцы, так же как и лэтигаллы, были непосредственными соседями кривичей. «Литва», упоминаемая в летописных известиях XII–XIII вв., обитала к западу от основной полоцкой территории. Из известия 1159 г. можно вывести, что она жила в «лесах» по соседству с минским районом, а по летописному рассказу под 1162 г. она выходит вместе с Володарем на бой из Городца, расположенного на притоке Немана р. Березине (Володарь вышел «из города с Литвою»; Ипат. л.). Как далеко на запад тянулись поселения кривичей, мы точно не знаем. Данные, добытые археологическими работами последнего времени в Вильно и Гродно, могут дать новый материал для решения этой проблемы [505].

Кому же платила дань «Литва», упомянутая в «Повести временных лет», киевскому князю или полоцкому? Наши источники упоминают о двух походах на Литву двух киевских князей. Но анализ материала заставляет думать, что оба раза киевские князья ходили на Литву совместно с полоцкими. Так, в 1040 г., по «Повести временных лет», или в 1044 г. (незадолго до смерти Брячислава), по Новгородской 1-й летописи, Ярослав ходил на Литву. Это было, таким образом, уже после соглашения 1021 г. между ними, в годы, когда Брячислав Полоцкий, по словам летописца, воевал совместно с Ярославом. Поход 1040–1044 гг. нужно понимать, следовательно, как совместный поход Ярослава с Брячиславом Полоцким на Литву. Других походов киевских князей на Литву в XI в. источники но знают. В 1131–1132 гг. на Литву ходил сын Мономаха Мстислав Киевский со своими сыновьями («съ сынъми»), с Ольговичами и со Всеволодом Городенским. Киевляне пошли неохотно: сначала не пошли с князем, потом пошли отдельно, за что и поплатились. Предприятие имело место после того, как полоцкие князья были поточены в Константинополь (1129 г.), а в Полоцке Мстислав посадил сына своего Изяслава, который, очевидно, принимал участие в этом походе на Литву [506].

Известия 1159, 1162, 1180 и 1198 гг. заставляют думать, что во второй половине XII в. Литва если и платила тогда дань, то в Полоцк, а не в Киев [507]. Как было в XI и в начале XII в., сказать трудно. Но, как мы видели по ряду данных, киевские князья ходили на Литву совместно с полоцкими.

Крайними на юго-востоке полоцкими владениями в XI в. было течение р. Друти. Отсюда, как мы говорили, через Лукомль шел древний путь к Зап. Двине. Территория б. Сенненского уезда, по наблюдениям Е. И. Романова, замечательно богата древними земляными насыпями, городищами и курганами различных периодов [508]. На верхней Друти лежал древний полоцкий г. Друцк, выросший на городище IX–X вв., служивший, судя по летописным известиям (1116, 1180 гг. и «Поучению» Мономаха), как бы воротами в Полоцкую землю [509]. С присоединением к Полоцкой «области» Витебского района часть междуречья Зап. Двины и Днепра отошла к Полоцку (см. ниже); но значительная часть пути «из Варяг в Греки», от Касплинского озера до Орши и Копыси, оказалась в руках Смоленска. Судя по известию 1067 г., Орша принадлежала Смоленску. Естественно, что Полоцк точил зубы на эти места, сулившие значительные доходы [510].

В рассказе под 1067 г. Орша выступает в качестве пограничного места. Стремление расширить свои владения в ущерб интересам соседних областей приводило Полоцк к изолированному положению. Нападение Всеслава на Новгород вызвало наступление «Русской земли» на Полоцкую землю. В 1067 г. Изяслав, Святослав и Всеволод взяли Минск «на щит» и разбили Всеслава на Немизе. Самого Всеслава удалось захватить только обманом. Он был вызван для переговоров в Оршу. Хотя оршинское городище находится на правой стороне Днепра, «русские» князья стали лагерем на левой стороне реки. Всеслав переехал Днепр и был вероломно захвачен «на Рши (т. е. Орши) у Смоленьска» [511].

Как известно, обстоятельства позволили Всеславу вернуться в Полоцк. Из событий конца 70-х годов XI в. и событий 1116 г. можно понять, что агрессивная политика Полоцка была направлена в сторону смоленских владений. В конце 70-х годов XI в. Владимир Мономах, судя по тексту его «Поучения», дважды ходил «под Полтескъ», причем второй раз со Святополком; Святополк затем прошел в Новгород, а Мономах «па Одрьск, воюя»; местоположение Одреска неизвестно; быть может, он лежал в районе реки Одрови, впадающей в Днепр. Далее Мономах в своем «Поучении» повествует, что Всеслав напал на Смоленск и сжег город. Преследуя Всеслава, Мономах ходил на Дрюцк, «воюя», «воевал» до Лукомля и до Логожска [512]. Из летописного рассказа под 1116 г. выясняется, что Орша и Копыс были под властью минского князя Глеба Всеславича. Мономах, наказывая Глеба за то, что тот нападал на дреговичей и сжег Случеск, пошел с союзниками на Полоцкую землю, взял Дрюцк и Минск и вернул Смоленску Оршу и Копыс. Из грамоты Ростислава Смоленского (середина XII в.) явствует, что Копыс остался в составе смоленских владений [513].

Постараемся в общих чертах обрисовать границы Полоцкой «области», как они определялись в начале XII в.

Где проходили рубежи Новгородско-псковской земли и Полоцкой? Пределы Новгородско-псковской земли на юге оставались более или менее устойчивыми. Мы говорили, что псковскими городами на юге были Опочка и Коложе; на соседней новгородской территории источники указывают «Заволочье». Надо предполагать, таким образом, что граница Новгородско-псковской земли проходила где-то в верховьях р. Великой. Такое предположение подтверждается материалом писцовых книг XVI в. и данными местной топонимики.

По писцовым книгам, территория Полоцкого повета захватывала южный изгиб р. Великой, в верхнем течении ее [514]. Недалеко от изгиба Великой (к востоку от Себежа, в 42 км) лежит д. Рубежник [515].

Далее рубеж проходил где-то между р. Великой и «Заволочьем». Писцовая книга отмечает: «а от Великой р. рубеж пошел Полоцку с Опочкою да с Завеличьем» [516]. Без сомнения, он проходил где-то между Великими Луками и Еменцом, так как Еменец принадлежал Полоцку. Через Еменец ходили из Новгорода в Полоцк, как видно из известия под 1185 г. [517]Дорога шла через Озерище; по крайней мере в XVI в. через Озерище пролегала «Полотская большая дорога» [518]. Впоследствии недалеко от «Езирища», к юго-западу от него, находилась д. Большой Рубеж (Городокского уезда, Холомерской волости); в тех же местах лежала и д. Малый Рубеж [519]. Новгородско-полоцкий рубеж шел к верховьям Ловати и, повидимому, отсюда несколько менял направление, поворачивал на восток, проходил севернее Усвята и выходил к Зап. Двине в районе устья Межи, где отделял полоцкие владения от смоленских. Здесь лежала деревня Рубеж (в б. Велижском уезде, Серейской волости, в 50 км от Велижа) и выселок Рубежник в соседней Маклоковской волости [520]. Далее, по ряду данных топонимики, смоленско-полоцкий рубеж поворачивал на юго-запад. В б. Чепельской волости того же уезда значилась д. Рубеж (к юго-востоку от Велижа, в 31 км) [521]; по границе б. Велижского уезда и б. Пореченского уезда Смоленской губернии течет р. Рубеж, впадающая в Зап. Двину (г. Велиж — районный центр Смоленской области) [522]; в б. Велятковской волости Витебского уезда — д. Рубежница (к югу или к юго-востоку от Суража, в 47 км); в той же волости протекает р. Рубежница, а в р. Каплю впадает р. Рубеж, текущая по границе б. Витебского уезда с б. Поречским уездом Смоленской губернии. Можно еще отметить, что р. Рубежница впадает в Мошню, приток Черницы, впадающей с правой стороны в Лучесу [523].