Вадим Деружинский - Тайны Беларуской Истории.

4. Чуть дальше Буровский пишет:

«Сами русские, русины и Северо-Западной Руси, и жившие на территории Польско-Литовского государства, отделяли себя от Москвы. На рубеже XV и XVI веков литовские политики категорически отказывались именовать восточного соседа державой всея Руси.

По-видимому литовцы хорошо знали и четко разделяли русских и московских. И опасались (право, не без оснований), что московские, москали, будут претендовать на земли всех русских, включая те, что вошли в Великое Княжество Литовское».

Но ведь это пытается делать и сам Буровский, упрямо называя Литву и литвинов «Русью и русскими»! Я не вижу принципиальной разницы между введенным царизмом понятием «Северо-западный край» и понятием Буровского «Западная Русь».

Финская Московия не могла предъявлять некие «права» на земли западных балтов иначе, чем вывертом с термином «Русь». Ведь даже слово «москали» — это искаженное самоназвание финского народа мокша — «мокшали», который и составлял этнос Московской области (самоназвание своей страны у мокша — Moksel). Вот потому и давай они искать «исторические права» через якобы «бывшую принадлежность земель Литвы Киевской Руси».

Но и тут есть огромное «но»! А какое отношение финская Московия имеет к Киевской Руси? Она была только колонией Киева, вовсе не метрополией. Подчеркиваю — колонией. С таким подходом Индия, как бывшая колония Англии, тоже могла бы «претендовать» на власть над США и Канадой как «частями Старой Англии». Юридически и формально — это такой же абсурд.

5. Буровский в своей книге на странице 81 отметил:

«В католических, но славянских странах (в Польше, Словакии и Австрии) к русинам относили православных».

Замечательно! Но коль так, то почему Буровский и эти страны не считает «русскими» на том же основании? Почему он полагает, что ВКЛ было неким «исключением»?

Так нет же; в ВКЛ он объявляет русинов «этносом», а в Польше и Словакии — только «местным населением веры Киева», «польскими и словацкими православными». Вот так логика! Да еще уточняет, что по признаку веры «в Австрии русинами называли галичан и жителей Волыни». То есть, там он сознает смысл этого названия по вере, а в ВКЛ его в упор не видит. Мол, в Литве не было литвинов (беларусов), а были лишь одни жемойты и русские.

При столь одиозном подходе у нас вообще исчезает свой этнос. Ведь согласно «Атласу истории Беларуси ХѴІ-ХѴIII вв. » (с. 15), в конце ХѴIII века на территории нынешней Беларуси население состояло на 39% из униатов РПЦ Киева, на 38% из католиков, на 10% из иудеев. По Буровскому, если именовать этносы по вере, это означает 39% украинцев (вовсе не русских, ибо униаты были Киевской веры), 38% поляков и 10% евреев. Всех прочих (жемойтов, аукштайтов, немцев, латышей, татар) — 13%.

А где же литвины-беларусы?!!

Беларусов нет.

6. Ну и самое интересное. Пусть православные беларусы-литвины сами себя именовали по своей вере «русинами». Так ведь не более половины, а не все 100%, как находит Буровский, ибо половина беларусов была католической веры.

И даже православная Восточная Литва (Полоцкое государство кривичей) — никогда за всю свою средневековую историю не была московской веры. Она была одной веры с РПЦ Киева, с 1596 года — униатской, запрещенной царизмом в 1839 году.

Так что даже ссылки на «принадлежность Руси по вере» не являются «аргументом» для претензий России на наши земли. Мы с московитами-русскими никогда в своей истории не были единой веры — у них была РПЦ Москвы, у нас — РПЦ Киева и Литвы.

Буровский прав в том, что «странные» беларусы (литвины Литвы) в средние века не считали Московию «Русью». Но он забыл уточнить, что Русью тогда все в Европе (и мы в первую очередь) считали только и именно нынешнюю Украину Киева.

Тот факт, что сегодня это вызывает возмущение российских историков, для понимания истории наших предков ничего не значит. Ибо тогда не было никакой «Великой России», а была только финская Московия в Орде. Ясно, что ее «Русью» никто не считал и считать таковой тогда не мог — по тысяче причин. Некоторые хронисты того времени не считали московитов даже христианами.

И вот в рамках средневековых представлений русины ВКЛ (по вере, то есть православные литвины) Русь видели в Киеве — совсем не в Москве. Поэтому называть Восточную Литву православных литвинов «Западной Русью» — ненаучно. Она не западнее Киева, а севернее его. Если уж «Русью» именовать (по вере) Полоцкое государство, то оно было Северной Русью. Ведь для наших предков Русь тогда была только в Киеве — на Юге, а на Востоке ее не было — в будущей Московии, где тогда жили финские племена и еще не ступала нога попа из Киева.

Лишь к XII веку русины Киева в какой-то мере колонизириовали финские земли народов мокша (Москва, страна Моксель), эрзя (Рязань — Великая Эрзя), перми (Великая Пермия), весь, мурому, мещеру, чудь и т. д. Они потому и перешли впоследствии (в XIII веке) навсегда Орде, что не были славянскими, а были Киевской Русью закабалены в крепостничество, в рабство по этническому принципу — чего киевляне не делали со своими крестьянами.

В отличие от нас, в Новгород понятие «Русь» (с совершенно другим содержанием) пришло в языческое время при экспансии туда колонистов — русинов-ободритов Рюрика. Они — первые славяне в этом регионе, призванные шведской колонией в Ладоге из-за ее трений с местным саамским населением края (и принесшие туда впервые все: и Русь — из Полабской Руси, и славянский язык).

Поэтому нельзя путать содержание «Русь» этническое языческое — и религиозное. Этнически Русь Новгорода имела истоки из Полабья, Русь Киева — из Карпатской Руси. Поэтому, как гласит «Повесть временных лет», посланные Рюриком Аскольд и Дир, придя к Киеву, с удивлением узнали, что там правят тоже «русские князья», но совершенно другой Руси. На этот важный факт особое внимание обращал еще Татищев: он писал в своей «Истории Российской», что Нестор мало знал о разных Русях в Европе в то время. А их было действительно около десятка — и преимущественно в Западной Европе.

Но неверно полагать, что Полоцкое государство (западных балтов кривичей) «ославянили и русифицировали» ободриты Рюрика или русины Киева. «Этнического запала» русификации саамских земель будущего Господина Великого Новгорода хватило у ободритов Рюрика только на малые окрестные земли (чудь, весь, мурому), где, как писал недавно в журнале «Наука и жизнь» академик Янин, язык берестяных грамот был вовсе не Киевской Руси, а идентичный ляшскому языку (полабских славян). А вот русификацией изначально финского «Золотого кольца России» занимался уже исключительно Киев.