Бэзил Лиддел-Гарт - Решающие войны в истории

Что касается отношения стратегии к тактике, в то время как при исполнении пограничная линия между ними часто расплывчата, и трудно решить точно, где кончается стратегическое передвижение и начинается тактическое перемещение, все же по концепции эти два понятия различаются. Тактика располагается в области сражения. Стратегия не только останавливается на границе, но и имеет своей целью уменьшение размаха боевых действий до наименее возможного.

Цель стратегии. Это утверждение может оспариваться теми, кто считает, что уничтожение вооруженных сил противника является единственной разумной целью в войне, кто придерживается мнения, что единственной целью стратегии является бой, и кто одержим идеей, высказанной Клаузевицем, что «кровь — это цена победы». И тем не менее, если уступить в этом пункте и встретиться с его защитниками на их собственной почве, это утверждение останется непоколебимым. Потому что если бы решающее сражение было единственной целью, все признают, что цель стратегии состоит в том, чтобы провести эту битву при самых благоприятных обстоятельствах. А чем более выгодны обстоятельства, тем меньшим будет размах боевых действий.

Поэтому совершенствование стратегии состоит в том, чтобы найти решение — уничтожение вражеских вооруженных сил через их разоружение при капитуляции — без какого-либо сражения. История, как мы видели, дает примеры, когда стратегия с помощью благоприятных условий практически производила такой результат.

Обычно правительству, отвечающему за большую стратегию войны, предстоит решать, то ли стратегия должна внести свой вклад с помощью военного решения, то ли необходимо избрать иной путь. И точно так же, как вооруженные силы являются всего лишь одним из средств достижения цели большой стратегии — как один из инструментов для хирурга, — так и сражение является лишь одним из средств достижения целей стратегии. Если условия пригодны, то сражение обычно становится самым быстрым способом по результату, но если условия неблагоприятны, использовать его будет безумием. Допустим, какому-то стратегу поручено найти военное решение. Его обязанность — найти его при наиболее благоприятных обстоятельствах, чтобы получить максимально выгодный результат. Отсюда его истинная цель не столько в том, чтобы искать сражения, сколько в поиске настолько выгодной стратегической ситуации, что если она сама не производит такого решения, то ее продолжение с помощью боевых действий гарантировано это сделает. Иными словами, нарушение равновесия положения противника — цель стратегии; ее последствием может быть либо рассеяние вражеских сил, либо их расчленение и уничтожение в ходе боя. Рассеяние может быть частично сопряжено с вооруженными столкновениями, но оно не имеет характера сражения.

Действие стратегии . Как производится стратегическое нарушение равновесия положения противника? В физической или «материально-технической» сфере это результат операции, которая (а) приводит в расстройство диспозицию противника и, вынудив неожиданное изменение фронта, нарушает дислокацию и организацию его войск; (b) расчленяет его войска; (с) создает угрозу его поставкам на фронт; (d) угрожает пути или путям, которыми тот может отойти в случае необходимости и прийти в себя на своей базе или на родной земле. Дислокация (нарушение устойчивости противника) может быть произведена одним из этих способов, но чаще она возникает как следствие действия нескольких из них. Дифференциация между ними вообще-то затруднительна, потому что операция, нацеленная в тыл противника, как правило, сочетает эти способы. Однако их соответствующее влияние меняется и менялось в истории согласно размерам армий и сложности их организации. В случае армий, живущих за счет сельской местности, снабжая себя на месте либо путем грабежей, либо реквизиций, линии коммуникаций имеют пренебрежимо малое значение. Даже на более высокой ступени развития небольшой отряд меньше зависит от линий снабжения и может в течение ограниченного периода везти свои запасы с собой. Чем больше армия и чем сложнее ее организация, тем более скорая и серьезная, по сути, угроза возникает ее линиям снабжения.

Там, где армии не были так зависимы от вышеперечисленных условий, стратегия, соответственно, отставала, а тактические вопросы боя играли более значительную роль. Тем не менее даже перед лицом таких помех мастера стратегии часто завоевывали решающий перевес до сражения, угрожая вражеским путям отхода, устойчивости его группировки или его местным линиям снабжения.

Для того чтобы быть эффективной, такая угроза, как правило, должна применяться к пункту, который ближе во времени и пространстве к вражеской армии и где создается угроза неприятельским коммуникациям, и, таким образом, на начальной стадии боевых действий часто бывает трудно найти отличие между стратегическим и тактическим маневром.

В психологической сфере нарушение устойчивости противника — это результат воздействия на мысли командира физических эффектов, которые мы перечислили. Впечатление это значительно усиливается, если осознание того, что он оказался в невыгодном положении, происходит для него неожиданно и если он понимает, что не в состоянии противодействовать вражескому маневру. Психологическая дислокация в самом деле фундаментально проистекает из этого чувства, что ты оказался в ловушке. Именно поэтому физическое воздействие на тылы противника чаще всего вызывает психологический эффект. Армия, как и человек, не может надежно защитить свой тыл от удара, не развернувшись, чтобы использовать свое оружие в новом направлении. «Поворот» временно выводит армию из равновесия, как это происходит и с человеком, и в первом случае период нестабильности неизбежно длится много дольше. Как следствие, мозг намного чувствительней к любой угрозе со спины. Напротив, прямое наступление увеличивает устойчивость противника как в физическом, так и в психологическом отношении, что приводит к увеличению силы его сопротивления. При фронтальном давлении противник отступает назад к резервам, базам снабжения и подкреплениям, тем самым восстанавливая свои силы. В лучшем случае таким фронтальным ударом достигается напряжение сил противника, а не его разгром.

Таким образом, обходная операция вражеского фронта и выход противнику в тыл имеет целью не только избежать сопротивления на своем пути, но и решить всю задачу. В самом глубоком смысле она выбирает линию наименьшего сопротивления. В психологической сфере этому есть эквивалент — линия наименьшего ожидания. Это две стороны одной и той же монеты, и, чтобы осознать это, надо расширить наше понимание стратегии. Потому что если мы изберем то, что явно похоже на линию наименьшего сопротивления, ее очевидность также будет заметна и оппоненту, и эта линия уже может перестать являться той, где сопротивление наименьшее. При изучении физического аспекта мы никогда не должны терять из виду аспект психологический, и только когда они оба сочетаются, тогда мы получим истинную стратегию непрямых действий, рассчитанную на то, чтобы лишить противника устойчивости.