Мамед Ордубади - Тавриз туманный

- Министр иностранных дел и садр-азам господин Мустафил-Мамалик заявили протест германскому и турецкому послам. Центральное правительство прислало нам инструкцию, в которой предписывает придерживаться строгого нейтралитета. - Оглядевшись с некоторой опаской по сторонам, он добавил: Центральное правительство дало нам указание отстаивать имущество, права и жизнь граждан от всяких посягательств. Основываясь на этом предписании, я отправил письмо господину Хелми-беку и выдвинул требования, предусмотренные инструкцией моего правительства. Я просил его избегать всего, что может превратить Тавриз в театр военных действий, но господин Хелми-бек, как и предыдущие наши требования, оставил его без ответа. Полагаю, что на сегодняшнем совещании все эти спорные вопросы будут разрешены.

Хелми-бек перебил его:

- Переходя границу Азербайджана, мы полагали, что вступаем не в страну врага, а в страну друзей и братьев по крови. Мы не останавливались ни перед чем, ни перед жертвами, ни перед расходами, выразившимися в миллионах лир. Мы надеялись, что не бросаем их на ветер. Мы рассчитывали, что тавризцы осыпят наш путь цветами, устроят нам достойную и радостную встречу. Но все наши чаяния и надежды оказались тщетными. Наши братья встретили нас не цветами, а проклятиями и ненавистью, как врагов. Вместо того, чтобы помогать нам, они расстраивают ряды наших бойцов, оскорбляют воинское достоинство наших аскеров, разоружают офицеров, вместо букетов цветов они забросали нас камнями. Наконец, они написали нам письмо, в котором не скрывают свою ненависть

С этими словами Хелми-бек достал из портфеля наше письмо, в котором мы требовали немедленного освобождения Тавриза. Протянув его Сиггатульисламу, он продолжал:

- Вот полюбуйтесь! Достойно ли чести ислама писать такие письма армии братского народа? Я еще раз повторяю, если наш духовный отец и население Тавриза окажут нам искреннюю и решительную помощь, мы, да поможет нам всевышний, не только азербайджанских мусульман, но и мусульман всего Кавказа освободим от царского ига.

Слова Хелми-бека произвели впечатление на Сиггатульислама. Он начал склоняться на сторону турок Кажется, он готов был оправдать их.

- Что вы на это скажете? - спросил он меня.

- Первым долгом, я хочу опровергнуть клевету, возведенную Хелми-беком на тавризцев. К сожалению, не зная подлинной сущности этого отряда, население Тавриза вышло встретить его с приветственными возгласами. Самые лучшие дома были предоставлены в распоряжение отряда господина Хелми-бека. Несмотря на разорение и нищету, тавризцы взяли на себя расходы по содержанию его аскеров, Слова Хелми-бека, что турецкое правительство затратило миллионы на его экспедицию, не верны. Разве я не прав, господин Хелми-бек?

Ему на оставалось ничего другого, как подтвердить мои слова.

- Да, все верно.

Я задал ему еще один вопрос:

- Скажите, чем вы ответили тавризцам на уважение и торжественную встречу?

Хелми-бек молчал, опустив глаза. Я продолжал:

- Конечно, вы не можете не чувствовать неловкости и поэтому молчите. В ответ на торжественную встречу аскеры вашего отряда, входящего в состав армии халифа, ловили женщин, тащили их в казармы и там насиловали. Отряд вошел в город, как победитель после ожесточенных боев, в то время как не было сделано ни одного выстрела. Город встретил вас с распростертыми объятиями, а в результате Хелми-бек требует 70 тысяч туманов контрибуции. Его аскеры врывались в дома, отбирали лошадей, мулов, коров и деньги. Он готовился ограбить и опустошить армянский квартал, несмотря на то, что армяне вели себя мирно. Хелми-бек стремился получить на это согласие местного правительства. Неужели всего этого мало, чтобы народ понял, зачем отряд халифа пришел сюда. Они пришли не для спасения братьев, как заявил Хелми-бек, а для грабежа и наживы. Факты неопровержимы, от них не уйти никуда. Вот почему тавризцы ненавидят их, как можно ненавидеть врагов. Если сейчас преподобный Сиггатульислам спросит у тавризцев: "Кто доволен отрядом Хелми-бека, поднимите руку", уверяю вас, ни одна рука не поднимется. Только Гаджи-Мирза-ага проголосует за Хелми-бека. У почтенного гаджи нет другого выхода, он сам заварил эту кашу! Обстоятельства сложились не в пользу отряда Хелми-бека. Мы советуем ему для предотвращения окончательного истребления горсточки людей, которыми он располагает, оставить Тавриз и отправиться к себе в Турцию, так как из Тифлиса и Джульфы движется большая армия. Если Хелми-бек думает обороняться внутри города, пусть знает, что мы не допустим этого, не допустим гибели Тавриза. Поэтому-то мы и послали ему письмо, с требованием очистить город.

Ни Гаджи-Мирза-ага Биллури, ни Кербалай-Гусейн Фишенкчи не промолвили ни слова, лишь Хелми-бек недовольно заявил:

- Коль скоро население Тавриза не оценило нашей братской помощи, мы сами уйдем. Дайте нам два дня на эвакуацию, чтобы мы могли подготовиться. Но высокочтимый мучтеид должен дать слово, что тавризцы не ударят нам в спину.

Сиггатульислам заверил их в этом.

САРДАР-РАШИД ОБЕЗОРУЖЕН

Пока отряд Хелми-бека был в Тавризе, революционный комитет должен был провести несколько мероприятий. Прежде всего необходимо было выяснить, какую роль играл Сардар-Рашид в последнее время, с кем держал связь и чьи поручения выполнял. Не раскрыть его карты своевременно, не подчинить его воле революционного комитета значило отдать себя в руки этого коварного зверя. Когда русские войска вступят в Тавриз, он добьется нашего уничтожения, теперь он знает, кто возглавляет тайную организацию, знает, что у нас есть вооруженные отряды. Нужно было обезвредить эту ядовитую змею, вырвать у нее жало.

Когда Сардар-Рашид был в своей канцелярии, я решил переговорить с Махру-ханум. У нас было условлено: если к телефону подойдет она сама, она два раза подряд ответит "Да, да". Лишь после этого сигнала я мог открыто говорить с ней, не боясь попасть впросак

Взяв трубку, я попросил соединить меня с квартирой Сардар-Рашида. Женский голос ответил мне: "да, да". Все же для большей осторожности я переспросил:

- Кто у телефона?

В ответ я услышал нежный и звонкий голосок Махру.

- Кто же, кроме Махру, может ответить отсюда? А вы кто?

- Ваш искренний друг!

- Абульгасан-бек!

- Да, я. Мне нужно поговорить с вами и притом наедине. Я хотел бы с вами встретиться.

- Что ж, пожалуйста!

- Сейчас вы можете прийти?

- Да. Скоро буду у вас.

Не прошло и получаса, как Махру приехала. Сегодня против обыкновения она очень торопилась. Как только она села, я сказал:

- Махру-баджи, я вызвал вас по весьма важному делу. Правительственная печать, находящаяся в портфеле Сардар-Рашида, очень нужна нам.