Альберт Олмстед - История Персидской империи

Пока спартанских послов все еще удерживали в Сузах (тем самым не давая просочиться вовне вести о проекте строительства кораблей), Ктесий посетил Кипр, чтобы лично вручить царское предписание Эвагорасу (398 до н. э.). Весной 397 г. до н. э. он отправился в Спарту с другим царским письмом, которое еще больше сделало неясным истинное положение дел.

Ктесий не вернулся к исполнению своих обязанностей в качестве придворного врача. Вместо этого он вернулся в свой родной Книд и подробно описал все, что узнал за семнадцать лет жизни при дворе. Он утверждал, что его «История Персии» основана на царских пергаментах; на самом деле она передает придворные сплетни, которые он слышал от Парисатис и других своих друзей из числа персов. По поводу событий последнего века Ктесий дает нам много информации, которую мы должны пропустить, хоть и сожалея о том, что он не воспользовался своими возможностями лучшим образом. Для персидских источников он использует местные легенды, хоть и не как Геродот, которого он постоянно старается превзойти. Его «История Ассирии», напротив, представляет собой бурный любовный роман, героиня которого царица Семирамида. Несмотря на разумные сомнения, его талант рассказчика передался его преемникам, и то, что слыло историей Древнего Востока у греков, было больше обязано Ктесию, нежели Геродоту.

Подобным образом Ктесий написал произведение «О дани в Азии» — вклад в экономическую историю, — потеря которого невосполнима. Он готовил свое собственное «Кругосветное путешествие». Однако больше всего его помнят как автора опубликованной книги об Индии — необычного сочетания подлинной информации, почерпнутой у гостей из Индии, и рассказов, которые он собрал при дворе, плюс плоды живого воображения, которые привлекали, хоть и не убеждали тех, кто сильно нуждался в знаниях об этой далекой и загадочной стране.

Наверное, не кажется странным, что у более поздних составителей, которые выбирали из приукрашенных рассказов Ктесия то, что они считали самым лучшим, не сохранилось упоминания о Таксиле, большом городе Хиндуша, который в более поздний период правления Ахеменидов занял место прежней столицы Гандхары Певкелы (Пукхалы). Когда в нее пришел Александр, Таксила уже была самым богатым и процветающим городом в плодородном крае между Индом и Гидаспом, то есть в Хиндуше. Вряд ли Ктесий не упомянул его, потому что у него имеется подробный рассказ об Инде и он знал о реке Гидаспе.

Холм, который покрывает развалины догреческого поселения в Таксиле, был опознан, и на нем произвели раскопки. Немного предметов, оставшихся от эпохи Ахеменидов, было найдено, но было получено много косвенных сведений. Например, надпись времен правления Буддиста Асоки, который почти сразу же пришел к власти за последним Дарием, выгравирована красивыми арамейскими буквами конца IV в. до н. э. и демонстрирует то же самое сочетание арамейских и персидских формулировок, которые, вероятно, были в ходу в царской канцелярии того времени. Она является доказательством арамейского происхождения знакомого нам письма кхарошти (древнеиндийское письмо V в. до н. э. — V в. н. э. — Пер. ), распространенного в последующий период.

Во втором слое, представлявшем Позднеахеменидский и Раннемакедонский периоды, был найден большой склад монет. Один-единственный сильно потертый дарик доказывает, что отношения с родиной-Персией не прерывались, но более тысячи серебряных монет с отверстиями являются примером самых первых местных монет, которые варьировали от крошечных монеток чуть более двух гранов (которые, возможно, были скопированы с лидийских) до прямоугольных согнутых брусков, вырубленных из ввезенных серебряных листов, или многоугольных, квадратных и круглых настоящих монет; один только их вес подтверждает существование связей с Персией, потому что они представляют четверть, половину и двойной серебряный шекель. Вот такое серебро предложил правитель Таксилы Александру.

Раскопки не подтверждают ту точку зрения, что иранские элементы оказывали влияние на местное искусство на протяжении периода правления Ахеменидов. Но в этот период в районах Индии, расположенных за Хиндушем, стали появляться мощные религиозные движения, которым суждено было глубоко повлиять на всю страну. Победа буддизма состоялась через несколько лет после падения Персии, но в Таксиле Александр встретился с брахманами, которые соблюдали традиции аскетизма совсем как в джайнизме.

Приехавший из Финикии сиракузец прибыл в Спарту зимой 397/6 г. до н. э. Он сообщил, что видел, как собирается флот из трехсот кораблей — мечта Конона стала реальностью. Испуг был так велик, что Лисандр сумел убедить эфоров послать самого царя Агесилая оказать военную помощь Азии.

Надежды его вознеслись высоко. Как второй Агамемнон, он будет вести вторую Троянскую войну против Востока. Но если персидские воины стали хуже со времен завоеваний Кира, то о персидских дипломатах этого сказать было нельзя, и у них была поддержка в виде золота империи. Когда Агесилай начал свой поход вторым жертвоприношением в Авлисе (древнегреческий город в Беотии, современная Авлида. — Пер. ), беотийцы силой остановили церемониал.

Появление Агесилая в Азии в начале лета 396 г. до н. э. было уже лишено великолепия. Когда он прибыл в Эфес, он получил от Тиссаферна просьбу о трехмесячном перемирии; дав клятву, сатрап пообещал вести переговоры о мире, согласно условиям которого греческие города в Азии должны быть независимыми, и простодушный спартанец поверил ему. Лисандру сопутствовал больший успех, так как на Геллеспонте он склонил на свою сторону подчиненного Фарнабаза по имени Спитридат, дочь которого, уже обрученную с младшим сыном царя, его вышестоящий начальник планировал захватить силой.

«Консультация» Тиссаферна со своим господином, однако, преставляла собой лишь просьбу о присылке еще войск. В начале года с первой эскадрой из сорока трирем, оснащенных Эвагорасом, Конон проплыл мимо Киликии в Кавн, где он находился в блокаде до тех пор, пока Артафрен и Фарнабаз не выручили его. К этому времени флот Конона увеличился до восьмидесяти кораблей, и появилась возможность отделить Родос от Спарты.

Ободренный этими успехами и прибытием подкреплений, Тиссаферн изменил свой тон и приказал Агесилаю немедленно покинуть Азию. Спартанец распорядился, чтобы города, расположенные на пути в Карию, обеспечили рынки. Предполагая, что второе вторжение в Карию состоится в недалеком будущем, Тиссаферн подготовил там оборону, но внезапно Агесилай стремительно появился во Фригии, где захватил несколько городов, принадлежавших Фарнабазу. Конная схватка неподалеку от Даскилея вынудила его отступить к побережью; нападениям войск Фарнабаза мешал только ультрасовременный способ — прикрывать идущих солдат со всех сторон пленниками.