Альберт Олмстед - История Персидской империи

Пребывая в Вавилоне, Кир принимал царей Сирии, которые приезжали, чтобы засвидетельствовать свое почтение лично и выразить свое благоговение целованием царских ног. Власть над Финикией означала, что теперь в распоряжении Кира имелся второй военный флот, по численности личного состава и умению равный флоту объединившихся греческих государств. Однако он был гораздо надежнее, и поэтому Кир к нему больше благоволил. С той поры греческие купцы в империи стали сталкиваться с острейшей конкуренцией со стороны торговых магнатов, которые правили городами-государствами, как своими собственными, и были достаточно умны, чтобы постоянно помнить об истинном источнике их процветания.

Во время краткосрочной попытки организовать набатейских арабов (Набатея — государство, существовавшее в III в. до н. э. — 106 г. н. э. на территории современных Иордании и Израиля. — Пер. ) в сатрапию под названием Арабайя Сирия Финикия и Палестина были присоединены к Вавилонии, образовав одну огромную сатрапию. Для сатрапа Гобрия эта провинция официально называлась Бабируш; для местных жителей это была «Вавилон и Эбирнари» — ассирийское название, означающее «территория через реку» (они имели в виду Евфрат). Этим огромным плодородным краем Гобрий правил почти как независимый монарх.

Рядом с Палестиной находился Египет, царь которого Амасис раньше заключал союз с Крезом и поэтому мог вскоре ожидать нападения. Вторжению в долину Нила в высокой степени мог способствовать плацдарм в палестинской пустыне. На дороге в Египет стояла разрушенная крепость Иерусалим; его проегипетски настроенные вельможи были депортированы в Вавилон еще Навуходоносором, где они оставались ссыльнопоселенцами и процветали. Сын Навуходоносора Амель-Мардук пытался склонить их на свою сторону, он поигрывал идеей возврата на трон их бывшего царя Иоакима. Однако Амель-Мардук умер, не осуществив своего плана — почти наверняка он был убит националистами. С тех пор эти еврейские изгнанники были чрезвычайно враждебно настроены против правительства. Их разочарованные пророки предсказали, что Вавилон будет разрушен руками мидийцев. Когда эти надежды, в свою очередь, рухнули, они стали призывать Кира как Помазанника Божьего.

Какую бы роль эти потоки пророчеств ни сыграли в завоевании Вавилона, евреи продемонстрировали свое сочувствие новому режиму. Пока еще не разрушенный Вавилон на самом деле был вознагражден за свою покорность завоевателю. Второй Исайя также предсказывал триумфальное возвращение в Сион; едва ли можно было ожидать, что евреи, уже разбогатевшие, покинут плодородную Вавилонию ради голых холмов Иудеи, но, по крайней мере, что-то можно было сделать для их amour propre. Кроме того, большинство бывших жителей все еще находились в Палестине; лишенные своих вождей, они вполне могли утратить свои проегипетские настроения. Кир уже возвратил изображения богов, увезенных Набонидом, не только вавилонским городам, но и ассирийским и эламским и отстроил заново их разрушенные храмы. Он лишь следовал бы все той же политике, если бы приказал восстановить храм в Иерусалиме, а так как теперь у евреев не было идолов, то предоставить храмовую утварь для изгнанного бога.

Оставив более прозаические мелочи по организации сатрапии Гобрию, к концу года восшествия на престол Кир удалился из Вавилона и возвратился в Экбатану. Арамейский язык был уже принят в качестве официального языка персидской канцелярии при решении вопросов с западными сатрапиями; на нем в первый год своего правления Кир из своего дворца в Экбатане издал следующий указ: «Что касается дома Бога, находящегося в Иерусалиме, то пусть он будет построен на том месте, где они делают жертвоприношения на огне; его высота будет тридцать метров и ширина тридцать метров с тремя рядами кладки из больших камней и одним рядом кладки из дерева. И пусть его стоимость будет вычтена из царской казны. Также золотая и серебряная утварь из храма Бога, которую Навуходоносор увез из него в Вавилон, должна быть возвращена в храм Иерусалимский; и пусть каждый предмет будет положен на свое место в доме Бога».

Утварь была взята из Вавилонского храма, под которым мы, естественно, понимаем Эсагилу, и передана новому правителю Иудеи; его имя — Шешбассар явно вавилонское, возможно, это Шамаш-апал-усур. Но, несмотря на свое языческое имя, он мог быть , как стали утверждать позднее, еврейским принцем. С этой утварью Шешбассар отправился в Иерусалим и заложил храм. Предсказания второго Исайи о массовом переселении в великолепно отстроенный Сион не исполнились точно так же, как и предсказания о разрушении Вавилона. Сопровождал ли Шешбассара хоть один фанатик, сомнительно; спустя одно поколение жителей Иерусалима по-прежнему называли «остатки народа» или «народ земли».

Одна из вавилонских табличек наводит на мысль о том, что год спустя Кир находился еще в Экбатане. В сентябре 537 г. до н. э. некий Таданну одолжил полкило серебра в полушекелевых монетах Итти-Мардук-балату, сыну Набуахеиддина, которые он должен был возвратить в ноябре в соотношении, которое тогда существовало в Вавилоне: плюс 39 талантов сухих пальмовых ветвей, 1 шекель серебра и 12 qa фиников. Одни и те же свидетели и писец часто появляются на схожих документах из Вавилона, но этот документ написан в городе страны Агаматану, то есть Экбатане. Итти-Мардук-балату являлся главой самого крупного в Вавилоне банковского дома, фирмы «Эгиби и сыновья». Очевидно, он и его друзья пришли в суд либо по царскому повелению, либо для подачи прошения. Они понесли такие расходы в виде взяток судебным чиновникам, что потребовался заем, прежде чем они смогли предпринять поездку домой. Здесь мы должны оставить Кира, так как совершенно неожиданно и без предупреждения наша информация заканчивается.

Теперь Кир стал монархом величайшей империи, известной в истории. Для управления этой широко раскинувшейся территорией он в основном принял организацию, впервые придуманную ассирийцами, которые заменили завоеванные ими государства официальными провинциями. Каждой из них управлял губернатор с полным штатом подчиненных, и все они поддерживали тесную связь с центральной властью посредством частого обмена приказаний и отчетов. Главное отличие этих ассирийских провинций от двадцати сатрапий, учрежденных Киром, состояло в том, что сатрапии появились вместо гораздо больших по размерам независимых монархий.

Каждой сатрапией управлял сатрап, титул которого буквально означал «защитник царства». В качестве преемника бывшего царя он правил поистине огромной территорией и был на самом деле монархом, которого окружал миниатюрный штат придворных. Он не только осуществлял гражданское управление, но и был также главнокомандующим армией рекрутов, набранных в этой сатрапии. Когда должность сатрапа стала передаваться по наследству, угрозу центральной власти нельзя было игнорировать. Чтобы противостоять этой угрозе, были введены определенные ограничения; помощник сатрапа, его главный чиновник по финансам и командир гарнизона, расквартированного в крепости столицы той или иной сатрапии, получали приказы непосредственно от великого царя и находились в прямом его подчинении. Еще более эффективный контроль осуществлял «царский глаз» (или «царское ухо», или «царский посланец»), который каждый год проводил тщательную инспекцию каждой провинции.