Роман Ключник - От Петра I до катастрофы 1917 г.

Александр I заявил, что не будет править, как его отец, будет править по примеру своей бабки, и соответственно вернул дворянам их права, отобранные императором Павлом.

Масон Фредерик Сезар де Легарп (1754-1838 гг.) участвовал в воспитании Александра 13 лет и результат этого был соответствующим.

«Воспитанный республиканцем Лагарпом, Александр Первый по своим взглядам наполовину монарх - наполовину республиканец», - отметил Б. Башилов. Легарп, находясь в России, своими публикациями пытался активно участвовать во французских событиях.

Цели масонов видны из письма Александра своему учителю Лагарпу 27 сентября 1797 года:

«Но когда же придёт и мой черед, тогда нужно будет стараться, само собою разумеется, постепенно образовать народное представительство, которое, должным образом руководимое, составило бы свободную конкуренцию, после чего моя власть совершенно прекратилась бы, и я, если бы Проведение благословило нашу работу, удалился бы в какой-нибудь уголок и жил бы там счастливый и довольный…». Масоны были счастливы, не зря старались много лет, и оставалось только водрузить Александра на российском троне. И как мы выше наблюдали - они не стали ждать, когда император Павел умрет естественной смертью. Но обман, коварно не сдержанное слово не убивать отца сильно потрясло Александра и оттолкнуло его от любимых масонов. Состояние молодого императора ёмко описывает его друг польский вельможа Чарторыйский:

«Трудно описать все отчаяние Александра, когда он узнал о смерти своего отца. Отчаяние это продолжалось несколько лет и заставляло опасаться, чтобы от него не пострадало здоровье Александра. Угрызения совести преследовали его, сделались исходным пунктом его позднейшей склонности к мистицизму. Император Александр никогда не мог простить Панину и Палену, что они увлекли его совершить поступок, который он считал несчастьем всей своей жизни. Оба эти лица были навсегда удалены от двора» (С. Платонов «Лекции по русской истории», Петроград, 1915 г.).

От двора были удалены только непосредственные участники заговора, но масоны в России при Александре Первом продолжали процветать. В 1802 году А. А. Жеребцов открыл в Петербурге ложу «Соединенные друзья», а в 1803 году розенкрейцеры открыли тайную ложу «Нептун», которую возглавил сенатор П. И. Голинищев-Кутузов. Почти каждый год открывались всё новые ложи, которые сейчас даже трудно перечислить. Создатель масонской ложи «Умирающий сфинкс» А. Ф. Лабзин с 1804 года стал издавать масонский журнал «Сионский вестник».

В результате вышеописанных событий и специфического воспитания у Александра был сложный характер, сложные взгляды на различные вещи и такая же судьба. Какую же всё-таки политику повёл новый 23-летний российский император?

Александр Первый во многом повторил путь реформ своего отца. Александр объявил амнистию и освободил из тюрем и ссылок более 1000 человек и запретил пытки; восстановил Жалованную грамоту дворянству, отобранную отцом, но нарушил их монопольное право на землю - теперь землю могли покупать купцы, мещане и отпущенные на волю крепостные; армии вернул русскую форму.

Пожалуй, самым прогрессивным был указ Александра Первого от 23 февраля 1803 года «О свободных землепашцах». По этому указу помещики, если захотят - могут освободить своих крестьян, как отдельными семьями, так и целыми селениями. Этот указ фактически предусматривал отмену крепостного права на добровольной основе и благородном решении господ, хотя, к великому сожалению, эти черты проявились у ничтожно малого количества.

Ещё до издания этого указа Александр I обратил внимание на ситуацию в своих западных землях, на трагедию белорусов, и в конце 1802 г. создал при правительстве новый (второй) Еврейский комитет - «Комитет о благоустроении евреев», который возглавил сенатор Д. О. Баранов. Перед комитетом стояли те же задачи: изучить проблему и дать рекомендации. В него опять входил Державин, который к тому же был ещё и министром юстиции.

А. Солженицын в своем двухтомнике многие острые вопросы-ответы старается тактично обходить или избегать, надеясь, что умный читатель сам завершит анализ и сделает правдивые выводы, и оказывается (!) как раз в этом его обвиняют еврейские критики - «Чем же было вызвано такое упорство евреев, почему, несмотря на представленные льготы, они не спешили заселять этот край. Солженицын не отвечает на этот вопрос и даже не ставит его…» - поймал на «ошибке» радостный Я. Рабинович из Израиля. Ну что ж, чтобы меня не обвиняли в подобной ошибке, - придётся разобраться с этим вопросом- загадкой.

Название комитета Александра I было более чем странное, ибо евреи и так были благоустроены лучше всех. Они составляли в некотором роде элиту, которая принципиально не опускалась до земледельческого труда. А уж кого надо было благоустраивать, вернее, спасать от смерти, так это белорусских крестьян. Организован этот комитет был явно издевательски, ибо в него вошли ярые противники перемен - польские магнаты Адам Чарторыжский и Северин Потоцкий, участник убийства царя Валериан Зубов - все трое владели обширными землями на новом западе России. И в случае выселения евреев с этих земель, по утверждению самого Державина, у них «была бы знатная потеря их доходам».

Кроме того, на этот раз для объективной работы комитета было разрешено приглашать видных деятелей из еврейского сообщества. Несмотря на это, сам факт появления комитета, в который опять входил Державин, вызвал большой переполох в еврейском сообществе, что подчеркнул в своём исследовании еврейский историк Ю. Гессен.

Главы кагалов собрались в 1802 году в Минске для обсуждения этого вопроса и решили направить делегацию ходатаев в столицу для противодействия - «чтобы они (сановники) не делали у нас никаких нововведений». Для этого мероприятия объявили сбор средств, а для успеха мероприятия объявили также трёхдневный жертвенный пост для всех евреев края.

И вот что начало происходить по свидетельству Державина:

«Тут пошли с их стороны, чтоб оставить их по-прежнему, разные происки. Между прочим г. Гурко, белорусский помещик, доставил перехваченное им от кого-то в Белоруссии письмо, написанное от одного еврея к их поверенному в Петербурге, в котором сказано, что они на Державина, яко на гонителя евреев, по всем кагалам в свете наложили херем или проклятие, что они на подарки по сему делу собрали 1 000 000 и послали в Петербург, и просят приложить все старания о смене генерал-прокурора Державина, а ежели этого не можно, то хотя покуситься на его жизнь…

Польза же их состояла в том, чтобы не было им воспрещено по корчмам и деревням продавать вино…» (Как видим, водочный бизнес в России и в те времена был очень прибыльным, опасным, и его судьба решалась на самом высоком уровне).