Валентина Антипина - Повседневная жизнь советских писателей. 1930— 1950-е годы

Руководство писательской организации пыталось помочь в первую очередь больным и престарелым литераторам. В июне 1948 года было принято постановление ССП об установлении стипендий писателям, частично или полностью утратившим работоспособность и имевшим литературные заслуги [779] Протокол № 30 заседания Секретариата ССП СССР // Там же. Д. 880. Л. 4–5. . Девять писателей получили пожизненные стипендии в размере 500 и 300 рублей, в отношении одного было возбуждено ходатайство о предоставлении ему персональной пенсии, а другому было установлено ежемесячное пособие на лечение в размере 750 рублей в течение семи месяцев.

Жизнь восстанавливалась, возобновилась и деятельность литфондовских домов отдыха и творчества. В 1946 году начали работать базы отдыха для писателей в Майори (на Рижском взморье), в Переделкине, в Эртелеве (близ Воронежа), в Келломяках (под Ленинградом), в Гаграх, Сатурамо (возле Тбилиси) и Дарачичаге (Армения). Взамен разрушенных фашистами зданий оздоровительных учреждений в Ялте, Коктебеле и Ирлене (на Украине) были построены новые корпуса [780] Летний отдых писателей //Литературная газета. 1946.13 июля. С. 4. .

В 1949 году в системе Литфонда функционировали шестнадцать домов творчества, но из них только три работали круглый год (в Переделкине, Голицыне и Комарове). Но даже при ограниченных сроках эксплуатации большинства из них Литфонд имел возможность обеспечить путевками 80 процентов всех литераторов [781] Объяснительная записка о работе Литературного фонда СССР по годовому отчету за 1949 год // РГАЛИ. Ф. 1566. Д. 131 Л. 7,9 — 11. . Однако при этом план загрузки не выполнялся. По мнению директора Литфонда, такое положение объяснялось тремя обстоятельствами: большим количеством нерентабельных небольших домов творчества, падением спроса на путевки и неудовлетворительной работой некоторых из них. Поэтому он предлагал закрыть пять домов творчества и перевести их на положение дач. Секретариат ССП это предложение санкционировал. Так как спрос на санатории и дома отдыха для писателей резко уменьшился, а при этом возросло количество предложений от оздоровительных учреждений других ведомств, Литфонд был вынужден снизить цены на свои путевки.

Условия в писательских домах отдыха продолжали оставаться весьма посредственными. Во многих из них комнаты были оборудованы примитивными кроватями и приходящей в негодность мебелью, отсутствовали элементарные удобства, не было транспорта. В Коктебеле, например, только во второй половине сороковых годов керосиновые лампы заменили на электрическое освещение. Инвентарь сюда присылали, совершенно не сообразуясь с потребностями учреждения. Так, из шести присланных в Коктебель шкафов только трем нашли применение. Столовой для чего-то выделили 20 венских стульев. Иногда приходили совершенно негодные вещи — байковые одеяла, сшитые из двух половинок, годились только на капоры для машин или на тряпки [782] Протокол № 1 Балансовой комиссии Литфонда СССР от 23 февраля 1950 г. // Там же. Д. 133. Л. 3. . Отдыхающим и работающим в Коктебеле писателям мешали экскурсанты, посещающие музей М. Волошина, поэтому было принято решение о закрытии в Дом творчества доступа для посторонних [783] Протокол заседания Секретариата ССП СССР от 6 августа 1948 г. // Там же. Ф.631. Оп. 15. Д. 886. Л. 6. .

В 1949 году начал свою работу отремонтированный санаторий в Малеевке, но долгое время в нем не могли решить вопросы с водоснабжением и электростанцией, привести в порядок территорию, наладить должным образом лечебную работу и организовать диетическое питание. В санатории даже не было отдельных помещений для кухни и столовой.

В 1950 году при проверке домов творчества вновь наблюдалась уже знакомая картина. Стоимость путевок находилась в противоречии с Постановлением Совета Министров СССР от 6 апреля 1949 года, определявшим единые нормы для всех общетерапевтических санаториев: себестоимость койко-дня — не выше 52 рублей, в том числе питания — 28 рублей; административно-хозяйственные расходы не должны были превышать 44 процента себестоимости койко-дня. В то же время в санатории им. Серафимовича установленная правительством норма превышалась почти в два раза. Однако половину отдыхающих направляли сюда по бесплатным путевкам или с большой скидкой. Медицинское обслуживание санатория пришло в полный упадок: не работали родоновые ванны, водолечебница, а углекислая ванна могла обслужить в день не более трех-четырех больных. Отсутствовал контроль за деятельностью врачей, их квалификации не хватало для лечения пациентов с тяжелыми заболеваниями. Парк санатория был захламлен, на его территории находились скотный двор, парники, ледник, не были приведены в порядок дорожки, клумбы, отсутствовали места для работы и досуга писателей на воздухе, не было столиков, беседок.

В 1952 году этот санаторий оснастили современной медицинской аппаратурой: были приобретены рентгеновский диагностический аппарат с ксилографом и биохимическая лаборатория с аналитическими весами и термостатом [784] Объяснительная записка к годовому отчету за 1952 год Литературного фонда СССР // Там же. Д. 536. Л. 31. . Но эти закупки сами по себе ничего не улучшили. Возводимый новый корпус так и стоял неоштукатуренным, с неоформленным фасадом, недостроенными балконами и рельсами, торчащими из стен. По свидетельству автора заметки в «Литературной газете», с каждым годом санаторий работал все хуже и хуже. Директор санатория С. Сааков ликвидировал лечебную физкультуру, массаж и родоновые ванны. Солярием, представлявшим собой сооружение из рваной фанеры, никто не пользовался. Территория не благоустраивалась, цветы на клумбах вовсе перестали сажать. Прямо перед зданием санатория высилась безобразная изгородь, которой был огорожен сад. Писатели были вынуждены приезжать сюда со своими свечами, так как здание ночью не освещалось. В газете отмечалось, что все эти недостатки происходили от плохого хозяйственного руководства, в то время как медицинский персонал работал энергично и добросовестно, хороший порядок существовал и в столовой [785] Сычев П. Улучшить работу санатория писателей // Литературная газета. 1952.11 сентября. С. 2. .

Об одном эпизоде, произошедшем в санатории им. Серафимовича, рассказал Емельянов, который прибыл туда после инфаркта. Одновременно там отдыхали еще двое больных: Шильдкрет (после операции на горле) и Колков (после операции на желудке и гангрены на ноге). Их поселили в одной комнате, несмотря на то, что одному необходимо было всячески остерегаться сквозняков, а другому для успешного выздоровления нужно было постоянно проветривать помещение. В результате Колков уехал из санатория на семь дней раньше срока, Шильдкрет выписался с очень высокой температурой. Самого Емельянова за время отдыха переселяли из комнаты в комнату пять раз.