Джон Норвич - Срединное море. История Средиземноморья

Было очевидно, что империя зашаталась. Если Италия, ставшая единым национальным государством менее сорока лет назад, могла нанести ей такой ущерб, это, несомненно, означало, что путь открыт и для всех прочих врагов, и они могут действовать в своих интересах. К концу лета Сербия, Греция, Болгария и Черногория сумели отрешиться от существовавших между ними разногласий и образовать Балканский союз с целью изгнать турок с Европейского континента раз и навсегда. Военные действия начались в октябре, и неделю спустя в условиях численного превосходства над турецкими войсками в соотношении два к одному османское правительство в панике заключило мир с Италией, по условиям которого оно признавало власть последней над Триполитанией и Киренаикой в обмен на возвращение Додеканесских островов (итальянцы согласились на этот пункт, но так и не выполнили его). К концу ноября болгары заняли Фракию, сербы — Косово, Монастир, Скопье и Охрид, и, что важнее всего, в руках греков оказались Фессалоники — важнейший порт Средиземноморья. [393] Бедный Абдул-Хамид вместе с семьей поспешно взошел на борт немецкого парохода «Лорелея» и вернулся в Стамбул, где провел оставшиеся шесть лет жизни в Бейлербейском дворце на Босфоре.

В декабре наступила пауза: Болгария, Сербия и Черногория договорились о перемирии — со стороны Греции последовал подчеркнутый отказ, — и за пять дней до Рождества в Лондоне открылась мирная конференция. Однако незавершенных дел оставалось слишком много, и в начале февраля 1913 г. война разразилась вновь. В середине апреля последовало новое перемирие, и 30 мая в Лондоне состоялось подписание мирного договора. Турция лишалась Крита (Греция официально аннексировала его 13 декабря), Македонии, Фракии, Албании и большей части принадлежавших ей островов в Эгейском море. От «Турции в Европе» остался лишь Константинополь и прилегающая к нему территория — чуть больше половины той области, которую город занимает в наши дни. Современная граница, проходящая сразу за Эдирне, появилась в результате событий, известных под названием Второй балканской войны, продолжавшейся всего одну-две недели. Виновниками ее стали болгары: недовольные приобретениями греков и сербов в Македонии, ранним утром 29 июня (того же 1913 г.) они внезапно напали на своих бывших союзников, к которым вскоре присоединилась Румыния. Турки решили организовать вторжение, и некий майор Энвер — впоследствии Энвер-паша — сломя голову промчался со своей кавалерией через Фракию к Эдирне и взял город без единого выстрела. То было отважное и успешное предприятие, но оно не могло скрыть того факта, что менее чем в течение года Османская империя потеряла четыре пятых владений в Европе и более двух третьих частей своего европейского населения.

Ответственность за эти потери, согласно общему мнению, несла армия. Очевидно, она нуждалась в широких преобразованиях и реконструкции. Людям не платили месяцами; все были измучены, многие голодали, и боевой дух упал настолько, что войска находились на грани мятежа. Флот также безнадежно устарел и был в ужасном состоянии. Говорят, что первые немецкие офицеры, прибывшие, чтобы вновь привести армию в порядок, ужаснулись, узнав, что в турецком языке нет слова, обозначающего техническое обслуживание.

Само собой разумеется, немцы знали свое дело. В течение нескольких лет кайзер Вильгельм II стремился, так сказать, осуществить мирное наступление на Востоке. Подобно главам ряда других держав он слышал об открытии огромных месторождений нефти в Месопотамии и жаждал получить согласие султана на постройку продолжения железной дороги Берлин — Константинополь на восток до Багдада. Впервые он нанес официальный визит в Константинополь, прибыв туда на своей яхте «Гогенцоллерн» на следующий год после восшествия на престол в 1889 г.; во время второго посещения в 1898 г. он и Абдул-Хамид пересекли Босфор и торжественно открыли великолепный новый Азиатский вокзал в Гайдарпаше. Затем он приплыл в Палестину, где 29 октября 1898 г. торжественно въехал в Иерусалим, став первым германским императором, совершившим это после Фридриха II (тот побывал в Иерусалиме в 1229 г.). Он ехал на угольно-черном скакуне, облаченный в парадную форму, в каске, увенчанной золотым орлом. Возможно, он производил слегка забавное впечатление — «мерзкое», как написала императрица Мария Федоровна своему сыну, царю Николаю II, — однако оно, несомненно, не дало легко забыть Вильгельма. Теперь же, 30 июня 1913 г. — в самый день неожиданного нападения болгар, — кайзер назначил генерала Отто Лимана фон Сандерса главой германской военной миссии в Константинополе.

Однако мы так и не узнаем, чего суждено было достичь этой миссии. Спустя год, почти день в день, эрцгерцог Франц Фердинанд пал жертвой пули убийцы в Сараево — и всю Европу охватила война.

Как известно, Первая мировая война велась главным образом в окопах северной Франции и Бельгии. [394] Это утверждение остается на совести автора. Отнюдь не менее известно, что Первая мировая война велась также в окопах Галиции, Польши и Восточной Пруссии на русском фронте, причем с таким же ожесточением и упорством, что и на западном фронте. — Примеч. пер. Она ни в коей мере не была войной средиземноморской. И тем не менее трижды вырывалась на просторы Средиземноморья, чтобы нанести удар по врагу на Востоке — Османской империи. В первом случае это была злосчастная операция по захвату Дарданелл и Галлиполийского полуострова; во втором — высадка войск Антанты близ Салоник; в третьем — события в Палестине.

27 декабря 1914 г. Уинстон Черчилль, в то время первый лорд Адмиралтейства, направил на имя премьер-министра Герберта Генри Асквита обстоятельную записку. В ней он утверждал, что война зашла в тупик. Обе враждующих стороны так хорошо окопались, что продвижение вперед даже на несколько сот ярдов может стоить нескольких тысяч убитых. Необходимо перенести боевые действия на новый театр войны. «Неужели у нас нет других вариантов, кроме как отправить наших солдат грызть колючую проволоку во Фландрии?» — спрашивал Черчилль. По его мнению, вариантов было два. Вторжение и оккупация Шлезвиг-Гольштейна с целью вынудить Данию присоединиться к Антанте и «открыть» Балтийское море для союзного флота; тогда русские смогут высадить свои войска в 90 милях от Берлина. Несомненно, этот сценарий представлялся ему более предпочтительным.

Впрочем, он предложил еще один проект, более амбициозный и впечатляющий: вторжение на Галлиполийский полуостров, контроль над которым позволил бы Королевскому ВМФ прорваться через Дарданеллы в Мраморное море. Встав на якорь у входа в бухту Золотой Рог, эскадра могла бы создать угрозу бомбардировки Константинополя — угрозу довольно серьезную ввиду узких улиц и полуразвалившихся деревянных домов старого города. Разрушение Галатского моста отрезало бы Перу от Стамбула; два единственных в Турции военных завода были расположены на побережье, что делало их удобной мишенью для британской корабельной артиллерии. Все это должно было заставить правительство султана просить о перемирии, после чего можно было бы, как полагал Черчилль, без особого труда убедить все еще сохранявших нейтралитет Грецию, Румынию, Сербию [395] Грубая ошибка автора: Сербия стала первой жертвой и первым участником Первой мировой войны. 28 июня 1914 г. группа боснийско-сербских радикалов, связанных с представителями сербского офицерства из организации «Объединение и смерть», совершили убийство эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника престола Австро-Венгрии. Австрийские власти возложили ответственность за это убийство на Сербию и предъявили ей ультиматум. Отказ сербского правительства выполнить одно из условий ультиматума стал поводом к началу Первой мировой войны. Боевые действия между Австро-Венгрией и Сербией начались в ночь с 28 на 29 июля 1914 г., т. е. за три дня до официального начала Первой мировой войны, которое пришлось на 1 августа 1914 г. — Примеч. пер. и Болгарию сделать свой выбор в пользу Антанты. Это был типичный «черчиллевский» план, который в случае успеха значительно приблизил бы конец войны. [396] Главной целью Дарданелльской операции было установить непосредственную оперативную связь Антанты со своим восточным союзником Российской империей, которая после вступления Турции в октябре 1914 г. на стороне Центральных держав (Германии и Австро-Венгрии) оказалась прерванной и поддерживалась только как канал военного снабжения через отдаленные морские порты Архангельск и Владивосток. — Примеч. пер. Однако он не увенчался успехом — и вот уже почти столетие военные историки пытаются понять, почему план, который вначале был столь многообещающим, обернулся самым тяжелым поражением Британии за всю войну.