Ким Маккуарри - Последние дни инков

Во время разграбления города Оргонес обнаружил пятилетнего мальчика в хорошей, дорогой одежде. Оказалось, что это сын Манко, Титу Куси, и Оргонес взял его с собой. Вдобавок к золоту, серебру, высококачественной одежде и драгоценностям испанцы вскоре обнаружили почти столь же ценное сокровище: большое количество окровавленной испанской одежды и доспехов. Инкские воины сняли одежду с тел 150 испанцев, которые были убиты в разных частях Перу в предыдущем году. Привезенные из далекой Испании, доспехи и одежды являлись буквально целым состоянием для отделенных от цивилизованного мира испанцев. Альмагро позднее поделил пожитки погибших среди своих соратников, многие из которых носили одну и ту же, истрепанную одежду на протяжении ряда лет.

Вскоре достигший своей цели отряд Оргонеса повернул назад в Куско.

Если не брать во внимание того факта, что экспедиции Оргонеса не удалось захватить в плен Манко Инку, можно было считать, что она в целом завершилась тотальным триумфом. Все испанцы в Куско, а также новый марионеточный король Паулью Инка были восхищены результатами предприятия. Становой хребет инкского восстания был сломлен, теперь у Манко едва ли осталось сколько-нибудь значительное число подданных, чтобы осуществлять государственное управление, не говоря уже о том, чтобы вести военные действия. Куско, отныне неофициальная столица королевства Альмагро Новое Толедо, оказалась наконец в безопасном положении.

Но было ли это так в действительности? Хотя фактически Альмагро со своими 800 бойцами контролировал город, инкская столица все еще не обрела четко определенный юридический статус. Эта правовая неопределенность была обусловлена тем фактом, что никто не мог утвердительно сказать, находится Куско в пределах королевства, пожалованного Писарро, или же в пределах королевства, дарованного Альмагро. Писарро же, находившийся в Лиме и уже знавший, что Альмагро захватил Куско и заключил под стражу двух его братьев, решил, что лучшим вариантом будет попытаться начать переговоры со своим бывшим партнером. Учитывая то, какой мощной силой обладал Альмагро, у Писарро было немного шансов. Он отрядил на переговоры своего старого знакомого — адвоката по имени Гаспар де Эспиноса.

В ходе переговоров Альмагро сразу заявил не только о том, что он имеет законные права на Куско, но и о том, что северную границу его губернаторства следует передвинуть на север, доведя ее почти до самой Лимы. Ведь это он прорвал блокаду, организованную Манко, и спас находившихся там испанцев. Если бы он не вернулся в Перу, то весь регион находился бы теперь под властью императора-ренегата.

Несмотря на упорство Альмагро, Эспиноса не терял надежды на то, что удастся заключить хотя бы временное соглашение относительно границ между двумя королевствами — любых границ, — и в таком случае в дальнейшем уполномоченные короля смогут осуществить надлежащие измерения и произвести окончательную делимитацию границ. По мнению Эспиносы, основная проблема заключалась в том, что братья Писарро могут возжаждать реванша; в этом случае текущий конфликт имел бы шансы развиться в полномасштабную гражданскую войну. Выслушав внимательно Альмагро, Эспиноса затем посетил импровизированную тюрьму, устроенную испанцами в храме Солнца. Там адвокат встретился с Эрнаном и Гонсало Писарро. Тепло поприветствовав обоих братьев, Эспиноса обратился к Эрнану, надеясь внести ясность в текущий конфликт, представив его в более широкой перспективе:

«У меня есть опыт работы в Индиях [42] Т.е. на американском континенте. — Примеч. авт. , [и я знаю, что) когда губернаторы ссорятся по поводу существующих у них расхождений во взглядах, они теряют свое имущество и не только оказываются лишенными того, на что претендуют, но зачастую терпят великие невзгоды, проводят длительные периоды заключения в тюрьме и даже погибают, что всего печальнее. Таким образом, я могу пообещать вам, что если губернатор [Писарро] не заключит мирного соглашения с Альмагро… то никто не избежит великих невзгод. Когда Его Величество узнает об этих конфликтах, он будет вынужден форсированно искать решение для этого королевства, которое принадлежит ему, и он направит людей, с тем чтобы они навели здесь порядок, устранив со своих постов тех, кто занимал их на момент конфликта… Когда… [королевские уполномоченные]… ступят на территорию новосозданного королевства, то его правители навсегда утратят свою власть… Я говорю это, поскольку — с учетом моей роли посредника в переговорах — я хочу организовать заключение соглашения между губернаторами, с тем чтобы отныне между ними были мир и согласие, — именно в этом будет заключаться успех переговоров. Я говорю вам это, поскольку вы не относитесь к тому типу людей, которые скоры на заключение соглашений, — напротив, скорее, к тому типу личностей, которые будут долго помнить то, что им довелось перенести и… захотят отомстить за свои пережитые невзгоды… которые захотят начать войну. Соответственно желательно, чтобы вы вели себя, как человек, который желает мира, а не так, как человек, желающий лишь побыстрее освободиться, с тем чтобы развязать войну».

Эрнан Писарро, чье природное высокомерие было несколько умерено пребыванием в тюремном заключении, внимательно выслушал Эспиносу и в конечном итоге согласился начать переговоры. В это же время находящиеся в подчинении Альмагро офицеры — особенно Родриго Оргонес — продолжали убеждать Альмагро в необходимости казнить братьев Писарро, настаивая на том, что никому из них нельзя доверять. Оргонес утверждал, что если братья будут освобождены, то они обязательно вернутся и попытаются вновь захватить Куско. Так или иначе, переговоры между Эспиносой и Альмагро затянулись на несколько месяцев, — в течение всего этого времени в расположение Писарро продолжали приходить все новые и новые отряды, и у него сформировался весьма мощный гарнизон. В этот период Гонсало Писарро каким-то образом удалось бежать из тюрьмы; он добрался до Лимы, где присоединился к своему брату Франсиско, которого не видел уже почти два года.

Между тем адвокат Эспиноса делал все возможное, чтобы убедить Альмагро не ввергать страну в открытую гражданскую войну, которая не только приведет к разрыву отношений с Франсиско Писарро, но и поставит под угрозу отношения с королем. Обращение Эспиносы к Альмагро изобиловало различными примерами из римской истории.

Шестидесятитрехлетний Альмагро был впечатлен этими экскурсами в историю. Жизнь Альмагро была полна трудностей, сейчас он чувствовал свой немолодой возраст, в последнее время его одолевали различные недуги. Осознавая, что он не обладает должными властными полномочиями для захвата Куско или для осуществления атаки на отряд Писарро, Альмагро понял, что в случае расправы с Эрнаном, — на чем настаивали некоторые офицеры из его отряда, — он мог лишиться благосклонности короля. Помимо этого, казнь Эрнана означала объявление войны его бывшему партнеру; тогда гражданская война стала бы неизбежной.