Чарльз Галленкамп - Майя. Загадка исчезнувшей цивилизации

Подобным образом они хотят вернуть обратно хотя бы часть того священного наследия, которое растеряли за время своей жизни в джунглях. Но сам образ их жизни способствовал тому, что они все дальше и дальше уходили от духовной зрелости, которую тщетно пытались сохранить. Действительность превратила древние традиции в смутные воспоминания, а затем они вообще были преданы забвению. Из рук лакандонов, вынужденных бороться за повседневное существование, ускользнули почти все достижения майя, накопленные в течение многих тысячелетий. Отброшенные далеко за пределы сказочного мира верховных жрецов, священных городов и древнего искусства, они очутились на суровых берегах архаической эпохи. Там они и остались как свидетельство превратностей истории.

Весной 1946 г. в глухие районы северного Чиапаса проник американский путешественник и фотограф Джайлс Хили. Ему поручили спять документальный фильм по истории майя от доколумбовых времен до наших дней. Но эта экспедиция в Чиапас была посвящена в основном съемке фильма о таинственных лакандонах. Работая с индейцами, жившими в лесистых низовьях реки Лаканха, Хили заметил, что временами часть мужчин исчезает из деревушки и появляется лишь через несколько дней. По их словам, они совершали паломничество к святилищам, которые запретны для посторонних. Любопытство Хили достигло предела. Он знал, что вся эта область изобилует археологическими памятниками. И смутная надежда посетить какой-нибудь древний город, который до сих пор служит предметом поклонения для потомков его строителей, превратилась у него в настоящую манию. В конце концов Хили удалось приблизительно узнать местонахождение одного тайного святилища. Хили привели в самую глубину джунглей. Лучи солнца местами едва пробивались сквозь плотную крышу растительности. Можно было пройти всего в нескольких метрах от целого города, даже не подозревая о его существовании. Наконец они вышли на более открытое место, окруженное глыбами белого камня под покровом зелени. На вершине террасовидного «акрополя» они увидели руины массивных зданий. Низкие, прямоугольные постройки поразительно строгих пропорций едва различались сквозь густые заросли леса. Одни из них оказались частично погребенными под обломками, другие стояли почти нетронутыми, подобно белым призракам, поднявшимся над морем зеленых джунглей. У подножия «акрополя», на большой углубленной в землю площади, лежала массивная скульптурная стела. Древний мастер изобразил на ней жреца в пышном одеянии и с церемониальным жезлом в руке. Вокруг фигуры жреца располагались иероглифические надписи. По обеим сторонам лестницы, ведущей на вершину «акрополя», стояли еще две вычурные резные стелы, наполовину ушедшие в землю. Другие монументы — каменные скульптуры ягуаров и свернувшихся в кольцо змей — попросту валялись в джунглях. Хили стоял у самого порога сенсационного научного открытия. Наиболее крупное здание находилось у северного склона «акрополя». Несмотря на проросшие сквозь его крышу деревья, оно сохранилось довольно хорошо. В лабиринт внутренних залов вели снаружи три двери. Фасад здания над каждым из входов прежде украшали скульптуры. На внешней стене, между вторым и третьим дверными проемами, сохранился один единственный едва различимый фрагмент алебастрового рельефа. Хили вошел внутрь и попал в узкую комнату с крутыми сводами. Когда его глаза привыкли к ее тусклому освещению, он вдруг увидел множество лиц, пристально смотревших на него со стен и потолка. Через минуту изображения приобрели ясность очертаний и красок, слегка потускневших от времени. Его окружали процессии роскошно одетых жрецов и вождей, сопровождаемых воинами и слугами. Войдя в другую комнату, он обнаружил сцену столкновения двух враждебных армий — темнокожие воины смешались в пылу ожесточенного боя в одну кучу. Фигуры танцоров в странных, экзотических костюмах украшали стены третьей комнаты. Хили повезло. Он открыл замечательные фрески, густо покрывавшие стены трех внутренних помещений храма. Решение пришло мгновенно — надо вернуться сюда в полном снаряжении и сфотографировать эти великолепные росписи. Кроме того, нужно привести с собой специалистов, способных оценить археологическое значение находки. Хили не подозревал, что всего за четыре месяца до этого руины посетили два американских путешественника — Джон Бурн и Карл Фрей. Бури снял даже подробные планы сохранившихся зданий. Но стена джунглей была настолько плотна, что полностью скрыла от них здание с росписями. На следующий год, зимой 1947 г., Хили во главе экспедиции, снаряженной «Юнайтед фрут компани», Институтом Карнеги и мексиканским правительством, вернулся к месту своей находки. Его сопровождали два опытных художника — специалисты по реставрации настенных росписей Антонио Техеда и Агустин Вилягра Калети. Именно они стали осуществлять смелый проект детального и точного копирования фресок. Древний город, найденный Хили, получил название Бонампак, что означает на языке майя «расписные стены» [62] Это название («Бонампак») было предложено американским исследователем Сильванусом Морли. . Чтобы попасть в него, нужно было от аэродромов, расположенных по берегам реки Усумасинты в глухих селениях Эль Седро, Филадельфия или Теносике, совершить по опасным тропам путешествие на мулах в течение нескольких дней. Несмотря на то, что путь до города чрезвычайно труден, там побывало множество экспедиций. Их участники пытались проникнуть в самую глубь истории Бонампака и дать оценку его изумительным художественным произведениям. Искусство и археология всегда тесно связаны друг с другом. Но почти ни одно открытие не вызвало у историков искусства и археологов такого огромного обоюдного интереса, как в случае с Бонампаком.

Как ни странно, Бонампак представлял собой довольно незначительный город, один из многочисленных маленьких центров, которые существовали в долине Усумасинты между 400 и 900 гг. н. э. Их культура и политика зависели от соседних городов — Паленке, Яшчилана и Пьедрас Неграса. Художники Бонампака, вероятно, создавали свои произведения на базе технических приемов и традиций, господствовавших в этих крупных городах, особенно таких, как Яшчилан. Татьяна Проскурякова [63] Татьяна Проскурякова — известная американская исследовательница, специализирующаяся на изучении архитектуры и скульптуры древних майя. Основные работы: «Аn album of Maya Architecture)). Carnegie Institute Washington Publication, N 558. Washington, 1946; «A study of Classic Maya sculpture)). Carnegie Institute Washington Publication, N 593. Washington, 1950; («Historical implications of a pattern of dates at Piedras Negras, Guatemala». American Antiquity, v. 25, N 4. Salt Lake City, 1960. — выдающийся специалист по скульптуре майя — пишет, что Бонампак «был просто небольшим городком, находившимся в густо населенной области. Это был, по-видимому, своего рода „филиал" более крупного центра — Яшчилана. Отпечаток яшчиланского стиля на изделиях художественного ремесла Бонампака виден совершенно отчетливо. А мастера, создавшие в течение многих поколений особый „бонампакский" стиль, обучались, вероятно, в школах Яшчилана». Почему именно Бонампак украшен самыми выдающимися художественными произведениями того времени, мы скорее всего так никогда и не узнаем. К их числу относятся не только замечательные фрески города. Каменные скульптуры Бонампака стоят в одном ряду с наиболее яркими образцами этого искусства, обнаруяїенньїми до сих пор на территории майя. Проскурякова считает, что огромная стела, найденная на главной площади города — «один из крупнейших и прекраснейших монументов, которые когда-либо сооружали майя». Другие образцы каменной скульптуры Бонампака, хотя их и немного, не менее великолепны по замыслу и выполнению. А когда были наконец закончены фрески, уже и без того глубокое мастерство изобразительного искусства поднялось на недосягаемую высоту.