Георгий Александровский - Цусимский бой

Рассвело. Точно приворожённые опасением русских, показались силуэты двух японских крейсеров, по-видимому, тех, которые потопили крейсер «Светлана». Коломейцев немедленно приказал кочегарам не подбрасывать угля, чтобы дымом не выдать присутствие миноносца. Японские крейсера, к счастью, не заметили «Буйного» и скрылись за горизонтом.

Вскоре увидели идущие вдали крейсер «Донской» и два миноносца. Направились к ним, но те, приняв, по-видимому, «Буйный» за японский корабль, стали удаляться. На миноносце подняли стеньговые флаги больших размеров и свои позывные. Но на «Донском», очевидно, не разобрали флагов. Коломейцев начал сигналить прожектором, но и это не помогло. Пришлось прибегнуть к радиотелеграфу, открывая своё присутствие японцам, и только тогда «Донской» с миноносцами повернул навстречу «Буйному».

Адмирал пожелал перейти на «Бедовый», на который он был доставлен на катере с крейсера. Мичман Адам Фридрихович фон Гернет, командовавший катером, обратился к адмиралу Рожественскому с просьбой дать распоряжение для «Донского». Адмирал решительно ответил:

— Идти во Владивосток.

Как только катер отошёл, на «Бедовом» подняли сигнал: «„Грозный“, следовать за мной». Командир «Грозного» капитан 2-го ранга Константин Клитович Андржиевский считал, однако, себя старшим командира «Бедового» и запросил по семафору:

— Какие и от кого имею распоряжения?

И был немало удивлён, получив ответ, что на «Бедовом» находится адмирал Рожественский, который приказывает идти во Владивосток, а если не хватит угля, то в бухту Посьет. Оба миноносца дали ход и начали быстро удаляться.

Проходя около 3 часов дня остров Дажелет, русские миноносцы обнаружили, что их нагоняют два японских миноносца. Один был двухтрубный истребитель, другой четырёхтрубный миноносец.

Утром с двумя миноносцами точно такого типа вёл свой славный бой миноносец «Громкий». Один корабль против двух японских. Теперь же силы были равны.

Русские миноносцы шли экономическим ходом — 13 узлов. «Грозный» подошёл к «Бедовому», чтобы спросить распоряжений. Получил ответ: «Уходить во Владивосток».

«Грозный» переспросил: «Почему уходить, а не принять бой?»

Но ответа с «Бедового» не последовало. «Грозный» продолжал идти малым ходом, не желая покинуть товарища. Японские миноносцы приближались. И вдруг с «Грозного» увидели, что на «Бедовом» вместо того, чтобы открыть по японским миноносцам огонь, были подняты флаги белый и Красного Креста.

Японские миноносцы открыли по «Бедовому» огонь, но потом прекратили стрельбу, и слабейший миноносец подошёл к «Бедовому».

Чины штаба адмирала Рожественского встретили в командире «Бедового» более покладистого человека, чем был капитан 2-го ранга Коломейцев. Неизвестно, как они объяснили необходимость сдачи лежавшему в каюте тяжелораненому Рожественскому, но на суде адмирал Рожественский держал себя с достоинством и всю вину за сдачу возложил на себя. Суд, зная тяжёлое физическое состояние, в котором в то время находился Рожественский, не принял его акт самопожертвования во внимание.

«Грозный», увидев картину, которую он меньше всего ожидал наблюдать, дал полный ход и стал уходить. За ним погнался сильнейший японский миноносец. Бой начался с дистанции в 26 кабельтовых, и постепенно эта дистанция уменьшилась до 14. Одним из первых попаданий на русском миноносце был пробит борт у ватерлинии и перебит паропровод к динамо-машине. Мичман Пётр Пирсович Дофельд был послан обследовать повреждения. Не успел он вернуться, как другой снаряд разорвался на мостике, убив мичмана Дофельда, двух матросов и ранив командира и рулевого. Кровь заливала лицо командира, и ему было трудно управлять стрельбой из орудий. Тогда капитан 2-го ранга Андржиевский поручил руководить стрельбой лейтенанту Сергею Дмитриевичу Коптеву.

Стрельбой русского миноносца была сбита труба на японском истребителе. Он сильно накренился. Вскоре он спустил стеньговые флаги и повернул назад. Недостаток угля помешал «Грозному» преследовать повреждённый японский миноносец и его потопить. Поэтому «Грозный» продолжал свой путь во Владивосток, На нём было 6 пробоин, из них одна подводная, убито 4 и ранено 3 человека, в том числе мичман Дмитрий Николаевич Сафонов. Кроме собственной команды на миноносце находились 2 офицера и 8 матросов, спасённых со вспомогательного крейсера «Урал».

На другой день, около 7 часов вечера, «Грозный», еле передвигаясь, так как сжёг все запасы угля и всё, что было способно гореть, подошёл к острову Аскольд. Здесь его встретили суда Владивостокского отрада под командованием контр-адмирала Иессена. Проведя ночь на якоре, миноносец получил на другой день уголь и пришёл во Владивосток, первым принеся на родину донесение о страшной трагедии, постигшей Вторую Тихоокеанскую эскадру у острова Цусима.

Кроме «Грозного», конечной цели плавания эскадры достигли: посыльное судно «Алмаз» (командир — флигель-адъютант капитан 2-го ранга Иван Иванович Чагин) и миноносец «Бравый» (командир — лейтенант Павел Петрович Дурново), доставивший 4 офицеров и 175 человек команды броненосца «Ослябя». На «Алмазе» был убит лейтенант Павел Павлович Мочалин, а на «Бравом» ранен мичман Константин Карпович фон Нерике и 4 матроса и убито девять.

Оба эти корабля направились в ночь на 15 мая в восточный проход между островом Дажелет и японскими островами и таким образом избежали встречи с кораблями японского флота, сосредоточенными между Дажелетом и берегами Кореи.

Увы, доблестному крейсеру «Изумруд» не удалось благополучно закончить плавание. Опасаясь японских мин заграждения, которые действительно были тайно от русских поставлены в количестве 700 штук, «Изумруд» направился в бухту Св. Владимира. Здесь он выскочил на подводные камни, не сумел с них сняться и сам себя взорвал. Не дошёл также транспорт «Иртыш», получивший сильные повреждения в бою 14 мая. Командир затопил транспорт в ночь на 16 мая у берегов Японии после своза команды на берег.

Относительно личного состава кораблей Второй Тихоокеанской эскадры. За исключением 4 кораблей, составлявших ядро отряда Небогатова, и миноносца «Бедовый», можно обо всех, переживших сражение, сказать словами, взятыми из рапорта командира «Грозного» капитана 2-го ранга Андржиевского:

«В течение трёх суток, из коих двое под почти непрерывным огнём, совершенно без сна и почти без пищи, офицеры мужественно и хладнокровно распоряжались огнём и исправляли повреждения, ни на минуту не теряя самообладания.

Команда выше всякой похвалы — молодцы! Безгранично преданы, самоотверженны, выносливы, храбры. Нахожу всех в равной мере заслуживающими похвалы и поощрения…»