Юрий Евстигнеев - Кыпчаки / половцы / куманы и их потомки: к проблеме этнической преемственности

Верования половцев те же, что и других тюркских кочевых племён, в том числе и кыпчаков. Выделяет же их особенность в культе предков, получившая развитие в установке антропоморфных каменных изваяний. Вроде ничего здесь особенного нет: такие статуи устанавливали многие племена, в том числе и тюркские: древние тюрки и уйгуры на территории Монголии, Тувы и Алтая, кимаки и кыпчаки в Казахстане. Это были стеловидные плоские изваяния с лицами и некоторыми деталями, прочерченными по плоской поверхности или сделанными низким рельефом. Самые ранние половецкие статуи имеют аналогии с изваяниями кыпчаков IX–XI вв. (Плетнёва, 1988, с. 25). Однако взаимосвязь кыпчакских и половецких скульптур находится под вопросом, ибо как утверждает специалист по казахстанским изваяниям Л.H. Ермоленко: «не представляется возможным убедительно соотнести изваяния с конкретными племенами, известными по письменным источниками, поэтому определения «древнетюркский» и «кыпчакский» в значительной мере условны» (Ермоленко, 2004, с. 69), тем более что основной район распространения изваяний, характерных для половцев, находились в Семиречье («около 85 % всех известных в Средней Азии и Казахстане статуй с сосудом в обеих руках приходится на Тянь-Шань и Семиречье» (Ермоленко, 2004, с. 47)).

Со временем техника исполнения половецких статуй, особенно в изображении лиц, была усовершенствована, достигнув в XII веке высокого искусства. Помимо совершенства в изображении деталей одежды и т. д., лица вместо обычных «общечеловеческих» стали приобретать индивидуальные черты, приближая изображение к оригиналу. Лица многих статуй имеют явно монголоидные черты, например, женской из Краснодарского музея, мужских из Донецкой и Луганской областей Украины. В остальном все изваяния подчинены строгому канону: стоящие или сидящие, мужские или женские фигуры изображены лицом к востоку, с сосудом, прижатым к животу обеими руками (Плетнёва, 1988, с.28.).

Объёмные и довольно реалистичные изваяния, изображающие мужчин с сосудом в обеих руках, известны на юго-западе Тувы (VIII–X вв.). Многие исследователи связывают их с погребальным обрядом древних уйгуров, исповедовавших манихейство (Ермоленко, 2004, с. 45–46). С переселением в Джунгарию и Семиречье, уйгуры принесли свои погребальные обычаи, в том числе и установку подобных изваяний. Половецкие отличаются от тувинских и кыпчакских изваяний не только техникой исполнения, но, по мнению исследователей, ярко выраженом культом предков, культом героизированного родоначальника. Г.А. Фёдоров-Давыдов пишет о них: «Цель – создать монументальный величественный образ героизированного предка, быть может, бога – дала возможность воспроизвести человека в одной его функции – объекта почитания» (Фёдоров-Давыдов, 1966, с. 102.).

Ставились изваяния в местах постоянных, обычно зимних, стоянок вблизи захоронений. Изготовлялись статуи из песчаника– 39,7 %, (из 987 обследованных к 1974 году изваяний), гранита– 29,6 % и «серого камня» – 25,8 %) (Плетнёва, 1974, с. 53.). Десятки тысяч статуй стояли на курганах, на перекрёстках степных дорог и рек. У пьедестала статуй проезжавшие мимо кочевники приносили жертву – овец, коров, собак или, наиболее ценную – лошадь. В XII – начале

XIII века география каменных статуй расширяется: если в конце XI века их территория ограничивалась степным междуречьем Днепр-Волга, то позже число статуй растёт и распространяется в степях Крыма и Северного Кавказа. Накануне монгольского нашествия наибольшее скопление памятников было: 1) среднее течение Северского Донца – северо-восток Приазовья; 2) верховье реки Северский Донец (от реки Изюм до реки Оскол), а также правые притоки нижнего течения Северского Донца; 3) Днепровское Надпорожье (данные С. А. Плетнёвой); 4) район рек Бейсуга, Челбаса, Ей и Сосыки, а также в районе города Армавир на Северном Кавказе (Зеленский, 2007, с. 310–312).

Близ станицы Исправной на территории Карачаево-Черкесии найдена статуя мужчины с монголоидным лицом, с усами, на голове изображён шлем, руки вопреки канону, опущены вдоль туловища (сейчас статуя находится в музее города Черкесска); имеются ещё 11 изваяний между реками Уруп и Малый Зеленчук несколько иного типа. Верхнекубанские статуи близки каменным изваяниям Монголии и Южной Сибири: «тюркский» (слегка монголоидный) тип лица, руки, держащие сосуд у груди, на поясе сабля. Археолог В.А. Кузнецов полагает, что эти статуи установлены каким-то племенем, пришедшим с половцами в Предкавказье в XI–XII вв. (Алексеева, 1993, с. 35–37). Не ставили каменных изваяний печенеги, торки и куманы – к западу от Днепра статуй не было. После поражения половцев на Северном Кавказе и на Калке (1223/1224 г.) многие из них, особенно в период монгольского нашествия в причерноморские степи (1238–1240 гг.), бежали в разные страны, где, за исключением Северо-Восточной Болгарии, статуи уже не ставились. А с середины XIII века прекратили ставить изваяния и покорённые монголами половцы – не стало тех, кому было ставить памятник, ибо монголы устранили половецкую знать, заняв её место. Какое-то время ещё соблюдался обряд погребения и при монголах, но памятники ставить перестали. Умер обычай – исчезло монументальное искусство!

Некоторые статуи являются настоящим произведением искусства, как например, скульптурная голова юноши, высеченная из известняка, его лицо разрисовано красной и чёрной красками, или статуя женщины с ребёнком (обе статуи находятся в историко-краеведческом музее города Луганска); среди других изваяний особый интерес представляет статуя половецкой «амазонки» – девушки, изображенной в женском головном уборе и гривной на шее, но с колчаном на правом боку и с саблей – на левом, находится в историко-краеведческом музее города Николаев, Украина (Плетнёва, 1974, каталог каменных изваяний №№ 817, 818 и 1205).

Каменные изваяния половцев ныне являются источником изучения многих сторон их культуры, в частности, одежды. Половецкая одежда на основе изучения каменных изваяний была исследована С.А. Плетнёвой (Плетнёва, 1974) и З.В. Доде (Доде, 2001). Рисунки мужской и женской одежды, созданные художниками на основе изображений на каменных изваяниях (Доде, 2001), приводятся в приложении этой книги. Разумеется, одежда, украшения, оружие и боевые доспехи, изображённые на изваяниях, принадлежали аристократии, известным воинам (батырам), одежда и прочее убранство простолюдинов было проще и беднее.

Как известно, соседние с половцами народы исповедовали христианство: в Византии и на Руси – православие, в Венгрии, Чехии и Польше – католичество. Пока половцы/куманы господствовали в степи, христианство не воспринималось, за единичными исключениями, кочевниками. Даже союзные русским князьям «черные клобуки», не говоря уж о половецких ханах, чьи дочери выходили замуж за русских князей и крестились, оставались язычниками. Но как только появилась со стороны монголов угроза их господству, отношение переменилось – уже в год появления в половецкой степи туменов Субэдея и Джэбэ-нойона крестился «лепший князь» Басты. Но и принимая христианство, знатные половцы сохраняли прежние традиции, в частности, погребальный обряд, о чём поведал в своих записях В. Рубрук («Путешествие в восточные страны», 1957, с. 102). Помимо В. Рубрука, сохранилось описание погребения знатного половца (предполагается, что он был из племени хана Котяна), в 1251–1252 годах, записанного Жаном де Жуанвилем в Константинополе со слов рыцаря Латинской империи Филиппа де Тусси, который был женат на половецкой княжне и присутствовал на погребении тестя. Необычным в обряде погребения было то, что труп помещали в обширную яму в сидячем положении, к нему поместили его лучшего коня и слугу с сумой золота, закрыли яму деревянным настилом и засыпали землёю, причем конь и слуга, последовавший за господином, были погребены живыми (Гугуев, 2009, с. 124–136).