Игорь Пыхалов - Реванш Сталина. Вернуть русские земли!

Как мы видим, после присоединения к Российской Империи Великое Княжество Финляндское заняло в ней совершенно исключительное положение. Фактически оно было связано с Россией лишь личной унией. Даже календарь в Финляндии использовался григорианский, в отличие от юлианского календаря в остальной части Империи [1115] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Александра I. С.594. . Стоит ли после этого удивляться, что вскоре «в финском образованном обществе проснулось национальное самосознание»? [1116] Энциклопедический словарь. T.XXXVI. СПб.: Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон, 1902. С.4.

Что это за страна, в которой «всё русское чуждо, ко всему русскому относятся враждебно. Здесь достаточно быть русским, чтобы на каждом шагу встретить притеснения, неправду и злобу если не всего населения, то всей интеллигенции без исключения » [1117] Мессарош П.И. Финляндия — государство или русская окраина? СПб.,1897. С.2. . В этой стране «русские, подобно иностранцам, лишены прав политических, так как не могут ни избирать депутатов сейма, ни сами участвовать в нём. Русским закрыт доступ на военную, гражданскую и духовную службу. Русские, живущие в крае, облагаются налогом в пользу общины, но тем не менее лишены права голоса в городских и сельских общинных собраниях » [1118] Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С.161. . В этой стране русские дети не имеют возможности учиться на родном языке. Наконец, в этой стране торжественно открывают памятники, прославляющие победы местных вооружённых формирований над русскими войсками [1119] Бородкин М.М. Краткая история Финляндии. СПб., 1911. С. 170–171. .

Современный читатель может подумать, что я описываю одно из нынешних маленьких, но гордых прибалтийских «государств». Нет, это Великое Княжество Финляндское, составная часть Российской Империи. Та самая Финляндия, которая, находясь под шведской властью, не располагала ни административной, ни даже культурной автономией.

После своей смерти Александр I оставил в наследство два недоразумения в виде Королевства Польского и Великого Княжества Финляндского. Поляки отблагодарили двумя восстаниями (1830–1831 и 1863–1864 гг.) и в результате своего особого статуса лишились. В отличие от кичливой шляхты, медлительные и благоразумные финны до поры до времени не доставляли Петербургу сильных хлопот: «Жизнь в Финляндии текла мирно и тихо, почему особых мер по отношению к ней не требовалось» [1120] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. С.68. . Поэтому они в полной мере сохранили привилегированное положение:

«Сколько похвал и благодарений неслось в своё время к трону Николая I с разных концов Финляндии! И, действительно, было за что изливать свою признательность. Горит университет, и Царь создаёт финнам ещё более великолепный храм науки. Голодают на севере, ужасная холера посетила юг, пламя пожаров испепелило целые кварталы в разных городах — и Царь широко распахивает двери русских казённых магазинов, щедрой рукой одаряет нуждающихся из собственных средств. История Финляндии не знает другого столь щедрого царствования. Николай Павлович, несомненно, являлся истинным благодетелем края » [1121] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. C.XVIII. .

Вот такая была «российская колониальная империя» — вместо того, чтобы грабить покорённые народы, как это делали просвещённые европейцы, её правители были готовы за счёт русского населения ублажать своих новых подданных. А те воспринимали поблажки как само собой разумеющееся:

«Все льготы и привилегии, царские милости и русские ласки они принимали, как должное и заслуженное, и всё это питало их высокомерие и рождало новую требовательность » [1122] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. Пг., 1915. С.XVII. .

Когда Финляндия пребывала в составе Швеции, её официальным языком был шведский. Этот язык преобладал в литературе, поэзии, администрации, школе и суде. На нём говорило дворянство и весь образованный слой общества, на нём велось обучение, печатались книги. Финский же считался языком невежественных простолюдинов. Недаром губернатор одной из финляндских губерний фон Пальмберг считал целесообразным полностью искоренить финский язык, допуская его использование только где-нибудь в диких местах на границе с Лапландией [1123] Бородкин М.М. История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I. СПб., 1912. С.79. .

После вхождения Финляндии в состав Российской Империи такое положение продолжало сохраняться. С попустительства русских монархов государственным языком оставался шведский, а все административные посты в Великом Княжестве, за исключением должности генерал-губернатора, занимали местные уроженцы.

Тем не менее, благодаря полученному Финляндией автономному статусу, в среде финской интеллигенции началось «национальное возрождение». Впрочем, начатки его проявились ещё при власти шведов. Первой «ласточкой» стал профессор красноречия Хенрик Габриель Портан, преподававший в Абоском университете в конце XVIII века.

«Портан первый из учёных Абоского университета отдался изучению финской народной поэзии, особенностей финской народности и финской старины и своими трудами много содействовал развитию финской истории, географии и языка. Он же обратил внимание на сравнительное изучение финско-угорского языка. Это был страстный патриот, охваченный "манией" ко всему финскому. Своими трудами он поднял дремавшее национальное чувство » [1124] Бородкин М.М. История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I. СПб., 1912. С.73. .

После присоединения Финляндии к России процесс пробуждения «национального чувства» начал идти особенно бурно. В 1820-1830-е годы на этой ниве проявилась целая плеяда деятелей. Среди них, в первую очередь, следует упомянуть Элиаса Лёнрота. Сын деревенского портного, он получил медицинское образование в Абоском университете, однако помимо лечения пациентов увлёкся филологией, занявшись собиранием финского фольклора. Вскоре у Лёнрота появилась мысль объединить собранный материал в одну эпопею, наподобие «Илиады» или скандинавской «Эдды». «Из скопившегося у него материала, из многочисленных вариантов, он добросовестно и находчиво составил одно целое, один обширный народный эпос» , который и опубликовал в 1835 году [1125] Бородкин М.М. История Финляндии. Время императора Николая I. С. 358–360. .

Надо сказать, что идея сочинить для финнов свой эпос была высказана ещё в 1817 году в одной из статей Карла Акселя Готлунда: «…если бы только нашлось желание собрать вместе наши древние народные песни и создать из них стройное целое — будет ли это эпос, драма или нечто другое, мы имели бы нового Гомера, Оссиана или "Песнь о Нибелунгах", и финская нация, через это прославившись, с блеском и достоинством проявила бы свою самобытность » [1126] Карху Э.Г. Финская литература // История всемирной литературы. В 9-ти томах. Т.6. М., 1989. С. 277–278. .