E. Ножинъ - Правда о Портъ-Артуре Часть I

Но Стессель хотелъ, чтобы на батарее разорвался снарядъ и его приказъ это установилъ.

Мало того, онъ идетъ дальше.

Въ приказе за No 306 повествуется следующее:

"При посещеніи сего числа (26 мая) батареи No 22 я разспросами и подробнымъ личнымъ разследованіемъ твердо(!) установилъ: что въ ночь съ 24 на 25 мая минный транспортъ противника во время установки имъ минъ, подъ прикрытіемъ миноносца былъ потопленъ удачными выстрелами съ батареи No 22 подъ командой капитана Вамензона, а потому, беря во вниманіе сильную стрельбу противника по этой батарее, а также потопленіе судовъ этой батареей, не въ первый разъ, я полагаю, что при соответственномъ представленіи подлежащаго начальства, капитанъ Вамензонъ подлежитъ, по удостоеніи георгіевской думой, имеющій собраться завтра, 27 мая, награжденію орденомъ Св. Георгія 4-ой степени".

Начальникъ артиллеріи приказываетъ отобрать у г.г. офицеровъ свой приказъ съ выговоромъ Вамензону.

И такъ, вместо вполне заслуженнаго выговора – Георгіевскій крестъ!?!

Дума въ Артуре Вамензону креста не присудила.

Все это стало очень скоро достояніемъ всего гарнизона и подействовало на офицеровъ самымъ удручающимъ образомъ.

Временщикъ творилъ свою волю. Офицеры съ отданіемъ этого приказа поняли, что о справедливости не можетъ быть и речи.

Лично на меня все это произвело ошеломляющее впечатленіе.

Если делаетъ подлость офицеръ, его клеймятъ, его удаляютъ изъ своей среды. А генералъ во всеуслышаніе подписывается подъ ней.

Мы бесновались, но приходилось молчать. Но это было только начало. Впоследствіи Георгіевскіе кресты вешались на грудь людей, иногда въ полномъ смысле недостойныхъ, скажу больше прямо-таки позорныхъ "героевъ", каковыми явились г. Рейсъ и Савицкій.

Вамензонъ за всю осаду безусловно заслужилъ Георгія за меткую и крайне удачную стрельбу, но только не за дело въ ночь на 25-ое Мая.

Генералы-же Фокъ, Рейсъ, Савицкій не георгіевскаго креста заслужили,- а суда, самаго строгаго.

Только судъ установитъ, что это были за черные люди для многострадальнаго Артура.

Съ занятіемъ Зеленыхъ горъ генералъ-лейтенантъ Смирновъ началъ спешно укреплять уже предгоріе Угловой горы, Волчьи горы, Дагушань и Сяогушань. Особенное вниманіе было обращено на последнія.

Оне, представляя изъ себя два горныхъ массива, расположенныя подъ угломъ другъ къ другу, – были положительно неприступны, защищая весь западный фронтъ крепости, но только при условіи владенія нами Волчьими горами.

По всей линіи кипела работа. Генералъ Смирновъ делалъ все отъ него зависящее, чтобы привести крепость въ должный видъ и, насколько былъ въ силахъ, исправлялъ все ошибки, допущенныя при разработке плана, главными виновниками которыхъ явились присланные сюда ранее инженеръ-генералъ Величко, профессоръ инженерной академіи, и начальникъ инженеровъ крепости генералъ Базилевскій.

Упомянувъ имя Базилевскаго, я долженъ сказать несколько словъ о томъ, какъ онъ относился къ труженикамъ печатнаго слова.

Когда генералъ Базилевскій узналъ, что я поселился на время у подполковника Рашевскаго, онъ пришелъ въ крайнее раздраженіе и приказалъ немедленно меня убрать.

Покойный Сергей Александровичъ вернувшись домой откровенно мне сообщилъ, что вещалъ ему грозный начальникъ.

Пусть не обезсудитъ генералъ Базилевскій, что я предаю это гласности.

Полностью вся вина за ошибки въ распланированіи крепости должна лечь на упомянутыхъ двухъ генераловъ. А между темъ генералъ Величко считается въ Россіи авторитетомъ и учитъ будущихъ инженеровъ.

Пока шли работы на передовыхъ позиціяхъ и въ крепости, генералъ Стессель занимался домашними делами. Разрабатывал ся въ штабе раіона проектъ ценъ прачешной.

Продолжали писать хозяйственные приказы. Въ No 313 мы читали:

"Скашивать пшеницу, покупая ее у китайцевъ, разрешается только у передовыхъ позицій, которыя могутъ быть и оставлены, но косить пшеницу, хотя бы и съ согласія, у фортовъ крепости, которые разумеется всегда намъ будутъ принадлежать не дозволяется, т. к. жители останутся безъ хлеба".

Здесь приведу крайне интересный эпизодъ: приказъ этотъ состоялся лишь после того, когда во дворъ Стесселя было привезено несколько возовъ скошенной пшеницы для собственной надобности, а скошена она была именно у фортовъ крепости.

Мы читали эти приказы и умилялись. Въ особенности мы восторгались когда генералъ впадалъ въ юмористическій тонъ.

Приказъ No 315

"Лично проверивъ вчера порядокъ занятія крепости, я эти замечанія объявляю. Те замечанія, кои донесутъ прочія начальствующія лица будутъ объявлены особо:

1) Сказано было всемъ выходить, многія части не вышли: саперы, минеры, железнодорожная рота, запасные батальоны и разныя команды, а ведь давно ли подтверждалось, что по приказанію о выходе все до одного вооруженные и невооруженные обязаны выходить и выстраиваться у своихъ помещеній и все офицеры. Выходитъ, что пиши ты братъ, что хочешь, а мы посидимъ съ писарями лучше у себя въ канцеляріи. Еще разъ подтверждаю, чтобы все выходили.

2) Встретилъ команду 8-ой роты Квантунской крепостной артиллеріи, которая во время занятій шла на работу, тоже видно до нихъ не касается.

3) Приказано было занять места къ 6 1/ 2часамъ, это тоже поняли своеобразно, некоторые только шевелиться начали около 6 1/ 2часовъ. Въ Старомъ городе на внутренней крепостной ограде я въ это время нашелъ роту Квантунскаго экипажа капитана 2-го ранга Лебедева, нестроевую роту 26 В. С. стрелковаго полка. Господа же дружинники и не думали приходить, да и действительно ведь рано, где же господамъ такъ рано вставать, совсемъ не въ порядке вещей, вотъ въ Варіэте до 2 часовъ ночи прохороводиться, это дело знакомое.

4) Въ морскихъ казармахъ новаго города совсемъ и неизвестно было, что назначено къ 6 ?а часамъ утра занять крепость; офицеровъ совсемъ не было, занятіе вели унтеръ-офицеры, потомъ подошли капитанъ 2-го ранга Циммерманъ и мичманъ; сухопутныхъ войскъ офицеры вовсе не явились. Необходимо строго взыскать съ нихъ. Въ экипаже не получаются приказы.

5) Подъехавъ къ форту No 5, приказалъ своему адъютанту поручику Невельскому привести изъ Новаго города отъ казармъ 11-го В. С. стрелковаго полка 1-ю дружину, разстояніе всего 2-3 версты по хорошей дороге. Движеніе дружины уподоблялось ходу паломниковъ; видно было толпа, некоторые волокли винтовки на плече прикладами къ верху, а одинъ волокъ ее какъ палку, за штыкъ, прикладомъ по земле. Представляя такой печальный видъ, дружина эта разумеется вызвала въ войскахъ и смехъ и полную уверенность въ ея непригодности. Такъ какъ подобныя части более опасны съ оружіемъ въ рукахъ для своихъ, чемъ для противника, то я полагаю ихъ надо строго пересортировать, оставивъ подъ ружьемъ элементъ только для сего годный, а остальныхъ разоружить и обратить въ санитаровъ, где они будутъ безусловно полезнее. Прапорщиковъ запаса, какъ учителей слабыхъ, обратить въ свои части, кадръ долженъ быть твердый…