Артур Самари - Забытое царство Согд

Кутейба покинул Пайкенд, оставив в городе малое войско во главе со своим сыном.
А в ту же ночь в доме купца и ученого Милада тайно собрались пятеро знатных вельмож. Их чокары с приходом врагов разошлись по домам, а лучшие воины спрятались, кто в сараях, кто в землянках, чтобы арабы не увели их собой. Собраться им было непросто: с наступлением темноты по улицам ходили стражники, и жителям запрещалось выходить на улицы. Задержанных убивали на месте. Таков был указ Кутейбы.
В черных накидках по глухим улочкам они добрались до усадьбы, находящейся на краю города. Для них в стене соорудили узкую калитку, которую открывали после условного стука. Далее верный слуга провел «гостей» в дом, прямо в комнату хозяина, где тревожно горел светильник. В нишах стен были видны книги и всякие приятные безделушки: раковины из Индии, куски хрусталя и лазурита, а на стене висела шкура тигра, убитого в тугаях Зеравшана, а также чучела беркута и фазана на полке.
Милад, облаченный в желтый шелковый халат, встречал каждого, кладя руку на плечо и целуя в лоб, как принято у согдийцев.
Когда пять мужей собрались за дастарханом, седовласый Милад коротко сказал:

Слова старца поддержали все дихканы, особенно самый молодой из присутствующих:

Никто не подал голоса.

Все одобрили замысел Милада, которого чтили все горожане.

Однако Милад возразил:

С ним все согласились.
Для этого Милад велел этой же ночью собрать дихканам верных чокаров в больших дворах и ждать там дальнейших указаний. «С восходом солнца мы начнем захват города. Все отряды выступят разом, чтобы застать врагов врасплох», – передали всем. Молодому дихкану, которого звали Сабит, поручили взять городские ворота. Остальные будут нападать на караван-сараи, где живут арабские воины. А Милад со своими людьми окружит стены дворца, где живет сын Кутейбы с большой охраной. Их задача: удерживать арабов внутри, пока город не будет взят. И уже затем все приступят к захвату крепости.

Все молча посмотрели друг на друга, но тут в разговор вступил Милад:

Когда стали прощаться, дихканы накинули на головы черные накидки и ушли тем же путем: через калитку в стене.
За ночь все чокары вышли из укрытий и стали собираться во дворах дихкан и иных указанных местах. Ближе к утру, еще в темноте, мобеды и старосты начали ходить по дворам, поднимать народ на борьбу. Мужчины и юноши вооружались ножами, топорами и шли к чокарам на подмогу. При виде возбужденной толпы, арабские стражники скакали прочь – сначала к своим в караван-сараи, где лицом к лицу встречались с чокарами. Тогда они неслись в крепость, но и там были согдийцы. Арабы бросали своих лошадей и прятались в сараях, в сене, среди дров. Теже, кого ловили, сразу убивали.
Бои шли недолго. Напуганные враги бились вяло и почти все были перебиты. А те, кто сдались, желая сохранить жизнь, были там же казнены. Чокары отсекали им головы. Того требовал народ.

К полудню два караван-сарая были полны телами врагов. Теперь оставалось захватить цитадель, где укрылся сын наместника с отрядом. Но ворота были слишком крепки, а стены высоки. После неудачного штурма Милад сказала дихканам:

Когда войско Кутейбы было на полпути до Бухары, их настиг гонец в богатой согдийской одежде. Он назвался братом дихкана Хоразда из самого Пайкенда:

Письмо взял Абдурахман и передал брату. Едва он прочел первые строки, как его охватило волнение. В нем сообщалось о захвате Пайкенда восставшими. И о том, что его сын укрылся в крепости и нуждается в помощи. Сам же дихкан-предатель клялся в верности Кутейбе. Лицо наместника сделалось мрачным. Он был обеспокоен судьбой сына и спешно произнес:

Десси* – Десси, Анахита – богиня любви и плодородья

В тот же день конники Кутейбы добрались до Пайкенда. Когда они глянули на стены города, то увидели на них множество чокаров-лучников.
Кутейба возобновил подкоп городских стен под ливнем из кипятка, раскаленного масла и градом из камней, которые летели на них сверху. Стальные щиты надежно защищали арабов, поэтому все усилия пайкендцев были тщетными. Но они не прекращали борьбу и бросали горящие тряпки, от которых масло вспыхивало жарким пламенем. Однако обожженных воинов сразу сменяли другие.
Кутейба торопил людей, не зная, жив ли еще его сын.