Андрей Артамонов - Спецобъекты Сталина. Экскурсия под грифом «секретно»

Кабель правительственной ВЧ-связи был проложен в 1933 году от Сочинского (Кавказского) узла ВЧ-связи до абонентской точки (станции ВЧ-связи) в Доме отдыха ЦИК «Мюссера» при помощи связистов-линейщиков ГУПВО ОГПУ СССР, которые прокладывали его в труднейших условиях горно-лесистой местности. Всего в период 1935—1937 гг. в структуру Кавказского узла связи было включено 10 правительственных резиденций. Линейно-кабельное хозяйство ВЧ-связи обслуживалось войсковыми подразделениями ГУПВО ОГПУ под контролем 4-го Отделения Оперода ОГПУ (впоследствии 12-го отдела ГУГБ НКВД). Весьма интересно, что ни одного случая несанкционированного внедрения в сеть ВЧ-связи, ведущей к правительственным резиденциям на Кавказе, к дому отдыха ЦИК «Мюссера» и ее прослушивания при помощи простейшего полевого оборудования сотрудниками зарубежных агентур на Кавказском побережье, зарегистрировано не было. А вот установка прослушивающих устройств в Домах отдыха ЦИК на Кавказе и в Крыму, а также тотальный контроль линий ВЧ-связи с помощью аппаратуры фирмы Siemens & Halske AG и AEG (закупалась в Германии при посредничестве «НИИ Герман Геринг», начиная с 1933 года), проводились по приказам наркома ОГПУ Г.Г. Ягоды (впоследствии нарком НКВД) и наркома почт и телеграфа А.И. Рыкова (впоследствии нарком связи СССР).

Разговоры Сталина и его ближайшего окружения в помещениях «Ближней дачи» (Дача особого назначения №1), а также Домах отдыха ЦИК «Холодная речка», «Мюссера», «Зеленая роща» записывали при помощи операторов-связистов Оперода ОГПУ (впоследствии 1-го отдела ГУГБ НКВД) и прикомандированных сотрудников гозбезопасности в Наркомате связи методом стенографии, а также с использованием новейшего по тому времени оборудования – катушечных магнитофонов фирмы AEG.

Большой интерес представляет система охраны дома отдыха ЦИК «Мюссера», которую разработали в 1932 году совместно офицеры ГУПВО (погранохраны) и 4-го Отдела Оперода ОГПУ. Как я упоминал, главным препятствием для разного рода случайных грибников, охотников, местных жителей, а также террористических групп и диверсантов, являлся сплошной дощатый забор трехметровой высоты, выкрашенный в ядовито-зеленый цвет и проложенный между густых зарослей субтропического леса по склонам, оврагам и каменистым осыпям, среди маленьких ручьев и вплотную примыкающий к побережью. Первоначально строителями-пограничниками был построен и второй дощатый забор, стоящий в 2,5 метрах от внешнего ограждения периметра, но затем данную конструкцию признали лишней и демонтировали. А вместо второго забора вплотную к внешнему ограждению поставили будки и вышки с корабельными (судовыми) прожекторами и полевыми телефонами УНА-И-31, а впоследствии и закупленными для НКВД германскими FF-33.

По разным оценкам, с 1933 года рота охраны, подчинявшаяся коменданту объекта «Мюссера», составляла 38—40 человек. В дни приезда членов Политбюро состав комендантской охраны усиливался за счет приехавших из Главка сотрудников Оперода ОГПУ. Вооружение сотрудников ОГПУ/ НКВД, охраняющих внутреннюю часть периметра объекта с 1932 по 1935 год, представляло собой карабин Мосина образца 1907 г., винтовку Мосина образца 1891—1930 гг., снайперская винтовку Мосина образца 1891—1931 гг., пистолет ТТ и финка (производилась в поселке Вача Владимирской области на заводе «Труд»). После 1935 года погранвойска и сотрудников НКВД, охраняющих периметр особо важных объектов ЦК ВКП(б), Наркомата обороны и других ведомств, в том числе и правительственных резиденций, вооружили пистолетом-пулеметом ППД образца 1934 г. Особую и очень важную роль в охране правительственных резиденций, начиная с начала 30-х годов прошлого века, играли офицеры и срочнослужащие Главного управления пограничной и внутренней охраны ОГПУ (в дальнейшем ГУПВО НКВД СССР), которые в составе маневренных групп, пограничных отрядов, линейных пограничных застав блокировали ближайшие подступы к госдачам, находясь в «секретах» и блокпостах. Та же система блокпостов и «секретов», в которых находились сотрудники 36-го Сухумского погранотряда ГПУ и маневренной группы Северо-Кавказского УПВО ОГПУ, существовала при охране дома отдыха ЦИК «Мюссера». Тщательно замаскированные в плохо проходимом субтропическом лесу, оснащенные полевыми телефонами, блокпосты и «секреты» пограничников были сосредоточены вокруг объекта «Мюссера», составляя два одинаковых круга на расстоянии 1,5—2 км друг от друга.

С мая 1933 года особо охраняемая зона начиналась от массивной железной башни маяка на полуострове Пицунда, рядом с которым находилась погранзастава и пирс (погранзастава подчинялась Гагринской комендатуре 36-го Сухумского пограничного отряда ОГПУ/НКВД) и пролегала через 1, 2, 3-е и 4-е ущелья (последнее вплотную примыкало к ограждению дома отдыха ЦИК «Мюссера»), затем продолжалась вплоть до мыса Толстый (там также стояла погранзастава) и заканчивалась у мыса Амбара (Амра). Рубеж ответственности каждой погранзаставы в период пребывания на отдыхе членов и кандидатов в члены Политбюро в доме отдыха «Мюссера» сокращался с 10 до 3 км.

В соответствие с имеющимися архивными данными в ЦА ФСБ, ГА РФ, РГВИА, в период с ноября 1933 по июнь 1941 года, на особо охраняемом государственном объекте «Мюссера» (с 01.09.1938 года по 03 февраля 1941 года объект именовался «Дача особого назначения ЦК ВКП(б) «Мюссера») не произошло каких-либо значащих событий, которые можно приравнять к терактам, диверсиям, поджогам и т. д. Основными высокопоставленными гостями в «Мюссере» были В.М. Молотов, А.И. Микоян и изредка сам Сталин, который предпочитал отдыхать до 1941 года в «Холодной речке», бывшем доме отдыха ЦИК, построенном в 1933 году. 22 июня 1941 года, в южных резиденциях УД ЦК ВКП(б) на Черноморском побережье Кавказа (дачи особого назначения ЦК ВКП(б) в Сочи и в Абхазской ССР), первыми встретили дежурные связисты ОПС при ОТБ НКВД (являясь сотрудниками правительственной ВЧ-связи, офицеры и сержанты гозбезопасности несли круглосуточное дежурство на всех правительственных дачах), которые приняли первые распоряжения из 1-го Отдела ГУГБ НКВД СССР, касающиеся введения режима светомаскировки и усиления охраны объектов.

Небезынтересно отметить факт, что с началом военных действий акты диверсионного характера на правительственные резиденции ЦК ВКП(б), располагающиеся в Сочи и Абхазской АССР, не предпринимались спецслужбами Германии. Нет данных и том, что в течение всей войны абвер (военная разведка и контрразведка Германии) разрабатывал какие-либо планы нападения диверсионных подразделений «Бранденбург-800» на особо охраняемые объекты – госдачи УД ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталина (после ВОВ, когда в руки ГУКР НКО попал весь архив абвера, специалистами был проведен тщательный анализ всех разведопераций и планов данной спецслужбы, касающийся ее активных действий против СССР, но ни одного мало-мальски интересного факта разработки госдач на Кавказском побережье Черного моря офицеры «Смерш» так и не нашли). Также удивительно, что известный перебежчик, начальник Дальневосточного УНКВД, комиссар гозбезопасности 3-го ранга Г.С. Люшков (сбежал в Японию 13.06.1938 г.), отвечавший по роду деятельности за безопасность вождя (с 1936 по 1937 г. служил начальником УНКВД по Азово-Черноморскому краю), также не смог осуществить террористический акт против Сталина, находившегося на отдыхе в Сочи или в Абхазии. СМИ и Интернет изобилуют совершенно нелепыми и анекдотическими подробностями попытки Люшкова в составе диверсионной группы проникнуть в СССР через территорию Турции и убить в павильоне Мацесты принимавшего лечебные ванны Сталина. Обсуждать эту бредовую историю нет никакого смысла, но в данном случае хочется выразить удивление, что германские абвер и РСХА на протяжении всей войны так и не заинтересовались столь ценным перебежчиком, который смог бы им помочь в вопросах ликвидации Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина.

Читать дальше