Аполлон Кузьмин - Крещение Киевской Руси

Должно отметить, что русское духовенство хотя и боролось с языческими пережитками, все-таки относилось к ним довольно терпимо. И именно это обстоятельство обеспечивало обратную терпимость язычников к христианству. Лишь в пору голодных лет, моров, следовавших обычно за извне приходившими разорениями (вроде татаро-монгольского нашествия), обострялись отношения между теми и другими, а веры и суеверия проникаются фанатизмом.

Наступление церкви на повседневный быт, естественно, возрастает в эпоху образования централизованного государства, когда подчинение требованиям церкви становится одним из средств усиления контроля социальных верхов над низами. При этом низам запрещается теперь делать то, что позволяется верхам. В требнике XVI века можно прочесть вопросы на исповеди: «Не пел ли еси песней бесовских. Не играл ли еси в гусли или шахматы». В то же время в связи с третьей свадьбой Ивана Грозного по всем городам и волостям переписывали «веселых людей» и ученых медведей, которых и свезли на потеху в Москву.

Обычно отмечается положительная роль церкви в деле стабилизации государственности, укреплении феодального способа производства, прогрессивного для данного времени. В этой связи необходима только некоторая конкретизация. Довольно стройная система самоуправления в рамках городов и племенных союзов была эффективной, но не справлялась с новыми условиями: углубляющиеся противоречия между землями принимали угрожающий характер. Внешняя, не связанная с землями власть была не идеальным вариантом, но относительно меньшим злом. Язычество не могло снять напряженности между землями и разными общественными слоями. Христианство этой цели служило, и в той мере, в какой это было целесообразно в данное время, оно выполняло положительную роль.

С христианством обязательно связана письменность. Обучение грамоте начинается уже при Владимире. При Ярославе в Новгороде в учение было отдано 300 человек, и плоды скоро скажутся в широком использовании письменности в повседневной жизни новгородцев. Письменность расширит возможности обмена опытом в рамках, по крайней мере, всего христианского мира. В этой связи, однако, не следует преуменьшать и возможности язычества в поддержании преемственности. Преемственность сама в язычестве являлась объектом и формой культа. Всё племя, так или иначе, участвовало в сохранении преданий, песен, традиций. Но все это передавалось лишь людьми. Книги же могут пережить и людей, и общества, и государства. Проникновение на Русь христианства разными каналами способствовало обогащению культуры за счет достижений разных народов.

С религией обычно связаны все виды искусств. Христианство позволяло использовать опыт резьбы по камню, росписи стен и т. п. При этом, однако, не следует забывать и о больших достижениях в этой сфере язычества. Германские авторы выражают удивление, например, по поводу качества красок в росписях языческих храмов балтийских славян. Во всяком случае, красок такого качества у католических западноевропейских художников не было. Более бесспорен вклад в строительное дело. На Руси ранее не практиковалось каменное строительство. Теперь оно приходит из христианских стран (не только из Византии), достигая уже в XI–XII веках высокого развития.

В послемонгольское время церковь станет крупнейшим феодалом. Это увеличит ее экономические и политические возможности, но не поднимет нравственного авторитета. Борьба крестьян с монастырями за землю станет одним из главных проявлений классовой борьбы XV–XVIII веков, пока монастырские земли не будут переданы в казну. В эпоху становления абсолютизма у церкви возрастут возможности подчинять, но таким образом она становится лишь ветвью и проявлением Власти, все более отдаляющейся от Народа. Сила способна подавить, но связанные с ней идеи не станут органической частью мировоззрения ни тех, кого подавляют, ни даже тех, кто подавляет.

Хотя христианство и дало название основной массе сельских жителей – «крестьяне», мировоззрением их оно не овладело. В быту и производстве крестьянин оставался язычником. Иначе и быть не могло. В условиях жизни и труда крестьянина за тысячу лет мало что изменилось. По-прежнему подворье составляло основу хозяйства и повседневной жизни, а община удовлетворяла большую часть потребностей в общении, обмене знаниями и опытом.

Разложение общины отодвигало и привычные поверья. Уезжающие в город, как правило, оставляли в родных покидаемых местах леших и водяных, живших обычно в дремучих лесах и мрачноватых водоемах. Даже домовому не находилось места в городской коммунальной квартире. А где-нибудь у сельского колодца совсем недавно можно было услышать страстные, убежденные рассказы о встречах с домовыми. (Обычно «встречались» с ними женщины, а сами встречи происходили во сне или полудреме.) Бог небесный (и языческий, и христианский) был где-то далеко в заоблачной выси. А домовой всегда рядом. Его боялись. Но еще больше боялись, как бы он, обидевшись, не покинул свое жилье (чаще всего под печкой). Тогда – быть беде.

Поверья и предрассудки теперь вытеснялись не другой верой, а наукой, просвещением. Можно лишь пожалеть, что искоренение предрассудков не обошлось и без некоторых потерь. Ведь в мистической форме часто выступали знания, добытые многовековой практикой. Само знание традиционно мистифицировалось, и даже шарлатаны далеко не всегда были просто шарлатанами. Что-то они знали из недоступного простым смертным, хотя и не могли объяснить природы своих секретов.

Абрамович Д. И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба. Пг., 1916.

Абрамович Д. И. Киево-Печерский патерик. Киев, 1931.

Алексеев М. П. Англосаксонская параллель к Поучению Владимира Мономаха. / В кн.: Труды отдела древнерусской литературы (далее ТОДРЛ). Л., 1935, т. П.

Аничков Е. В. Язычество и Древняя Русь. СПб., 1914.

Бахрушин С. В. К вопросу о крещении Киевской Руси. // «Историк-марксист», 1937, кн. П.

Бегунов Ю. К. Русское слово о чуде св. Климента Римского и кирилло-мефодиевская традиция. // «Slavia». Praha, 1974, № 1.

Беликов Д. Христианство у готов. Казань, 1887.

Билъбасов В. А. Кирилл и Мефодий по документальным источникам. СПб., 1868, т. 1–2.

Бодянский О. Кирилл и Мефодий. Собрание памятников. СПб., 1862.

Бодянский О. О времени происхождения славянской письменности. СПб., 1856.

Бодянский О. Православие у чехов. СПб., 1848.

Брюсова В. Г. Русско-византийские отношения середины XI в. // «Вопросы истории», 1972, № 3.

Брюсова В. Г. Фрески Софии Новгородской. Автореф. диссерт. на соискание ученой степени доктора искусствоведения. Л., 1974.