Питер Невилл - Ирландия. История страны

Экономический рост связан с появлением нового, более энергичного поколения политических лидеров как в «Фианна Файл», так и в «Фине Гэл» и в лейбористской партии. В 1959 году Имон де Валера оставил пост премьер-министра, и его избрали президентом республики. Этот удивительный человек не уходил со своего поста даже после того, как ослеп. В 1975 году он умер, пробыв премьер-министром не менее двадцати одного года. Хитрый, уклончивый, когда нужно, упрямый, «Дев» тем не менее может считаться основателем современной Ирландии.

Ему на смену пришел Шон Лемасс (1899-1969). К тому моменту Лемассу было почти шестьдесят лет, в событиях 1916 года он не участвовал, однако представлял собой фигуру намного более крупную, чем традиционный республиканский активист. Лемасс обладал ярким менеджерским талантом, и под его покровительством начинали свои карьеры сменивший впоследствии Лемасса Джек Линч (род. 1917), будущий президент Патрик Хиллари (род. 1923) и Чарльз Хоги (род. 1925), его зять и будущий премьер-министр. «Фине Гэл» могла похвастать такими выходцами из рядов партии, как будущие премьер-министры Лиам Косгрейв (род. 1920), сын Уильяма Косгрейва, и Гаррет Фицджеральд (род. 1926). Лейбористы выдвинули из своих рядов Коннора Круза О’Брайена, Брендана Кориша и Дэвида Торнли. Эти люди обозначили границу между партийными лидерами, сформировавшимися за годы борьбы за независимость и гражданской войны, и политиками-управленцами, знающими, как руководить современной экономикой. Несомненно, при Шоне Лемассе более прогрессивная политика «Фианна Файл» способствовала победам этой партии на выборах 1961 и 1965 годов, после чего Лемасс ушел в отставку и передал полномочия Джеку Линчу, чьи политические амбиции подкрепило выступление в молодости за футбольную команду Корка.

Появление в 1970 году ВИРА явилось, вероятно, решающим событием в современной фазе «неприятностей». Этот термин используют для описания стрессовых периодов современной ирландской истории. В начале 1970-х годов насилие нарастало, на передний план вышли «Provos» («Временные»), которые устроили беспорядки в нескольких городах, а британцы, по мнению некоторых комментаторов, ответили чересчур жестко. Осталось в памяти 30 января 1972 года, когда в так называемое «кровавое воскресенье» солдаты десантного полка в Дерри убили тринадцать горожан. Произошло это при обстоятельствах, которые до сих пор вызывают споры. Парадоксально, однако, что в то же время тогдашний министр по делам Северной Ирландии Уильям Уайтлоу вел переговоры с лидерами ВИРА о прекращении огня. «Временные» хотели покончить с британским правлением в Шести графствах и убрать из Ирландии армию короны. Но этот вопрос никогда не стоял на повестке дня британского правительства. Британия временно отстранила Стормонт от работы, а в марте 1972 года ввела прямое правление из Вестминстера.

Взрывы на территории Британии были старой тактикой ИРА — достаточно вспомнить фениев. Одна бомба, взорванная в Лондоне, приравнивалась к дюжине в Белфасте, так как вопрос о республике сразу становится публичным. В 1973 году волна террористических актов началась со взрывов в Скотланд-Ярде, в уголовном суде Олд-Бейли и здании министерства сельского хозяйства в Уайтхолле. Теракты осуществила группа под руководством сестер Прайс (их отец, что неудивительно, состоял в ИРА). Эти теракты превзошли жестокостью «кровавое воскресенье». Взрывы в Бирмингеме и Гилдфорде в 1974 году привели к большому количеству жертв, и в атмосфере антиирландской истерии за эти преступления арестовали немало невинных людей, что позволило «Временным» скрыть за крикливой пропагандой настоящих преступников.

Британское правительство приняло закон о борьбе с терроризмом, одна из статей которого позволяла высылать из Британии жителей Северной Ирландии, заподозренных в симпатиях к ВИРА. С тех пор сотни невинных ирландских граждан подпали под действие этого закона, а это значит, что настоящими жертвами насилия ВИРА почти всегда являются обычные ирландцы, живущие в Северной Ирландии или на остальной территории Соединенного королевства.

Кампания террора достигла своего апогея в 1975 году. Прежде чем была задержана «банда с Балкум-стрит», инциденты случались почти каждую неделю.

Население Северной Ирландии склонно считать, что террористическим актам в Британии уделяют чересчур большое внимание, в то время как они страдают от терроризма изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Это — справедливая точка зрения, так как в 1972 году только в одной провинции были убиты 400 человек. Эта цифра вынудила британское правительство пересмотреть свою политику.

В результате государственный министр по делам Северной Ирландии Уильям Уайтлоу выдвинул смелую инициативу, получившую название «Саннингдейлского разделения полномочий» (по месту в графстве Беркшире, где состоялось подписание документа). В 1973-1974 годах это соглашение казалось реальным политическим решением проблем Северной Ирландии, ведь премьер-министра, юниониста Брайана Фолкнера, довольно консервативного по своими убеждениям, убедили сотрудничать с католической социал-демократической рабочей партией и разделить полномочия с меньшинством. Увы, но многие коллеги Фолкнера по партии с этим не согласились и в 1974 году организовали стачку, парализовавшую провинцию. К тому времени в Британии пришло к власти лейбористское правительство во главе с Гарольдом Уилсоном. Оно уступило давлению и отменило «саннингдейлский эксперимент». Есть некоторые основания полагать, что правительство Уилсона слишком быстро утратило самообладание.

Ирландское правительство давно хотело стать членом ЕЭС, однако было связано экономической зависимостью от Британии, а британское отношение к ЕЭС с 1957 по 1973 год постоянно менялось. Но в 1973 году британский премьер-министр, консерватор Эдвард Хит решил, что Британия должна вступить в сообщество. 2 января 1973 года Великобритания, Ирландия и Дания стали полноправными членами ЕЭС.

В республике имелись люди, в том числе будущий премьер-министр Гаррет Фицджеральд, которые видели в членстве в ЕЭС большой шаг к политическому оздоровлению Ирландии (см. его книгу «К новой Ирландии»). Следует, однако, сказать, что эти мечты оказались иллюзией, пусть даже, как выразился Фицджеральд в недавно опубликованных воспоминаниях, у правительства республики был шанс добиться у Брюсселя для Северной Ирландии контрактов более выгодных, чем могло пролоббировать британское правительство.