Анатолий Тарас - 1812 год - трагедия Беларуси

Первый же бой литовской пехоты показал, что наспех обученные и неопытные литовские полки не могли самостоятельно противостоять кадровой армии противника. Уровень дисциплины в них тоже оставлял желать лучшего.

3-й гвардейский уланский полк Конопки был прикомандирован к 7-му армейскому корпусу Ренье, который действовал на Волыни, а затем стал отступать на север для прикрытия Варшавы. 19 (20) октября в Слониме 3-й полк был неожиданно атакован генералом Чаплицем и разбит. Многие молодые гвардейцы погибли. В плен попали генерал Конопка, 13 офицеров и 217 нижних чинов. Распоряжением от 22 марта 1813 года полк был расформирован как отдельная часть и в июле того же года в качестве 7-го эскадрона причислен к 1-му гвардейскому уланскому (польскому) полку Красинского.

10 декабря в обороне Вильни вместе с французскими войсками принимали участие жандармерия, национальная гвардия полковника Козельского и егеря.

Дислокация войск ВКЛ в начале 1813 года была следующей:

— в Варшаве 18-й пехотный полк Ходкевича, 20-й Бишпинга, 21-й Гилгуда, остатки 22-го полка Чапского;

— шли к Варшаве — 18-й уланский полк Пшездецкого, 20-й уланский Обуховича, рота конной артиллерии Р. Тизенгауза, конноегерский эскадрон Монюшко, 4-й егерский батальон Курчевского, подразделения конных жандармов и национальной гвардии;

— в Кёнигсберг отступили 17-й и 19-й уланские полки Раецкого (больной полковник Тышкевич остался в Литве, где вскоре умер), 19-й пехотный полк К. Тизенгауза, остатки 1-го егерского полка Косаковского и 3-й батальон егерей Плятера. После непродолжительного пребывания в Кёнигсберге пехота и отправилась в Варшаву.

Всего эти войска насчитывали около 6000 человек и 2000 лошадей. С середины января 1813 года Наполеон взял их на французское содержание.

20-й уланский полк был направлен затем в Данциг, где вошел в состав 9-го польского уланского полка (как и часть 19-го уланского); эскадрон Монюшко стал частью 5-го польского конно-егерского полка; конно-артиллерийская рота Тизенгауза присоеднилась к польской артиллерии.

17-й и 19-й полки приняли участие в кампании 1813–14 годов в Германии. В ночь с 11 на 12 февраля 1813 года 17-й уланский полк был атакован в местечке Цирка на реке Варте и понес ощутимые потери. В плен попал сам князь Ромуальд Гедройц, генерал-инспектор литовских войск. Видимо, полк оказал серьезное сопротивление, так как русский «Журнал боевых действий», а за ним и советский военный историк генерал-майор П.А. Жилин назвали этот двухтысячный полк «дивизией». Впоследствии 17-й и 19-й уланские полки участвовали в прославленной обороне Гамбурга, продержавшегося до конца войны.

18-й и 21-й пехотные полки ВКЛ входили в состав гарнизона крепости Модлин. Модлин держался с 3 февраля до 25 декабря 1813 года. Из 2280 наших солдат и офицеров погибли или были ранены 333. Гарнизон сдался тогда, когда войска союзников по антифранцузской коалиции стояли уже на берегах Рейна, готовясь к вторжению во Францию.

Итак, многие полонизированные беларуские шляхтичи служили в 1812 году под знаменами армии нового ВКЛ. Недостаток выучки и военного опыта они компенсировали своим энтузиазмом и личным мужеством. «Часовая мшская газэта» (Временная минская газета), выходившая в Минске в 1812 году на польском языке, приводит имена 19 беларусов, получивших высшую награду Франции — орден Почетного легиона за героизм на полях сражений с армией Российской империи.

Однако неправы те современные беларуские авторы, которые утверждают, что шляхетская молодежь воевала за «независимость Литвы-Беларуси». Шляхта сражалась за восстановление Речи Посполитой (унитарной державы согласно конституции 3 мая 1791 г.), которую она понимала как Польшу, а не конфедерацию Литвы и Польши. По сути дела, это тоже трагедия: они воевали за то, чтобы не было на свете никаких беларусов, чтобы все наши предки полностью ополячились.

Трагедией было и то, что наша молодежь в силу сложившихся обстоятельств сражалась друг против друга. При этом шляхта (офицеры, часть унтер-офицеров) в своем большинстве была на стороне французов, а крестьяне (рядовые) в своем большинстве — на стороне русских. Братья сражались с братьями, поэтому война 1812 года имела на землях Беларуси отчетливые признаки гражданской.

Десятки тысяч беларуских крестьян, служивших в российской армии, погибли за то, чтобы их Отечество и дальше оставалось владением русского царя. К началу войны рекругов из беларуских губерний было в двух западных армиях Александра I более 100 тысяч (из 176). К ним надо прибавить тех, кого забрали на военную службу во второй половине 1812 года, а также в 1813 и 1814 — примерно еще 40 тысяч человек. Погибли или умерли до конца боевых действий не менее половины этих рекрутов. Как видим, в так называемой «Отечественной войне русского народа» обильно лилась кровь беларусов, которых по воле злой судьбы перемалывали два вращавшихся жернова!

Наполеон говорил своим маршалам и генералам:

«Нам придется действовать в скудной стране, которую, по всей вероятности, неприятель опустошит, — и мы должны быть готовы во всем обходиться собственными средствами».

Поэтому он потребовал, чтобы каждая войсковая часть имела при себе 25 дневных рационов на каждого солдата!

А позади войск брели огромные стада скота (свыше 600 тысяч голов животных!), служившие источниками «мясных порций» для солдат. В армии насчитывалось 28 млн бутылок вина и 2 млн бутылок водки. Кроме того, Наполеон приказал устроить на Висле стационарные резервные магазины (склады). Съестными припасами, оставленными в них, 400 тысяч человек могли кормиться полгода! Хлеб в зерне и фураж для конницы следовало везти за армией, так как поход предполагалось начать в июне, еще до жатвы. Чтобы перемалывать зерно в муку, были заказаны специальные ручные мельницы, которые имел при себе каждый полк.

Таким образом император попытался создать надежный источник снабжения войск, независимый от условий театра военных действий. Этот источник прекрасно действовал во время продвижения Великой армии через государства Западной Европы с их развитой дорожной системой. Но со вступлением ее войск в Герцогство Варшавское все изменилось. Отсутствие хороших дорог привело к тому, что хозяйственные повозки и — особенно — стада скота стали отставать от войсковых колонн. Армия все хуже снабжалась продовольствием и фуражом. Нехватка корма для стад животных привела к увеличению их падежа.

Иными словами, задуманное предприятие намного превысило технические возможности того времени. Действительно, для перевозки одного только провианта, не считая пороха и других, военных грузов, требовалось 6 тысяч тяжелых повозок (фур), 12 тысяч погонщиков, 24 тысячи лошадей и волов. Все эти люди и животные, которые должны были заботиться о снабжении армии, сами потребляли огромное количество провианта и фуража. Но обоз шел позади войск, съедавших и истреблявших на своем пути практически всё.