Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

Иван Михайлович ответил: «Великий царь, Бог свидетель, что я не виновен и не сознаю за собою того преступления, которое на меня взводят. Но я всегда верно служил тебе, как подобает верному подданному. Дело мое я поручаю Богу, пред которым согрешил. Ему я предоставляю суд, он рассудит мое и твое дело в будущем мире. Но раз ты жаждешь моей крови, пролей ее, хотя и невинную, ешь и пей до насыщения». Телохранители подходят, убеждают его лучше сознаться в своей вине и умолять государя о милости и сострадании. Тот отвечает: «Будьте прокляты с вашим тираном, вы, которые являетесь гибелью людей и питухами крови человеческой. Ваше дело — говорить ложь и клеветать на невинных, но и вас будет судить Бог, и за ваши дела вы получите соответственные кары в будущем мире».

Тиран подает знак рукою, говоря: «возьмите его». Те схватывают его, снимают одежду, подвязывают под мышки к поперечным бревнам и оставляют так висеть. К тирану подходит Мал юта с вопросом: «Кто же должен казнить его». Тиран отвечает: «Пусть каждый особенно верный казнит вероломного». Малюта подбегает к висящему, отрезает ему нос и садится на коня; подбегает другой и отрезает ему ухо, и таким образом каждый подходит поочередно, и разрезают его на части. Наконец подбегает один подъячий государев, Иван Ренут, и отрезает ему половые части, и несчастный внезапно испустил дух. Заметив это и видя, что тот, после отрезания члена, умирает, тиран воскликнул следующее: «Ты также скоро должен выпить ту же чашу, которую выпил он». Он предполагал, что Ренут из жалости отрезал половые части, чтобы тот тем скорее умер. И Ренут сам должен был бы погибнуть смертью такого же рода, если бы преждевременно не погиб от чумы. Итак, тело его, Ивана Михайловича, было отвязано и положено на землю; голова, лишенная ушей и носа, была отрезана, а остальное туловище телохранители рассекают на куски.

Николай Фуников — заместитель казначея самого тирана, второй товарищ этого убитого, происходивший из старинного семейства, который своим саном и достоинством превосходил прочих. Упомянутый выше дьяк велит вывести его и перечисляет его злодеяния, обвиняя равным образом в вероломстве. Этот несчастный кратко отвечает, что он, конечно, прегрешил пред богом, но в отношении государя не совершал никакого преступления и не сознает за собою того преступления, в котором его обвиняют. Воля тирана допустить, чтобы его убивали безвинно. Тиран ответил в следующих словах: «Ты погибнешь не от моей руки, не по моему внушению или, скорее, не по моей вине, а твоего товарища, его ведь ты слушался, от него всецело зависел. Даже если ты и ни в чем не прегрешил, тем не менее, ты ему угождал, поэтому надлежит погибнуть обоим». По данному знаку палачи влекут его на казнь, привязывают точно так же, как раньше его товарища, и один телохранитель, схватив чашу холодной воды, обливает его, а другой водой кипящей, и с сильной яростью они поливают его то холодной, то теплой водой, пока он не испустил дух.

Третьим тиран велит вывести своего повара и присуждает его к тому же роду смерти, оклеветав его, что он получил 50 сребреников от брата Владимира, чтобы извести тирана ядом. Но у этого несчастного никогда не было в душе ничего подобного; наоборот, сам тиран погубил ядом своего двоюродного брата Владимира, перекинув свою вину на повара, которого он также приказал казнить.

Четвертым выводят дьяка Григория Шапкина с женою и двумя сыновьями. Тут соскочил с коня князь Василий Темкин, который был обменен на пленного воеводу полоцкого Довойну, и, обнажив меч, отрубил голову Григорию, его жене и двум сыновьям; обезглавленных он положил подряд пред ногами тирана.

Пятым выводят с женою дьяка Ивана Булгакова. Его, вместе с женою, обезглавил Иван Петрович, который ныне отправился с Магнусом для осады Ревеля, и обоих, обнаженных до самых пят, положил пред тираном.

Шестым выводят знатного дьяка Василия Степанова. Тут также один слез с коня и отрубил ему голову. Так в порядке, согласно перечню списка, выводили скованных на убийство. Их умертвили 116. И всякий из телохранителей, отрубив человеку голову, шел к тирану, протягивая окровавленный меч.

Напоследок же приводят одного старика, полумертвого от страха. Он виснул на руках телохранителей, ибо не мог стоять на ногах. Тиран пронзил его копьем. Не довольствуясь одним ударом, который был смертельным для этого старика, он повторил удар шестнадцать раз. После этого он приказал отрубить старику голову. Это тиранство он проявил в течение четырех часов. По совершении этого он отправляется в свой дворец. Тела же убитых, ограбленные и обнаженные, лежали на земле, на середине площади, до вечера. Впоследствии тиран приказал вынести их за город и свалить в одну яму для погребения.

На третий день после этой жестокости он велит привести на ту же площадь девять сыновей бояр, еще юношей. Малюта с другими придворными отрубили им головы. Тела их лежали непогребенными семь дней и были добычей собак, ибо их находили повсюду среди собак растерзанными и разорванными.

Немного спустя он приказывает схватить также жен и дочерей убитых, приблизительно 80, и препоручил бросить их в воду. [108] Гваньини прибавляет подробность о мучении жены и дочери Фуникова, а именно: жену Фуникова, которая была сестрой князя Афанасия Вяземского, тиран велит охватить и натянуть самую жесткую веревку, которая была натянута с одной стороны стены до другой, и посадить ее голым задом на эту веревку, которая срывала очень много мяса, и кожи, и женщина протаскивалась с одной стороны до другой с величайшим мучением, чтобы она открыла сокровища мужа. Дочь ее, пятнадцати лет от роду, видя жестокое мучение такого рода, не могла удержаться, чтобы не выразить воплем свою скорбь. Князь велит вытащить ее наружу, но старший сын князя, движимый сожалением, подбегает и, держа ее за платье, так говорит отцу: «Дорогой отец, подари мне эту девушку, я ее запру в тюрьму». На это отец: «Получай, но потом можешь вернуть ее матери». Подвергнув эту благородную женщину таким сильным мукам и такому великому бесчестию, он отослал ее и ее дочь в монастырь, где первая из-за тяжелых ран и мук, которые она претерпела, пока ее таскали по веревке, прожила недолго». Остальная часть пленных, куда бы они ни обратились, приводится во дворец. Число их достигает приблизительно 500. Из них каждый день по своему усмотрению тиран велит убивать иногда двадцать, иногда тридцать, мучая несчастных равного рода смертью.

Говоря вкратце, он так опустошал город Москву огнем и мечом, что там можно было видеть несколько тысяч опустелых домов, так как в них не было никаких обитателей. Люди от голода нападают ночью также и на жилые дома и, убивая один другого, питаются его трупом. Река, которая омывает город, полная трупов, делает для всех воду невкусной и нездоровой. И то, что творится здесь, истинно. Когда Бог хочет наказать какой-нибудь народ за его злодеяния, он обычно поражает его не одной гибелью и наказанием, а вместе со многими и разнообразными. В городе же царит такая пустота, что едва ли, по-моему, подобную испытал и Иерусалим.