Алексей Бычков - Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства

Они растащили по разным комнатам Федора, царицу Марию и Ксению. Царицу удавили веревкой. Федор, молодой и сильный от природы, отчаянно защищался, но его ударили дубинкой, а потом удавили. Царевну Ксению, лишившуюся чувств, оставили в живых на безотрадную жизнь.

Народу сообщили, что Федор и Мария покончили с собой с помощью яда, и их гробы были выставлены на показ. Затем извлекли из Архангельского собора гроб Годунова, переложили тело в деревянный гроб и перезахоронили в убогом Варсонофьевском монастыре. Рядом с ним похоронили без всяких обрядов, как самоубийц, Федора и царицу Марию.

Трудно сказать, совершилась ли казнь над Годуновыми по прямому указанию Дмитрия или бояре без его приказа постарались услужить новому царю, сказав при этом, что Годуновы сами себя лишили жизни. Всем своим видом названный Дмитрий показывал, что верит рассказам о самоубийстве Годуновых.

Так совершилась Божья казнь над убийцей истинного Дмитрия, и для России началась новая жизнь под скипетром того, кто принял это несчастное имя.

Описывать это время сложно, так как в тот период одновременно действуют несколько персонажей, в разное время объявленные царями.

Недаром это время получило название «Великая смута».

Борьба внутри правящей среды между княжеской знатью и чиновным боярством, влияние и авторитет которого подорвано было антагонизмом главных его представителей — Годунова и бояр Романовых, — породила страшное орудие политической интриги — самозванщину и тем вынесла смуту из дворца в войско и народные массы. Фантастический успех первого Дмитрия был обусловлен бессилием государственного центра, разладом общественных институтов, служивших опорой старому порядку, поддержкой самозванца буйным населением Северской Украины, выходцами из разных областей Московского государства, бежавших от нараставшей крепостной неволи.

История бедного царевича сложна и запутанна.

Одни считают его внуком Ивана Грозного (возможно, от убитого Ивана), другие — сыном.

Одни настаивают на том, что он был зарезан подосланными убийцами, другие — что вместо него убили подставного младенца.

Спорят даже о том, зарезан он или удавлен. Другие же считают, что он сам упал на нож в приступе эпилепсии.

Было и такое сообщение:

Борис Годунов начинает преследовать племянника. Сначала он подсылает в замок немецкого рыцаря того самого Басманова, который пытался соблазнить невестку Ивана Грозного. Но благородный немецкий рыцарь указывает на своего спящего сына — его и душит басмановский солдат, а сам рыцарь с Дмитрием скрываются.

Некоторые же утверждали, что невинной жертвой злобы Годунова пал не сын посланного убийцы, а малолетний сын священника Истомина, принятый убийцами за царевича.

По всей стране распространяется слух о смерти Дмитрия — правда, не от удушения, а от чумной заразы.

Как видим, даже среди «очевидцев» не было единства мнений.

А наш Дмитрий? Его, если он был подменен, либо того мальчика, которого держал при себе Борис Годунов на случай осложнения на пути к престолу, позже взяли под свою опеку Романовы.

Возможно, и даже вероятно, что Дмитрий действительно погиб своей смертью, а мальчика готовили к роли, внушив ему, что он — царский сын.

А. Нечволодов писал: «Вместе с тем, несмотря на весьма несхожие мнения, высказываемые об истинной личности этого Лжедимитрия различными исследователями, из коих иные принимали его то за побочного сына Стефана Батория, то за уроженца Западной Руси, наиболее вероятно предположение, что он был подданный Московского государства и принадлежал к семье небогатого служилого рода Отрепьевых — Нелидовых».

Один из этих Отрепьевых, галицкий боярский сын Богдан, был убит каким-то литовцем в Немецкой слободе в Москве и оставил после себя вдову Варвару и сына Юрия; этот Юрий, по всей вероятности, и был тем лицом, которое выступило затем под именем убиенного царевича Дмитрия. Но по некоторым известиям, Богдан и Варвара Отрепьевы только усыновили Юрия, который в действительности был побочным сыном какого-то очень знатного лица и получил при крещении имя Леонид; при этом он, по-видимому, рано узнал о своем высоком происхождении, но знал ли он точно, кто были его родители, или только строил об этом различные предположения, к сожалению, совершенно неизвестно.

Юрий с детства был обучен грамоте и обнаружил хорошие умственные способности; затем он служил некоторое время в холопах у бояр Романовых и у князя Бориса Черкасского. Очень вероятно, что сходство в наружности молодого холопа с покойным царевичем Дмитрием, у которого, по-видимому, была тоже бородавка на лице и одна рука короче другой, обращало на него внимание многих лиц, посещавших Романовых и Черкасских, причем об этом не раз говорилось и самому Юрию Отрепьеву; разумеется, разговоры эти производили на него весьма глубокое впечатление, особенно если он действительно знал о своем происхождении от какого-то очень именитого лица и тяготился бедным и зависимым положением, связанным с незначительным родом Отрепьевых.

Будучи около четырнадцати лет от роду, Юрий под влиянием каких-то опасностей со стороны подозрительного Бориса Годунова, может быть, и вследствие излишних разговоров о сходстве с царевичем Димитрием, исчезает из Москвы и начинает скитаться по разным монастырям, причем игумен Трифон, основатель Успенского монастыря в городе Хлынове (ныне Вятке), — постригает его в 1595 году и нарекает именем Григория. После этого юный инок Григорий пробыл около года в Суздальском Спасо-Ефимиевом монастыре, где был под началом какого-то старца. Затем он переменил еще несколько обителей и возвратился в Москву, где в это время дед его, Замятия Отрепьев, был пострижен в Чудовом монастыре; ввиду бедности внука он взял его себе в келью. Здесь Григорий пробыл более года и был посвящен в это время в дьяконы; скоро он обратил на себя внимание самого патриарха своею грамотностью и сочинением канонов чудотворцам. Иов взял его к себе, а потом брал даже с собой ко двору — в царскую думу, где Григорий мог ознакомиться с придворными порядками. Честолюбивые замыслы молодого инока, по-видимому, в это время окончательно созрели; он, разумеется, должен был неоднократно слышать рассказы о том, как неправдой и преступлением достиг Годунов престола, а также о той ненависти, которую очень многие питали к нему.