Иштван Рат-Вег - Пестрые истории

Для сравнения, на что способно бюргерское благополучие, приведу случай двух англичан, которые заслужили звание олимпийцев в мировом соревновании толстяков.

Даниель Ламберт вытопил даже коммерческую пользу из накопленных слоев жира, когда в 1806 году из Ленстера двинул в Лондон и там стал за деньги демонстрировать себя. Он дал объявление:

«М-р Даниель Ламберт — самый увесистый человек, который когда-либо жил. В возрасте 36 лет его вес составлял 739 фунтов (больше 335 килограммов! — Авт.), то есть на 91 фунт больше, чем весил большой Брайт. М-р Ламберт с удовольствием принимает интересующихся на своей квартире, Пикадили 53, с 11 часов утра до 5 после полудня. Входной билет — 1 шиллинг».

К «большому Брайту» перехожу без промедления; а про Ламберта добавлю только, что через три года он помер. Гроб был размером с большой платяной шкаф. Ни в дверь, ни через окно он не проходил, пришлось пробить наружную стену и через образовавшуюся пробоину с большими усилиями по дощатым настилам удалось его протащить.

«Большой Брайт», еще до Ламберта поражавший свет как самый толстый в мире человек, был торговцем пряностями в Мальдоне, графство Эссекс. Все члены его семейства славились огромными размерами тела и хорошим аппетитом. Он достиг наибольшего: раскормил себя до 648 фунтов, то есть до 294 килограммов. С наибольшей наглядностью его размеры демонстрировал его жилет — в него могли с комфортом поместиться семь человек, при этом его еще можно было застегнуть на пуговицы. Умер он в возрасте 30 лет. Гроб при соответствующей длине был 3 локтя 6 дюймов шириной (105 сантиметров), кроме того, его пришлось сделать на 3 локтя глубже (почти на метр), чтобы огромное тело можно было в него вместить. Везли его на кладбище двенадцать человек на телеге с низкими колесами, опускали в могилу с помощью специально для этой богоугодной цели сконструированного подъемного крана. Юлий Цезарь был того мнения о толстяках, что они-де доброго нрава и обычно не сварливы. В самом деле, не массивный же Антоний оказался для него роковым, а тощие Брут и Кассий.

Большой Брайт, должно быть, был самым добродушным человеком на свете. Было отмечено, что в городке его любили и уважали, он был хорошим другом, хорошим соседом, хорошим начальником, хорошим мужем и отцом.

Это уж точно. В свои двадцать два года он нашел девушку, которая не испугалась его семиместного жилета. Она вышла за трехцентнерного мужчину, приняла на себя заботы о его хозяйстве, даже подарила счастливому бакалейщику пятерых детей.

Размеры их супружеского ложа неизвестны.

И будет обедать завтра, послезавтра и после тоже.

Да, только новый жилец сможет въехать в квартиру, если старый уберется оттуда.

Veteris migrate coloni…

Старые поселенцы, снимайтесь и уходите!

Смена жильцов обслуживалась неким интимным предметом мебели. Французы изящно называли этот стул с дыркой посередине garderobe. Я же, за неимением другого, более тактичного поименования, присваиваю сему интимному предмету мебели, выполняющему роль уборной, название — туалетный стул.

Подробнейшие сведения о нем мы имеем благодаря особому жанру мемуарной литературы, основанному на сплетнях и слухах, в которой перетряхивались секреты жизни при французском дворе. Так, из воспоминаний маркиза д’Аржансона [68] Аржансон Марк Пьер (1696–1764), маркиз де — высокопоставленный французский чиновник, деятельный и способный администратор, военный секретарь (1742–1757); покровительствовал литераторам. — Прим. ред. мы узнаем, что для мадам Помпадур некий краснодеревщик по фамилии Мижон сотворил шедевр, богато украшенный деревянной резьбой, за что получил в награду тысячу ливров годового дохода. Столь высокая цена награды все же не так уж невероятна, если иметь в виду безумную страсть королевских фавориток швырять деньгами, а также благородное предназначение предмета.

Восприемница королевской любви мадам Дюбарри пользовалась предметом, по стилю подходящим к остальной мебели в спальне: инкрустированное красное дерево, позолоченные подлокотники, крытое сафьяном мягкое сидение.

Герцогиня Ламбаль [69] Ламбаль Мария Тереза Луиза (1749–1792) — близкая подруга королевы Марин Антуанетты; до конца осталась верной монархии и отказалась присягнуть новой власти, растерзана толпой. — Прим. ред. получила такой подарок от Марии Антуанетты в знак высочайшей милости. Его (подарок) украшала позолоченная резьба по дереву, обивка — кармазинного цвета (ярко-алого), штоф с золотым позументом.

У Екатерины Медичи [70] Екатерина Медичи (1519–1589) — королева Франции с 1547 г., супруга Генриха II; имела четырех сыновей, трое из которых стали французскими королями: Франциск II, Карл IX и Генрих III. — Прим. ред. было два туалетных стула: один обтянутый голубым бархатом, другой — красным. После трагической смерти мужа, Генриха II, она больше не пользовалась ни одним из них. Она заказала третий, распорядившись в знак траура покрыть его черным бархатом, и в продолжение своего печального вдовства только на нем искала облегчения.

По-видимому, туалетный стул при французском дворе играл такую же роль, что и камин в буржуазных семьях: вкруг него собирались для доверительного общения члены семьи и гости. Сын Людовика XIV, великий дофин, любил, чтобы его в это время развлекали. Супруга герцога Орлеанского Луиза (Лизелотта), принцесса Палатинская, немка по происхождению, страдавшая эпистолярными приступами, пишет в одном из своих писем, что герцог по таким торжественным случаям приглашал и ее вместе с другими дамами, однако прием проходил в границах приличия, потому что дамы стояли, повернувшись спиной к герцогу, пока он корчился на стуле.

(Каким образом трактовались приличия при французском дворе — тому хорошим примером может служить письмо все той же Лизелотты, датированное 25 августа 1709 года. Она пишет о престолонаследнике: «Я чуть было не закатила ему пощечину, потому что у него была такая привычка: когда кто-нибудь присаживался, он в шутку подсовывал ему под заднюю часть кулак с выставленным кверху мизинцем». В ее же письме от 18 января 1693 года содержится отчет о тонах, обычных для ее семейного круга. Супруг ее, герцог Орлеанский, и сын, будущий регент Франции, соревновались друг с другом на тот предмет, что позднее стал привлекать приверженцев в клуб «Свободных ветров». Концерт происходил в присутствии герцогини, и она тоже поучаствовала в нем парочкой звуков ).

О герцоге Вандомском, знаменитом полководце, Сен-Симон пишет в своих мемуарах:

«В походе он вставал поздно, садился на стул с дыркой, на нем же занимался своей корреспонденцией, отдавал приказы и распоряжения. Старшие офицеры и знатные особы именно в это время стремились к нему на прием.