Жозеф Перес - Изабелла Католичка. Образец для христианского мира?

Изгнание в 1492 году пятидесяти тысяч испанских евреев — увы, не исключительный случай. Современная история преподносит еще более страшные примеры варварства, в котором могут оказаться виновными цивилизованные нации, действующие во имя интересов государства. Вспомним о череде насильственных перемещений, происходивших по окончании Первой мировой войны вдоль новых границ, об участи Центральной и Восточной Европы, оказавшейся между соперничавшими империями [48] «Завладев Эльзасом и Лотарингией, отошедшими нам в результате аннексии, мы принялись за изгнание немцев, присутствие которых на французской территории показалось нам опасным. Мы посчитали эту меру очень простой и полностью законной. Точно так же в недавнем прошлом Европа даже не вздрогнула, когда правительство Мустафы Кемаля изгнало из Малой Азии миллионы греков», — пишет в своей «Истории Испании» (Paris, Librairie Artheme Fayard, p. 286) Луи Бертран, рассуждая об изгнании в начале XVII века потомков испанских мусульман (морисков). По условиям договора в Нейи (27 ноября 1919 года) 53 000 болгар, поселившихся на греческой территории, обменяли на 44 000 греков, изгнанных из Болгарии; в 1923 году по условиям Лозаннского договора около 190 000 греков из Малой Азии обменяли на миллион и более мусульман, проживавших на греческих землях. . В ходе XX века некоторые народы трижды «меняли гражданство» по мере очередного изменения границ. После Второй мировой войны Венгрия, Болгария и Румыния должны были обмениваться своими национальными меньшинствами, а из Польши, Восточной Пруссии и Чехословакии были изгнаны два миллиона немцев...

Иудаизм не был единственной религией, допускаемой в средневековой Испании. Статусом, сравнимым со статусом еврейских «aljamas», пользовались и многочисленные мусульманские общины. Мудехары — так называли мусульман, живших в христианских землях, — владели собственными мечетями (в Толедо мечеть находилась в центре города, рядом с собором), магистратами, толкователями Корана... До 1492 года они жили на территории монархии, и расселение их не было равномерным. На землях Кастильской короны проживало от двадцати до двадцати пяти тысяч мусульман. Большая их часть находилась в долине реки Гвадианы и на севере королевства Мурсия, гораздо меньше их было в долине Гвадалквивира (не больше двух тысяч), в бассейне Тахо или в таких городах, как Сеговия, Авила, Вальядолид или Бургос. На землях Арагонской короны мудехары располагались в долине реки Эбро (около тридцати тысяч) и в королевстве Валенсия (более двухсот тысяч); в двух этих регионах они являли собой компетентную, покорную и не требующую больших забот рабочую силу, которой пользовались местные сеньоры.

Захват Гранады добавил к этим областям еще один мусульманский очаг. Теперь под юрисдикцией Кастильского королевства оказалось более двухсот тысяч мудехаров, разместившихся большей частью в горном массиве Альпухаррас. Соглашение о капитуляции Гранады, подписанное в ноябре 1491 года, недвусмысленно гарантировало мусульманам свободу исповедания и сохранение их культурных традиций. Некоторые из окружения католических королей были этим удивлены; во время капитуляции Гранады они предлагали воспользоваться удобным случаем и заставить мусульман обратиться в христианскую веру либо покинуть страну. Но Изабелла и Фердинанд отказались применить к мудехарам Гранады ту меру, к которой они принудили в апреле 1492 года иудеев. В их сознании эта проблема была не столь волнующей: мусульмане жили в стороне от основного населения; иудеи и новообращенные, напротив, в повседневной жизни смешались с христианами, часто занимая значительные посты в муниципалитетах или в церковной иерархии, чего не случалось с мудехарами, покорным и работящим населением. Вдобавок ко всему, капитуляция Гранады лишила это население элиты и правящих классов.

Католические короли, однако, намеревались сделать из отвоеванной Гранады христианскую землю и убедить ее население отказаться не только от ислама, но от своих языка и исконных обычаев. Эта задача была поручена новому архиепископу, Талавере, который решил действовать в евангельской манере: убеждать и увещевать. Действительно, по его мнению, добытое силой не может жить вечно; более действенные способы — любовь и милосердие. Талавера знал арабский язык и советовал своему духовенству изучить его так, чтобы уметь общаться с мусульманами. Он издавал катехизисы и учебники на арабском языке, используя его в качестве языка литургии. Таким образом ему удалось завоевать симпатии населения — люди почитали его как святого, называя христианским alfaqui. Ему удавалось убеждать мусульман перейти в католичество, и теперь он призывал их, раз уж они стали христианами, постепенно отказаться от привычного образа жизни. В своем повседневном поведении, в своей манере одеваться и питаться новообращенные должны перенять привычки христиан и постепенно раствориться в их сообществе.

Такая апостольская миссия требовала терпения и времени; она не приносила зрелищных результатов, даже несмотря на то что обращения, которых добились таким образом, оказались более надежными. Когда в июле 1499 года католические короли вернулись в Гранаду, им показалось, что ничего не изменилось: Гранада осталась арабским городом; большинство населения все еще было пропитано исламскими традициями. В ноябре 1499 года к королям присоединился архиепископ Толедский Сиснерос. Этот моиах с темпераментом крестоносца, впервые оказавшийся в бывшем эмирате, был возмущен увиденным и услышанным. Его занимала проблема «elches», христиан, обращенных в ислам. В глазах инквизиторов это были ренегаты, подлежащие соответствующим санкциям, однако в соглашении, подписанном в ноябре 1491 года, короли обязались не допустить гонений против «elches». Талавера свято чтил это указание и присматривал за тем, чтобы инквизиция не развязала в бывшем эмирате какого-либо судебного процесса. Сиснерос же видел вещи в другом свете: в соответствии с каноническим правом «elches» — это отступники; каноническое право «главнее» гражданского, а следовательно, против него нельзя выдвинуть такое обещание, как соглашение о капитуляции Гранады. Убедил ли Сиснерос королей? Как бы то ни было, после отъезда королевы в 1499 году он повел себя так, словно добился всей полноты власти. Отныне он не занимался собственно «elches» (пока еще нет), но заставлял крестить их детей без согласия их родителей; альбасинскую мечеть он превратил в христианскую церковь; он повелел прилюдно сжечь тысячи книг, посвященных кораническому учению (четыре или пять тысяч, некоторые из них — шедевры книжного дела). Расправы избежали лишь научные произведения, в основном книги по медицине: Сиснерос отдал их в дар университетской библиотеке в Алькале.