Томас Эсбридж - Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

Возможно, сработало множество факторов. Если у Ричарда и была какая-то слабость, то это безрассудная самоуверенность. Даже один из верных сторонников признавал, что «его можно обвинить в поспешности», но пояснял, что у молодого человека «был несокрушимый дух, он не терпел оскорблений, и внутреннее благородство подталкивало его к действиям». Кроме того, Ричардом, как и многими крестоносцами до него, вполне могла руководить искренняя набожность. Также нельзя забывать о его семейных и сеньоральных связях с франкской Палестиной — все же он был правнуком Фулька Анжуйского, короля Иерусалима в 1131–1142 годах, кузеном королевы Сибиллы и бывшим сюзереном выходца из Пуату Ги де Лузиньяна. Ричард Львиное Сердце стремился выйти из тени своих родителей. Большая часть его жизни была посвящена повторению и продолжению дел отца (и в какой-то степени также его матери). До 1187 года для достижения этой цели он защищал Аквитанию и готовился унаследовать Анжуйскую империю. Но Хаттин и начало Третьего крестового похода открыли другой путь к величию — новый шанс оставить след в истории в качестве командира в священной войне далеко за границами Европы. Крестовый поход мог привлечь Ричарда, как страстного воина, жившего в мире, где понятия о рыцарской чести и отважном поведении постепенно начали сливаться. Предстоящая кампания должна была стать испытательным полигоном для отваги и мастерства. [233]

Установить точный баланс между различными стимулами невозможно. Вполне вероятно, что и сам Ричард не смог бы точно определить, что именно подвигло его на такие действия. Определенно в последующие годы он не раз демонстрировал гнев и импульсивность. Также не приходилось сомневаться, что он никак не может совместить все свои роли — крестоносца, короля, военачальника и рыцаря.

Вступление Ричарда в ряды крестоносцев вызвало политический кризис. Филипп Французский угрожал вторжением в Анжу, если король Генрих II не пойдет на территориальные уступки и не заставит Ричарда жениться на сестре Филиппа Алисе. 21 января 1188 года два короля, представители династий Капетингов и Анжу, Филипп и Генрих, встретились недалеко от пограничной крепости Жизор, чтобы обсудить возможные пути урегулирования. Также присутствовал архиепископ Иосиф Тирский. Он произнес взволнованную проповедь об угрожающей ситуации на Святой земле и достоинствах Крестового похода. Он так чудесно говорил, что склонил и их сердца к принятию креста. В тот момент якобы в небе появился крест — «чудо», подтолкнувшее многих ведущих аристократов Северной Франции присоединиться к экспедиции, в том числе графов Фландрского, Блуа, Шампанского и де Дрё. [234]

На фоне широкой народной поддержки Генрих II и Филипп-Август сделали публичные заявления о своем намерении принять участие в священной войне в Леванте. Неизвестно, кто из них выступил с такой инициативой первым, а кому оставалось только последовать примеру. Определенно можно сказать лишь то, что это сделали оба, и оба продемонстрировали намерение действовать в тандеме. Анжу и Капетинг поклялись принять участие в Крестовом походе на Восток, но не приходилось сомневаться, что один не покинет Европу без другого. Сделать это было равнозначно политическому самоубийству. Абсолютная необходимость скоординированных действий и синхронизированного отъезда имела большое влияние на Третий крестовый поход, став причиной целого ряда задержек, во время которых английский и французский монархи взирали друг на друга с недоверием и подозрительностью.

В 1187 году Фридрих Барбаросса, германский император из династии Гогенштауфенов, достиг уже весьма преклонных лет. Благодаря серии военных кампаний и дальновидной политике он навязал беспрецедентную степень централизации известным своей независимостью германским баронам и достиг выгодных договоренностей с Северной Италией и папством. Власть Фридриха распространялась на территорию, протянувшуюся от Балтийского побережья до Средиземноморья и Адриатики. Если говорить о богатстве, военных ресурсах и международном престиже, его власть превосходила и Анжу, и Капетингов. Неудивительно, что многие современники предназначали именно ему ведущую роль в Третьем крестовом походе.

Первый призыв к оружию в Германии прозвучал в 1187 году при зимнем дворе в Страсбурге. И сразу появились первые желающие. Но император выжидал, изучая масштаб народной поддержки экспедиции, прежде чем принять крест в Майнце 27 марта 1188 года и объявить о своем твердом намерении отправиться в поход ровно через год. После этого Фридрих начал быстрые, но тщательные приготовления к отъезду: отправил в изгнание своего политического противника Генриха Льва, оставил старшего сына Генриха IV в Германии, а второго сына — Фридриха Швабского взял с собой в поход. Барбаросса использовал собственные экономические ресурсы, создал имперский фонд расходов на войну, после чего передал ответственность за финансирование экспедиции отдельным крестоносцам и потребовал, чтобы каждый участник брал собственные денежные средства на Восток.

Некоторые немецкие крестоносцы плыли в Левант на кораблях — в том числе отряды из Кёльна, Фрисландии, а потом и те, которыми командовал австрийский герцог Леопольд V, но Фридрих предпочел вести главные силы по сухопутному маршруту, выбранному предыдущими экспедициями. Рассчитывая облегчить путешествие на Восток, он инициировал установление дипломатических контактов с Венгрией, Византией и даже с мусульманским правителем сельджуков Анатолии Кылыч-Арсланом II. 11 мая 1189 года, лишь чуть-чуть позже, чем было назначено, Барбаросса вышел из Регенсбурга во главе большой армии. В ней было одиннадцать епископов, около двадцати восьми графов, четыре тысячи рыцарей и несколько десятков тысяч пехотинцев.

Сначала немецкие крестоносцы продвигались вперед довольно быстро и в конце июня добрались до Византии. Там император Исаак II Комнин отверг попытки Фридриха Барбароссы договориться о безопасном проходе по греческой территории. Исаак уже заключил пакт с Саладином, где согласился задержать любую армию крестоносцев, и нервничал из-за общения Барбароссы с Кылыч-Арсланом, подозревая, что эта пара может устроить совместное нападение на Константинополь. Двинувшись на юг, Барбаросса занял город Филиппополь, а затем в ноябре 1189 года направился в Адрианополь. Барбаросса дал армии отдых в разгар зимы, но оставил открытой угрозу прямого нападения на Константинополь. Но в феврале 1190 года был все же достигнут компромисс с Исааком. Держась вдалеке от Константинополя, немцы дошли до Галлиполи, а оттуда в конце марта переправились на пизанских и греческих кораблях через Геллеспонт в Малую Азию.