Евгений Тарле - Сочинения. Том 3

Но официальному оптимизму не было пределов с самого начала, еще до того, как были собраны какие бы то ни было сведения о реальных последствиях. Правительство считало декрет от 22 февраля 1806 г. вполне достигшим цели. «Этот декрет создаст эпоху в истории французской промышленности, наши фабриканты никогда не забудут, с каким вниманием ваше величество рассмотрело этот вопрос, — восклицал министр внутренних дел, представляя императору отчет о последствиях декрета, — именно благодаря декрету хлопчатобумажная промышленность процветает, несмотря на общие неблагоприятные обстоятельства. В момент издания декрета Франция покупала хлопчатобумажной пряжи и материй на 70–80 миллионов франков, и вся эта сумма шла в пользу Англии. Теперь почти вся эта сумма остается во Франции» [84] Нац. арх. AF. IV. 1060. № 51. Rapport à Sa Majesté. Compte rendu à Sa Majesté des effets produits par le décret du 22 février 1806 (22 may 1807). .

Году, начавшемуся декретом от 22 февраля, суждено было закончиться разгромом Пруссии и объявлением континентальной блокады.

Но раньше, чем перейти к континентальной блокаде, познакомимся с общим состоянием французской промышленности в момент провозглашения берлинского декрета. А для более полного уяснения этого положения скажем предварительно несколько слов о формах промышленной жизни при Наполеоне.

В этой работе относительно господствующих форм промышленного труда я не могу всецело повторить того, что было мной сказано во второй части «Рабочего класса во Франции в эпоху революции»: читатель уже видел и еще увидит в дальнейшем изложении, что машинное производство в хлопчатобумажной промышленности, бесспорно, уже к 1808 г. достигло довольно большого развития, и соответственно стало возрастать число крупных мануфактур с работой в помещении самого заведения. Но и в этой отрасли промышленности все-таки мелкое производство продолжало играть заметную роль. Что же касается других отраслей, то здесь по-прежнему мелкие, разбросанные мастерские, распыленность производства и в частности кустарная промышленность являются факторами в самом деле громадного значения.

После всего сказанного о формах производства в эпоху 1789–1799 гг. в моей книге «Рабочий класс во Франции в эпоху революции» мне здесь достаточно ограничиться несколькими иллюстрациями, чтобы окончательно подтвердить то априорное соображение, что не могли внезапно и круто измениться в стране формы промышленной жизни в какие-нибудь несколько лет — от конца революционного до конца императорского периода. Но привести эти иллюстрации все же необходимо, ибо слишком часто попадаются, хоть и беглые и, конечно, голословные, преувеличенные утверждения о крупной промышленности в эпоху Наполеона.

В господстве petites fabrications , в распространенности именно деревенского кустарного труда, в связанном с этими явлениями отсутствии или почти полном отсутствии машинного производства некоторые публицисты времен Консульства видели громадный ущерб для Франции, ее решительную слабость в борьбе с Англией [1] Нац. библ. Lb 43 218. Considérations sur l’organisation sociale … de la France et de l’Angleterre, t. II, стр. 171. но в самом факте ничуть не сомневались. И этот факт постоянно напоминал о себе правительству.

Конечно, жизнь заставляла правительственных чиновников считаться со своими условиями, и все эти «удостоверения о происхождении», которые должны были служить отличительным признаком французских товаров, были и остались бюрократической фантазией, неосуществимой в стране кустарной промышленности. Вот (в 1802 г.) заподозрили некоего негоцианта г. Нанси, гражданина Соломона Леви, в том, что он торгует контрабандными полотнами (спешу оговориться, что из всех бумаг этого дела я после внимательного их изучения сделал вывод, что гражданин Соломон Леви в самом деле занимался контрабандной торговлей и имел деловую переписку непосредственно с Лондоном). Но что он ответил, когда во время обыска его спросили о происхождении товаров? Что он купил эти материи на ярмарке и, следовательно, никаких документов об их происхождении предъявить не может [2] Нац. арх. F 12 1429. Протокол обыска: L’an dix de la République française, le douze frimaire, sur les onze heures du matin. . Да и в самом деле, какие удостоверения могли дать покупателям безграмотные лотарингские кустари, привозившие в Нанси свою работу на продажу?

В конце 1803 г. и в начале 1804 г. в Главном совете по делам торговли было высказано мнение о необходимости подвергать всякий кусок материи (все равно какой — шелковой, шерстяной, полотняной, бумажной) наложению трех клейм, чтобы этим путем окончательно воспрепятствовать контрабандному ввозу. Но эго мероприятие показалось настолько пагубным и стеснительным для французской же торговли и промышленности, особенно для тех мест, где скупщики скупали у крестьян их товар , настолько разорительным, что раздались энергичные протесты. Руанская торговая палата прислала обстоятельный доклад, составленный в духе протеста [3] Нац. арх. F 12 1565. Observations de la Chambre de commerce de Rouen . (№ 739) 6 pluviôse (an XII). , министр внутренних дел всецело стал на сторону Руанской палаты [4] Там же, 3 ventôse, an XII. Le ministre à la Chambre de Rouen (министр в полном восторге от доклада руанской палаты):…j’aurai désiré que ce travail eut la plus grande publicité, afin de désabuser ceux qui portent jusqu’à l’exagération la manie réglementaire… , и вопрос временно был снят с очереди.

Крупнейшие фирмы часть работы часто отдают в деревню или иногда просто скупают деревенскую пряжу, которую потом подвергают дальнейшей обработке.

Что даже Richard, например, был теснейшим образом связан с кустарными производителями, явствует уже из того, что в 1811 г. он представил особое ходатайство о том, чтобы были облегчены формальности для négociants-commissionaires , скупающих кустарные бумажные материи для сбыта в Италию [5] Нац. арх. AF. IV. 1061. Paris, le février (число не проставлено, — черновик) 1811. Rapport à Sa Majesté (министра внутренних дел). . А между тем не было во Франции хлопчатобумажного фабриканта, у которого такую большую роль в производстве играли бы машины, как у Ришара: одних mull-jennys в его промышленных заведениях было: в Париже — 122, в Шантильи — 14, в Легле — 72, в Séez’e — 105, в Caen’е — 84, в Annay — 82 [6] Нац. арх. F 12 1559. Etablissements de Mr. Richard et Lenoir-Dufresne. .

Наполеоновское правительство встретилось с вопросом о кустарной промышленности еще и в 1809 г., и, как почти всегда в эпоху Империи, в связи с экспортной торговлей. Дело в том, что для вывоза из Франции в Италию хлопчатобумажных материй требовались специальные разрешения (это была еще одна мера контроля против английской контрабанды). Эти разрешения выдавались фабрикантам , и вот возник естественный вопрос: кто же может считаться фабрикантом? Тот ли, кто изготовляет товар (что согласуется со смыслом термина), или кто скупает этот товар для вывоза в Италию? Города Амьен, Руан и Лилль, т. е. центры промышленных округов Нормандии и Пикардии, обратились в министерство с указанием, что «тысячи отдельных лиц в городах и окрестных деревнях» ткут материю за собственный свой счет, «особенно зимой деревенское население отдается этому занятию», и затем приносят на рынки готовый товар, который у них купцы и скупают. Министр от себя уже прибавляет, что правительство «почти вовсе и не знает» [7] Нац. арх. AF. IV. 1061. Paris, le 7 janvier 1811. Rapport à Sa Majesté l’Empereur et Roi etc. всю массу этих самостоятельных производителей, и не им же выдавать разрешения для торговли с Италией (с которой они и не думают торговать, ибо не идут дальше соседнего рынка). Значит, эти разрешения нужно выдавать купцам, которые скупают их товар для дальнейшего экспорта. Император было отверг (9 января 1811 г.) это ходатайство. В резолюции Наполеона, написанной на полях доклада 7 января, сказывается явственное раздражение от одной мысли, что если давать разрешения скупщикам, а не производителям в точном смысле слова, то англичане воспользуются этим для контрабанды, которую через Францию будут сбывать в Италию [8] Je refuse absolument ces mesures. Il n’est pas juste que je donne un privilège exclusif et que je fais supporter des charges à mon Royaume d’Italie pour le bien de la contrebande… (резолюция положена 9 января 1811 г.). . Пришлось тогда вторичным докладом убеждать Наполеона, что пострадают не англичане, а французы, если он не хочет считаться с организацией французской промышленности.