Анри Пирен - Империя Карла Великого и Арабский халифат. Конец античного мира

Чеканщиков монет, непосредственно доставлявших налоги в виде золотых солидов в казну, больше не существовало. Мне кажется, что последний раз они упоминались во время правления Пипина. Таким образом, майордомы больше налоговых поступлений не получали. Монархия, которую они создали в результате государственного переворота, представляла собой форму правления, в которой римское понятие общественного налога было упразднено.

У королей новой династии, как и у других королей Средневековья, правивших долгое время спустя после них, единственным источником регулярных поступлений в казну были доходы от принадлежавших им земель [254] От четко организованной и практически отлаженной римской системы налогообложения осталось лишь налоговое законодательство. .

Конечно, повинности и сборы (почтовые и транспортные сборы, подушная подать с крестьян), существовавшие еще в римскую эпоху, все еще действовали, особенно торговая пошлина. Но поступления от них все уменьшались. Право на постой использовалось лишь самими приближенными короля к их собственной выгоде, а в казну это средств никаких не давало, да и непосредственно сам король со своими людьми этим правом не пользовался. А что касается торговой пошлины, то из-за сокращения оборота товаров средств от нее поступало все меньше и меньше и короли разрешали монастырям и крупной земельной аристократии оставлять эти средства у себя.

Некоторые авторы пытаются доказать, что в государстве Каролингов существовал сбор налогов. Действительно, в германской части империи существовала практика ежегодных «даров». Также король издал указ об уплате податей серебром во время вторжений норманнов. Но это были разовые мероприятия, которые не стали правилом и не получили продолжения. В реальной жизни единственным источником королевских доходов были его земли; королевское хозяйство и являлось королевской казной, если хотите. Если взять время правления Карла Великого, то к этому источнику пополнения казны можно также добавить и военную добычу, полученную в ходе войн. Но в мирное время основой королевской власти были сельскохозяйственные угодья; главной опорой власти была земля. Именно поэтому майордомы конфисковывали так много земель у церкви. Король для того, чтобы сохранить свою власть, должен быть крупнейшим землевладельцем в королевстве. Не было больше службы земельного кадастра, не было сборщиков налогов и составителей списков плательщиков и неплательщиков, не было финансовых контролеров и ревизоров; соответственно, не велось больше записей и архивов, не существовало финансовых учреждений, не было бухгалтерского учета и финансовой отчетности. У королей больше не было денежных ресурсов, им на смену пришло нечто новое. Короли из династии Меровингов подкупали людей или оплачивали их услуги золотом; короли из династии Каролингов рассчитывались частью своих земельных владений. Это было причиной серьезного ослабления королевской власти, и если это как-то компенсировалось военной добычей во времена правления Карла Великого, когда государство практически постоянно вело войны, то после него пагубные последствия подобной политики становились все более и более ощутимыми.

И, повторимся еще раз, в этом аспекте мы видим явный разрыв с римской традицией.

К этому первому существенному различию между государствами Меровингов и Каролингов следует добавить еще одно. Король новой династии, как мы видели, был королем по милости Божьей. Обряд освящения королевской власти, или венчания на царство, который стал осуществляться начиная с правления Пипина, придавал королевской власти священный ореол и в известном смысле накладывал на короля личную ответственность перед Богом и церковью [255] В Византии в то время обряда помазания восходящего на императорский престол не было. .

Король династии Меровингов был во всех отношениях светским королем. Представитель династии Каролингов был коронован лишь при непосредственном участии церкви; пройдя обряд освящения королевской власти, обряд венчания на царство, он благодаря этому стал частью церкви, образно говоря, как бы повенчался с нею. Отныне он следовал религиозному идеалу, и на его власть накладывала ограничения христианская мораль. Мы видим, что венчанные на царство короли более не творили убийств, произвола, не допускали превышений личной власти и злоупотреблений ею, что было фактически ежедневной практикой в эпоху Меровингов. Чтобы убедиться в этом, достаточно прочитать работу Седулия из Льежа «О христианских правителях» или «Королевскую дорогу», написанную Смарагдом, как считает Эберт, между 806 и 813 гг.

Через обряд помазания церковь получила возможность оказывать влияние на короля. Отныне светский характер государства отошел на задний план. В этом смысле характерны два документа, написанные Хинкмаром. «Именно помазанию, этому духовному акту, совершаемому церковью, — писал он Карлу Лысому в 868 г., — именно этой благодати в гораздо большей степени, чем Вашей земной власти, Вы обязаны своим королевским достоинством». В итоговых документах собора, созванного в Сент-Макре, мы далее читаем: «Папское достоинство выше королевского достоинства, поскольку папы помазывают королей и освящают их восхождение на королевский престол, в то время как короли не могут освятить восхождение пап на папский престол. Папы возводят королей на престол, а не короли пап». После обряда помазания у короля появлялись определенные обязательства перед церковью. Как пишет Смарагд, король должен был использовать всю свою власть для того, чтобы исправлять те недостатки в церковном устройстве, которые туда проникли. Но он в то же время был обязан защищать и оберегать церковь и возвращать ей долг за возведение его на королевский трон.

Понятно, что в подобных условиях монархия действовала согласованно с церковью. Из капитуляриев того времени мы видим, что и государство, и церковь были в одинаковой степени озабочены состоянием морали и дисциплины как среди священнослужителей, управлявших церковной жизнью, так и среди светских официальных лиц, управлявших государством; все были заинтересованы в положительном решении вопросов, стоявших как перед церковью, так и перед государством.

По мнению королей династии Каролингов, для того чтобы успешно управлять своими подданными, было необходимо привить им такие же моральные нормы, которых придерживались священнослужители. Мы уже видели, что при выработке экономической политики государства определяющую роль играла церковь. Епископы становились королевскими советниками и занимали официальные посты в системе государственного управления. Короли доверяли им функции своих ближайших помощников и назначали их на должности в королевскую канцелярию и королевский совет. Здесь мы видим разительный контраст с практикой Меровингов, которые награждали своих советников и приближенных тем, что назначали их епископами. Что же касается Каролингов, то после того, как Хитерий стал первым священнослужителем, вошедшим в королевский совет, этот совет, как и королевская канцелярия, на протяжении веков формировался только из священнослужителей; мирян там больше не было. Бреслау ошибается, считая, что заполнение королевского дворца священнослужителями объясняется желанием первых королей династии Каролингов заменить римлян, служивших при Меровингах, на австразийцев, и приглашением на эти должности священнослужителей, поскольку те были единственными в Австразии, кто умел читать и писать. Это не так: Каролинги хотели заручиться поддержкой церкви.