Николай Николаев - ТАСС уполномочен… промолчать

Комиссия признала, что после взрыва погреба № 8 экипаж корабля проявил мужество и действовал умело. Но после детонации ракет, находящихся в погребе, «Отважный» получил настолько сильные повреждения, что спасти его оказалось невозможным. Кроме Шупортяка, иных виновных искать особенно не стали. По легенде, к этому невольно приложил руку генсек ЦК КПСС Брежнев. Когда ему доложили о ЧП с «Отважным», он ехал в хорошем настроении с очередного чествования в Новороссийске героев Малой Земли. «Ну, вы там сильно не наказывайте» – этой фразы, сказанной всесильным генсеком Горшкову, оказалось достаточно, чтобы не посыпались звезды с погон. Образцовой была признана живучесть кораблей «проекта 61» – после взрыва погреба БПК продержался на воде почти шесть часов!

«Отважный» погиб, но его история имела неожиданное продолжение. Озабоченный престижем страны, министр обороны маршал Гречко потребовал поднять «Отважный» любой ценой. Приказ министра был отменен лишь после установления факта разлома корпуса затонувшего БПК на несколько частей. Тут стало известно, что в Черном море появился американский корабль, имевший оборудование для глубоководных работ. «Холодная война» была в самом разгаре. «Отважный» лежал на дне в нейтральных водах вместе с секретным оборудованием и боеприпасами. Чтобы все это добро не досталось супостатам, российские водолазы срезали с БПК радиолокационные мачты, а потом корпус «утопленника» взорвали с помощью 80 тонн динамита. У уцелевших членов команды «Отважного» взяли подписку о строжайшем неразглашении произошедшего и «разбросали» дослуживать по другим кораблям.

Несмотря на то что уже осенью 1974 года в иностранных СМИ замелькали сообщения о гибели «пятьсот тридцатого», в СССР все документы на эту тему под грифом «Совершенно секретно» пролежали долгих 17 лет.

11 августа 1979 года произошла катастрофа, возможность которой даже теоретически была невероятно мала: сошлись в одной точке на высоте 8,5 километра два самолета, летящие со скоростью 800 км в час. Погибли 165 человек пассажиров и еще 13 человек из двух экипажей.

В советское время катастрофы случались не чаще полных солнечных затмений – потому что в стране, строящей коммунизм, никаких катастроф вообще быть не должно. Поэтому о них не сообщали. Но эту скрыть было невозможно: в одном из самолетов на очередную игру в Минск в полном составе летела ташкентская команда «Пахтакор».

В газетах появилось лишь краткое сообщение о происшедшем – и все. Генеральная прокуратура СССР назначила производство под грифом «Секретно».

За истекшие 28 лет ничего нового в деле не появилось и ничего нового о катастрофе не сообщалось. Страницы секретного уголовного дела дают возможность разобраться в том, что случилось.

Вернемся в тот далекий день.

…«Объявляется посадка на рейс № 7880, следующий по маршруту Ташкент – Минск…»

По трапу Ту-134 с бортовым номером 65735 поднимаются пассажиры. Стюардессы встречают их дежурными улыбками – все как всегда.

Вот молодой инженер из Донецка Виталий Чиж со своей трехлетней дочкой Ирочкой на руках. Следом братья Лещики – Флориант и Бениамин – шоферы Алмалыкского горно-металлургического комбината. Вся семья Великих в полном составе – их четверо, младшая, Зиночка, в сентябре пойдет во второй класс.

А вот и 13 крепких парней – футболисты «Пахтакора», с ними тренер Идгай Тазитдинов, врач команды Владимир Чумаков и ее администратор Мансур Талибжанов. Не видно главного тренера, который сделал из «Пахтакора» команду высокого класса, – Олега Базилевича… Но он уже в Минске. Поссорился с женой и вылетел раньше.

44 пассажира на месте. Дверь в самолет задраивается, трап откатывается. Легкая машина при неполной загрузке вонзается в голубое бездонное небо… и устремляется навстречу гибели.

В тот день полетами управляли диспетчеры Харьковского районного Центра единой системы управления воздушным движением. Исполняющий обязанности руководителя полетами С.С. Сергеев перед тем, как заступить на смену, провел, как полагается, с диспетчерами инструктаж: обратил их внимание на сложные метеоусловия – очень высокая облачность, сообщил о литерных рейсах.

Владимиру Сумскому 28 лет, он уже четыре года работает диспетчером. Николаю Жуковскому – 21. Он здесь только два с половиной месяца, да и то две недели из них он проработал на картошке в совхозе. Нервничает: сложнейшая обстановка, а опыта никакого.

Сумский смотрит на него и сразу понимает: Николаю нельзя доверять сейчас такую работу. Он подходит к и. о. руководителя полетами и просит его, Сумского, назначить руководителем воздушного движения, а не Жуковского, как распорядился Сергеев.

Тот отмахивается. На всякий случай дает указание Сумскому держать на контроле работу молодого диспетчера, поручает ему, если надо, вмешиваться и исправлять ошибки, если таковые проявятся.

Теперь отметим такое важное обстоятельство: в бригаде диспетчеров по штату еще один человек, у которого главная обязанность – контроль за работой диспетчеров. Таким человеком в той смене был диспетчер Томилов.

Из «частного определения» Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда УССР: «Из показаний свидетеля Томилова видно, что 11.08.79 г. он, как старший диспетчер, своих обязанностей по контролю за работой диспетчеров не выполнял, т. к. по указанию Сергеева выполнял работу рядового диспетчера».

Может, таким образом позже Томилов просто выкручивался? Покопавшись в «частном определении», нахожу такие строки: «Сергеев в суде не отрицал, что он фактически самоустранился от контроля за работой диспетчеров, в т. ч. и за работой Сумского и Жуковского».

В небе на участке Жуковского появился еще один самолет – тоже Ту-134 с бортовым номером 65816, следующий рейсом Челябинск – Кишинев. Летит в эшелоне полета 8400 м пересекающимся курсом. Теоретически пересекающимся. Самолеты разделяет большое расстояние, и диспетчер может быть спокоен.

Молодой диспетчер вычисляет расчетный временной интервал, в течение которого каждый из этих двух самолетов может пройти теоретическую точку пересечения их трасс. Она находится в районе Днепродзержинска. Сделав это, Жуковский наносит на график линии движения ведомых им самолетов. Его расчеты показали, что расстояние между самолетами позволяет им занимать один эшелон: они пройдут теоретическую точку пересечения трасс со значительным временным интервалом. И в 13.30’46’’ он отдает команду ташкентскому самолету занять эшелон полета 8400 метров.

Это была роковая команда, потому что Жуковский ошибся в своих расчетах. И его расчеты никто не проверил, хотя Сумский, которому было поручено это делать, все время находился рядом.