Джеймс Олдридж - Каир. Биография города

Подобное поведение отражало психологию английских мелких буржуа, устремившихся в Каир, и перенос на египетскую почву английской классовой структуры в целом. Но больше всего изменил лицо Каира с 1900 по 1914 год не английский снобизм, а хлопковый бум 1903 года. Бум явился следствием ранней политики Кромера, который занял под хлопок почти все земли Египта, с тем чтобы хлопок был всегда под руками, если спрос на него неожиданно возрастет. Бум 1903 года принес феодальным землевладельцам колоссальное богатство.

С хлопковым бумом 1903 года совпала также бурная спекуляция землей на европейский манер. К 1908 году в городе оперировала 31 земельная компания, при этом ни одна из них не принадлежала египтянам. Рвали на куски и застраивали не только районы Исмаилии и Тевфикии, но и Гезиру, остров Рода, дорогу к пирамидам и Садовый город. Прежде всего была перекуплена земля вокруг отеля «Палас» в Гезире (бывший дворец хедива, а ныне отель «Омар Хайям»), и к 1910 году весь участок застроили большими и дорогими домами, принадлежавшими иностранцам и египтянам. Остров Рода с красивыми садами Ибрагима, игравший для Каира роль огородного хозяйства, был отдан в руки земельных спекулянтов, которые построили на нем виллы во французском стиле. От нынешнего модернистского уродства остров Рода спасают именно эти обветшалые очаровательные здания, романтические французские островки, окруженные отвратительными сооружениями более поздних периодов.

Районы Шубра и Кубба превратились в садовые пригороды, со зданиями во французском и итальянском стиле. Как писал Кромер, большинство архитекторов этого периода были французы или итальянцы, а каменщиками работали итальянцы. Богатые египетские виллы строились на египетские деньги, а европейские компании вкладывали капиталы в основном в строительство многоквартирных домов, учреждений и магазинов — чаще всего в центре европейского города. Повсюду вырастали здания европейских банков, отелей (включая роскошный швейцарский отель «Семирамида») и магазинов. В Исмаилии были снесены еще совсем новые частные строения, а на их месте построены четырех- и пятиэтажные многоквартирные дома. Некоторые из них и поныне возвышаются, словно черные призраки прошлого, на фоне серого и желтого цемента современности. К 1907 году хлопковый бум спал, и на плане Каира остались огромные «дыры», где снесли старые дома, но не успели поставить новые. Строительство замерло.

О том, что европейцы в эти годы устраивались в Каире прочно и надолго, свидетельствовала их деятельность в области религии и просвещения. Английские миссионеры утверждали, что именно они принесли просвещение в Египет, но в 1876 году, до английской оккупации, в Египте уже было 4817 арабских школ со 110 803 учащимися, что составляет более высокий процент, чем в царской России того времени. Только в Каире насчитывалось 8875 школьников. В Каире существовало 12 отдельных коптских школ, большая еврейская школа, две греческие школы, школа сирийских маронитов, армянская школа и замечательное учебное заведение, именовавшееся «Свободная, бесплатная и всеобщая школа», где преподавали точные науки, медицину, юриспруденцию и совершенно исключали из программы религию. Эта школа находилась под особым покровительством Тевфика. Из 486 ее учеников 262 были египтяне, остальные европейцы, в том числе 15 английских мальчиков. В противоположность другим европейским школам арабский язык занимал важное, хотя и не основное, место в программе школы.

В целом Мухаммед Али и его преемники проявляли мало интереса к арабской культуре и арабскому языку, на котором они даже не умели говорить. Поэтому все хедивы поощряли создание иностранных школ, даже христианских, в ущерб местным школам. Старейшей миссионерской школой в Каире руководили сестры из ордена Св. Винсента де Поля и монахи-лазариты. Мухаммед Али подарил им в 1844 году большой участок земли под школу. Их примеру последовали «Христианские братья», францисканцы и сестры «Доброго пастыря». Эти католические школы старались дать детям хорошее светское образование и не очень добивались обращения школьников в католицизм.

Американские протестантские миссии в Каир пригласил Сайд (1854–1863), и в 1855 году он предоставил здание под их школу. К 1870-м годам у них уже был колледж для мальчиков, две школы для девочек и одна смешанная школа, что было хорошим нововведением для Египта. Школы содержал американский Совет попечителей, но они получали также щедрые дотации от Сайда, а затем от Исмаила. Исмаил передал миссионерам большой участок земли в северо-западном углу Эзбекие и пожертвовал в их строительный фонд 7 тысяч фунтов.

Таково было положение в области просвещения к началу английской оккупации, но после 1881 года многие миссионерские школы стали постепенно превращаться в школы для детей европейцев из среднего класса, и бедных египтян в них больше не допускали. Английские школы превратились в учебные заведения исключительно для английских детей. Майор Сэнсом, один из наиболее порядочных наблюдателей политической жизни Каира (он был чиновником по вопросам безопасности при английском посольстве в 1952 году), учился в одной из этих школ между двумя мировыми войнами и описывал «ужасные начальные школы Каира, где преподавали чудовища в образе женщин из Челтенхэма, которые называли французов «лягушатниками», а египтян считали существами, стоящими чуть выше верблюдов» («Я шпионю за шпионами», 1965).

Поскольку все внимание обращалось на иностранные школы, египетские приходили в полный упадок; богатые египтяне посылали детей или в европейские школы, или — если они хотели дать им высшее образование — в Европу. Бедным горожанам и крестьянам приходилось довольствоваться захудалыми египетскими школами. Величайший писатель Египта Таха Хусейн (почти неизвестный на Западе, но, без сомнения, одна из важнейших литературных фигур этого века) писал о том, что значило сидеть у ног невежественного учителя в этих забытых и нищих арабских школах и пытаться получить от него хотя бы крохи знаний, помимо 99 имен бога и толкования каждого слова Корана. По вине неграмотной матери-крестьянки Таха Хусейн в детстве ослеп, но все же не только получил арабское образование, но закончил Сорбонну и некоторое время был министром просвещения Египта. Сегодня он самый уважаемый писатель Египта. Все, что он написал о Каире конца прошлого и начала этого столетия, показывает глубокую пропасть, существовавшую между богатыми сынками в европейских школах и детьми малоимущих египтян, которые сидели вокруг колонн аль-Азхара и бессмысленно повторяли Коран.

К 1906 году в Каире скопилось так много европейцев, что для них пришлось строить новый пригород. Бельгийская компания, Каирские электрические железные дороги и гелиопольская компания «Оазис» начали осваивать пустынный участок к северу от Каира, за Матарией, недалеко от старого Гелиополиса. Руководителем строительства нового Гелиополиса был англичанин сэр Реджинальд Оукс, а вдохновителем с бельгийской стороны — барон Эмпен, который воздвиг себе сказочный дворец на краю нового города в стиле одного из камбоджийских дворцов Ангкора, хотя мне он больше напоминает храм Кандаха Махадева. Был распланирован совершенно самостоятельный городок, где сначала предполагалось расселить, помимо других европейцев, английских офицеров и чиновников, управлявших Египтом. Однако богатые европейцы захватили новый город еще до окончания строительства, и он превратился в каирский пригород, населенный высшим средним классом и богатыми египтянами, построившими частные виллы на краю пустыни.