Алексей Чичкин - Анатомия краха СССР. Кто, когда и как разрушил великую державу

Тем временем местные эксперты всё активнее обсуждают экономические и управленческие преимущества такого межобластного укрупнения. Полагают, в частности, что развитие перерабатывающих отраслей, повышение плодородия сельхозпочв, создание новых рабочих мест, повышение уровня медицинского, курортного обслуживания и другие проблемы будут решаться быстрее в рамках более крупного, а значит, более дееспособного субъекта Федерации. Отмечается также, что новая крупная область позволит сократить не столь уж малочисленную чиновничью надстройку в прежних областях.

Кроме того, освоение разнообразных природных ресурсов, буквально «простирающихся» через недра тех же областей, едва ли возможно силами и средствами только одной-двух областей. А промышленная разработка полезных ископаемых в центрально-европейском регионе РФ, судя по недавним совещаниям местного начальства, считается здесь важнейшим направлением не только областного, но и общерегионального социально-экономического развития. А если точнее — эффективным способом вытащить все эти области из социально-экономического «провала», в котором они оказались, подчеркнем, еще с 1960-х, как якобы ресурсодефицитные и неперспективные.

Что касается ресурсной базы этого региона и его российских соседей, — то нелишне напомнить, что еще в 1950–1970-х гг. в центрально-европейских областях, а также в Пензенской, Сталинградской, Ивановской, Ленинградской, Ростовской, Новгородской, Горьковской, Воронежской, Липецкой, Смоленской, Брянской областях, Мордовской и Марийской республиках — то есть, подчеркнём, почти по всей Европейской России — были разведаны крупные ресурсы промышленного и энергетического сырья. Имеются в виду бокситы, сланцы, технические алмазы, сера, марганец, титан, нефть, газ, медь, высокоцелебные лечебные грязи и минводы, и даже золотосодержащие пески. Но с конца 1950-х проводилась линия на рост зависимости центрально-европейских и многих других территорий РСФСР от поставок сырья с Урала и Западной Сибири. А по газу многие регионы РСФСР были поставлены в растущую зависимость от его ввоза из Средней Азии. А такая политика — тоже составная часть антирусской линии послесталинского руководства СССР — КПСС.

Все упомянутые факторы и привели к тому, что центрально-европейские субъекты Федерации, похоже, инициируют свое укрупнение.

Кстати, возьмём аналогичный «ресурсный» пример Новгородской области. Её губернатор Сергей Митин, в ходе недавней встречи с автором, сообщил: «В нашей области, в районе озера Ильмень, давно разведаны запасы «тяжелой» (асфальто-битумной. — А. Ч.) нефти. Есть у нас многие другие ископаемые, которые доисследуются». Но, по его словам, пока нет системной государственной политики по доразведке и разработке разнообразного сырья в Центральном и Северо-Западном регионах РФ. Хотя, по мнению С. Митина, развитие тамошней ресурсно-промышленной базы кардинально изменит экономическую, а значит, и социальную ситуацию в этих регионах.

Но жизнь, как говорится, не стоит на месте: в 2008–2010 гг. в ряде упомянутых субъектов РФ, включая Новгородскую область, приняты программы по комплексному освоению природных ресурсов и по межобластному сотрудничеству в этой сфере. Причем реализация таких программ обходится, в основном, без госбюджетных дотаций.

Если говорить по сути, то главная причина возможного объединения центрально-европейских субъектов РФ — это их стремление вырваться, в буквальном смысле, из социально-экономической нищеты, в которой весь этот регион оказался ещё 50–60 лет тому назад.

Ко второй половине 80-х гг. СССР стал в максимальной степени зависеть от экспорта своего газового и особенно нефтяного сырья. Достаточно сказать, что к 1988 г. доля именно нефтеэкспортных доходов в наполнении советского госбюджета превысила 50 % — против, заметим, 20 % в 1953-м. Поэтому «скачок вниз» мировых нефтяных цен в 1986–1988 гг., спровоцированный экспортно-добывающей политикой Саудовской Аравии и валютной политикой США, — примерно в 2,5 раза — буквально в считанные годы обвалил советскую внешнюю торговлю и экономику в целом. Да и сам М. С. Горбачев впоследствии признавал, что «цены на нефть умышленно обвалили американцы вместе со своими «нефтяными» союзниками из ОПЕК».

Но обвал этот, в свою очередь, был «облегчен» предыдущими десятилетиями, точнее — последствиями, как уже отмечалось, социально-экономической и внешнеэкономической политики послесталинского руководства СССР и КПСС. В результате, — даже по официальным советским статданным, золотой запас государства рекордно сократился в считанные «перестроечные» годы — с 2500 тонн в 1985 г. до… 240 тонн в 1991-м. Против, заметим, 2600 тонн в 1953-м (!). А внешняя задолженность страны за тот же период возросла с 31 млрд долл. до 70 млрд (!).

Уже только эти факторы не могли не привести к такой социально-экономической и, соответственно, внутриполитической ситуации в СССР, которая быстро разрешилась распадом Советского Союза.

В этой связи примечательны мнения некоторых аналитиков ИА REX (январь 2011 г.) относительно тенденций и, скажем так, конечных причин — не только экономических — разрушения Советского Союза:

Кирилл Панкратов — доктор философии (Массачусетский технологический институт, США):

«Основная причина, конечно же — не заговор враждебных сил (при том, что у СССР действительно были очень сильные враги, которые желали его уничтожения), а — исчерпание социоэкономической модели, по которой СССР развивался в течении нескольких десятилетий. Эта модель позволила ему очень быстро по историческим меркам построить урбанизированное индустриальное общество. Но она оказалась полностью не приспособленной к следующей трансформации — к современному потребительскому постиндустриальному обществу.

Можно ли было избежать этих ошибок и сделать социоэкономическую модель СССР более гибкой и способной к дальнейшему развитию? Шанс на это был, но раньше, чем начались серьёзные попытки реформирования страны (т. е. в середине 1980-х). Может быть, во времена неосуществившейся косыгинской реформы, может быть, в начале 70-х гг., но уже к концу 70-х дверь в основном закрылась. Советская система слишком окостенела, и при попытке её реформировать она просто рухнула под грузом накопившихся проблем.

Причины развала СССР — в основном — внутренние и глубоко системные, а внешние факторы играли второстепенную роль».

Павел Крупкин — научный руководитель Центра изучения Современности (Париж, Франция):

«Сложившийся к 80-х гг. ХХ века социальный порядок в СССР не устраивал ни одну сколь-либо активную группу населения. Вызванный таким положением общественный кризис сопровождался полной делегитимацией существовавшего социального порядка, что и позволило второразрядной местечковой номенклатуре западных и южных окраин страны прийти к власти через соответствующие этнические мобилизации и запустить процессы политического отделения. Советская же Средняя Азия была «сброшена» партийными агитпроповцами, оседлавшими «свою фортуну» в Москве. Они же поделили со своими коллегами из Киева и Минска и славянское ядро страны, завершив большевистский проект разделения русского народа.