Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

Это произошло не потому, что он рекомендовал форму двоевластия, в соответствии с которой губернатор будет править при помощи Государственного совета, где доминируют цейлонцы. Просто этот Совет должен был создаваться в результате всеобщих выборов. Сама Британия только что предоставила право на голосование всем взрослым, а в 1931 г. Цейлон стал первой азиатской и колониальной страной, где сделали то же самое.

Цейлонские плантаторы пришли в ужас. Один губернатор назвал их лидеров «Рип Ван Виклями», оторвавшимися от реальности, потому что они продолжали считать людей с коричневой кожей детьми, могли даже сломать зонтик местного чиновника, потому что «для местного неблагоразумно носить зонтик в присутствии европейца».

По иронии судьбы, Конгресс был не менее шокирован новым правом участия в голосовании, предложенным Доноугмором. Оно уводило демократию слишком далеко. Участники партии выступали против, поскольку считали, что самоуправление — это управление ими.

Получилось так, что почтительный народ, почти 90 процентов которого жили в сельской местности и были бедны (60 процентов не умели читать, а менее 30 процентов голосовали), должным образом поддержал на выборах свою элиту. Но губернатор остался на командном посту, имея широкие полномочия и возможность контроля (через трех назначенных министров) над правосудием, финансами, обороной и международной политикой. Однако Государственный совет выбрал семь цейлонских министров, которые отвечали за здравоохранение, образование, сельское хозяйство, связь и т.д. Один из них сказал, что страна таким образом добилась семи десятых самоуправления, и ожидается, что она быстро придет к полной независимости.

Однако британцы сравнивали Цейлон с другими колониями, где конституционный прогресс остановился — Ямайкой, Мальтой, Кипром, Британской Гвианой. Они смотрели на конституцию Доноугмора, как на нечто твердо установленное. На самом-то деле она научила цейлонских министров править и продемонстрировала, что это искусство не является европейской монополией. Никто не освоил его более полно, чем Сенанаяке, министр сельского хозяйства. Он был высоким и тучным землевладельцем с торчащими во все стороны усами, не отличался умом, не получил хорошего образования. Сэр Эндрю Калдекотт, губернатор с 1937 по 1944 гг., писал: «У Сенанаяке кругозор ограничен, как и способность выражать свои мысли». Он говорил о министре, как о «деревенском хулигане и задире», «буйволе из грязи» [2543] K.M. de Silva (ред.), BDEEP, серия «Е», т. II, «Sri Lanka», ч. I (1997), 107, 156, 11 и 44. .

Однако британцы ценили интеллект меньше, чем силу характера, а ею-то Сенанаяке обладал в огромном количестве. Виконт Соулбери сказал, что он напоминал «лучший тип английского сельского джентльмена — способного, проницательного, практичного, добродушного, обладающего чувством юмора и скромностью» [2544] Viscount Soulbury,«D.S. Senanayake the Man», CHJ, V(1955-6), 64. .

Сенанаяке правил в своем департаменте железной рукой, решал проблемы засухи и голода, расширял культивацию в засушливой зоне и обеспечивал сельскую бедноту землями короны за счет британских интересов. Плантаторы, которые гордо назывались «Парни из Долины Келани» или «Веселые Люди из Увы», страстно ненавидели его, не скрывая этого.

Да, Сенанаяке был амбициозным человеком. Однажды он сказал, что для успеха в цейлонской политике нужно быть буддистом, а это означало, что ему требуется отказаться от двух любимых видов отдыха — охоты и пива. Но он оказался образцом честности и неподкупности в сравнении со своим самым выдающимся конкурентом С.У.Р.Д. Бандаранаике, который фактически стал (по словам Калдекотта) «отступником ради политических целей, перешедшим из христианства в буддизм» [2545] De Silva (ред.), «Sri Lanka», ч. I, 132. .

Бандаранаике любил выставлять напоказ свое духовное освобождение и один раз высказал предложение епископу Коломбо о том, что христианскому Богу следует «отказаться от привилегированного положения английского джентльмена и стать коричневым и простым сингальским деревенским жителем» [2546] Blackton, «Empireat Bay» в Roberts (ред.), «Collective Identities», 381. . На публике он стал одеваться в фальшивый национальный костюм, хотя дома расслаблялся в брюках и рубашках, а его бриджи для верховой езды шили из домотканой материи.

Сэр Соломон осуждал это портновское предательство. На одной забавной фотографии его отец заснят в ярости в визитке с короткими гетрами и серых фетровых перчатках. Сын-бунтарь одет в белую дхоти (набедренную повязку), тогу, шаль и сандалии. Но было ясно, что молодой Бандаранаике, который в свое время считался звездой ораторского искусства в дискуссионном обществе Оксфордского университета, одевался так ради эффекта. Он безгранично верил в собственное величие и рано принял латинский девиз «Primus aut Nullus» («Первый или никакой»), однако мнение менял столь же часто, как и одежду. Вначале он исповедовал западные идеалы, затем проповедовал учение Ганди, потом разжигал сингальский антагонизм к тамилам. В 1941 г. он выступал за «кровавую революцию» против британцев [2547] Manor, «Expedient Utopian, 152. , за что его очень эффективно наказал губернатор.

Поэтому, несмотря на все красноречие, властный, деспотичный, деятельный и очень непостоянный и переменчивый Бандаранаике не пользовался доверием. Масса людей не верили ему. Когда началась Вторая Мировая война, именно надежный и непретенциозный Сенанаяке стал бесспорным лидером Конгресса. Хотя он дома носил саронг, а на работе костюм (часто — с орхидеей в петлице), его никогда нельзя было высмеять, как британско-сингальский гибриа, написать сатиру или памфлет, как на Бандаранаике. Наоборот, на Сенанаяке смотрели, как на основателя новой нации.

Война и отсрочила, и закрепила ее основание. Черчилль пытался блокировать прогресс на протяжении войны, и Министерство по делам колоний представляло оттягивание и откладывание со дня на день, как добродетель. Однако сам Колдекотт настаивал, что следует подбодрить и наградить мужественную и усердную помощь Цейлона в ведении войны. В любом случае, говорил он, национализм страны больше нельзя сдерживать. Это невозможно, как невозможно сдержать «волны, которые накатили на Канута». Он отмечал, что приливная волна пришла из Англии. Казалось, что одна фраза в брошюре Заморской лиги сэра Нормана Энджелла под названием «Что такое Британская империя», обещает свободу, в которой прежде местным жителям было отказано. Она разбудила страсти по всему Цейлону: «Мы сделали все, что смогли, чтобы наши завоевания перестали быть покоренными, чтобы отсоединить аннексированные территории. Действительно, империя уже давно пришла к концу» [2548] De Silva (ред.), «Sri Lanka», ч. I, 133 и 135. .